Новые приключения Грязнули Фреда
Шрифт:
«Вот мы и дома! – вскричал про себя А. Винтер. – От Ганнибала до первой затрещины – Рубикон перейти, что курице перешагнуть!»
– По имеющимся у меня сведениям… – охрипшим голосом начал он, пятясь назад, – незаменимая вещь в плавании… эти, как их… бульонные кубики… то есть… лапша! А еще… ага, вспомнил! Без обувных колодок не обойдешься! – внезапно осекся и завершил: – Не донимайте меня излишними вопросами! Избейте поскорей, да и делу конец – вечером я занят!
Кровожадный купальщик окинул его с головы до пят презрительным взглядом, в котором, однако, сквозила непонятная зависть.
–
– Нисколько не сомневаюсь, что так оно и будет! – А. Винтер предусмотрительно выложил на стол карманные часы, остановившиеся еще при первой трепке.
– Скрывать не стану, – любезным тоном проговорил Густав Барр, – вы на пороге смерти. Если желаете, чтобы порог этот несколько отодвинулся, извольте принять ванну!
– Что-о?!
Загадочный незнакомец, словно явившийся с того света дух отмщения, зловеще ухмыльнулся:
– Ступайте в ванную, если вам жизнь дорога!
– Зачем?!
– Я должен доставить вас в присутственное место для дачи показаний. Но прежде потрудитесь привести себя в божеский вид. А ну, марш в ванную!
Через несколько минут А. Винтер сидел в ванне и от полноты чувств шлепал ладонями по воде. Судя по всему, битья на сей раз удалось избежать. Глядишь, все образуется!
Однако чуть позже выяснилось, что одежда его похищена, а дверь в квартиру заперта.
Прошло добрых четверть часа, и входная дверь отворилась. Доктор робко выглянул… Остальное нам уже известно. Джимми От-Уха-До-Уха затолкал А. Винтера в шкаф поменьше и доставил на корабль. А теперь его снова колошматят за Ганнибала, Чаплина, лапшу с макаронами и прочие смертные грехи.
Но А. Винтер больше не настаивал на объяснении, протеста почти не выказывал, более того, избиение воспринимал как жизненную неизбежность, поэтому в короткий миг между двумя затрещинами и одним пинком вдруг даже вспомнил, что он где-то оставил свои очки.
Тео решил окончательно расправиться с наглым писакой, а Джимми, видимо, в знак солидарности со своим нанимателем, также добавил неприятностей доктору, явно родившемуся под несчастливой звездой.
Словом, А. Винтеру досталось на орехи.
Мораль сей печальной истории такова: кто, будучи ни в чем не повинен, заранее оплакивает свою участь, того рано или поздно эта участь постигнет. Причина и следствие меняются местами, и свои колотушки несчастный получает задним числом.
К тому же доктор предстал перед своими мучителями в обнаженном виде, что лишь ужесточило расправу.
– Вам ведь понятно, за что вас бьют? – с трудом переводя дыхание, поинтересовался Тео.
– Да, конечно. За Ганнибала.
– И за Колумба с Чаплином!
А. Винтер с горечью кивнул:
– Приходится отдуваться за всех мировых знаменитостей. А впереди еще рожок для обуви и лапша с макаронами.
– Теперь уж мы позаботимся, чтобы вы не шныряли тут да не вынюхивали! Спустить его в трюм!
Шкаф с А. Винтером попал на дно трюма. Но лишь после того как ценой неимоверных усилий – коленями и кулаками – удалось запихнуть его внутрь; Джимми уж было собрался бежать к Максвеллу за сапожным рожком. Но в конечном счете доктор, плотно сложенный на манер папки с бумагами, оказался втиснут в шкаф, так что даже дверца захлопнулась.
– Уф-ф! – отдуваясь, утер со лба пот Джимми. – Наш чокнутый профессор промахнулся со своим шкафом на два градуса. А виноват в этом я. Вы уж не взыщите!
– Я пока что не теряю надежды, – вздохнул Тео. – Может, он подаст о себе весточку.
Миллионер как в воду глядел.
Над кораблем закружил гидроплан, сбросил поблизости небольшой буй и улетел.
Письмо на имя мистера Тео! Адресат нетерпеливо выхватил его у подоспевшего матроса, а Джимми едва сдерживал возбуждение.
– Выходит, мы все же выиграли поединок, – шепнул он.
Однако Джимми заблуждался, поскольку письмо было следующего содержания.
Дорогой мистер Тео!
К моему величайшему прискорбию, при сборах были допущены серьезные упущения, которые я постараюсь исправить. Вы забыли дома две свои пижамы! Желтую вы уже не носите, но вот голубая в горошек вам наверняка понадобится. Я не посылаю ее с самолетом, поскольку она не глажена. В полдень заявился какой-то аферист с требованием дать ему денег на авиабилет; он утверждал, будто бы вы заодно с ним замыслили мошенничество. Естественно, я сразу же выставил его за порог. Наведалась также супруга (или вдова) Густава Барра с просьбой показать ей достопримечательности Сан-Франциско. Я свозил ее на новый рыбный рынок, но он почему-то ей не показался. Мадам отправляется в путь сегодня вечером на корабле «Сакраменто». Заявила, что душа ее уже с вами. Я ответил, что этак и до призраков недалеко. Дама не возражала, но в оправдание упомянула особое состояние нервов, которое называют спиритизмом. При этом она не раз принималась наигрывать на губной гармонике, что меня очень раздражает. Кстати, мадам Барр клянется, будто бы она – дух-хранитель экспедиции. Надеюсь, Бог убережет вас от этого хранителя. Но если все-таки дух этой дамы объявится на вашем судне, соблаговолите передать ей через него, мистер Тео, что она забыла здесь зонтик от солнца, но он у меня в целости и сохранности. Других новостей нет.
С пожеланием удачи
P. S. Ваша невеста вернула обручальное кольцо и расторгла помолвку. Грозится при случае вас застрелить. Кстати, купальный халат вы тоже забыли дома.
Первым нарушил молчание Джимми.
– Скажите, мистер Тео, – задумчиво поинтересовался он, – откуда вы выкапываете таких диковинных зверей?
– Нанимаю по случаю, как было с вами.
В вечернем воздухе повеяло предвестием недобрых событий. Уставясь в одну точку, Тео мрачно попыхивал сигарой. Нет, провала экспедиции ему не пережить!
– Спустились бы вы к нашему пленнику, – шепотом произнес виновник всех бедствий, Джимми От-Уха-До-Уха. – Неплохо бы на всякий пожарный случай задобрить этого писаку.
– Надо отправить телеграмму Торну, – сказал мистер Тео. – Теперь помочь может только он или чудо. Если поможет он, это само по себе будет чудо.
– А тут еще того и гляди заявится мадам Призрак.
– Ее мы на борт не пустим!
– Хм… Но ведь она может подослать свою душу. С губной гармошкой.