Новые приключения капитана Шпарина
Шрифт:
«Что за игры, красотка? Что за игры, блин!.. Хочешь понять, как далеко я зайду? Когда всажу пулю в сердце, будет довольно поздно что-то понять!».
Он задержал дыхание и начал стрелять почти не целясь. После последнего выстрела берет упал на траву, Мария шатнулась и уперлась локтем в ствол.
«Не железная… Но зачем?».
Девушка подняла берет, повесила на сучок, спряталась за дерево, выглянула и крикнула:
– Вете-ер!.. А теперь по-настоящему! В рюкзаке другой магазин,
«Ну не стерва…».
Шпарин вогнал новый магазин и прицелился ей в лоб.
– Я тебя вижу!
Она выглянула и снова спряталась. Шпарин выругался, опустил винтовку, прицелился в в коричневый сапожок, поднял винтовку выше и дырявил головной убор, пока в магазине не кончились патроны.
Девушка покинула укрытие, сняла берет, посмотрела на свет и вернулась к Шпарину.
– Круто!.. Чье это сердце?
– Твоё! Экзамен сдан?
– Ну как тебе сказать…
Мария усмехнулась и дотронулась пальцем до правой сережки.
– Виктор?.. Я закончила. Можешь уходить.
– «Понял», - ответила левая «сережка».
– Ну ты и… - гневно произнес Шпарин.
– Как и ты!
– собирая гильзы, сказала девушка.
– Кстати, зачем тебе с твоим не голубым другом столько париков?
– Хобби у меня, собирать парички, - ответил Шпарин.
– Ну и еще парочка есть.
***
Сергей Николаевич не был бы Сергеем Николаевичем… Когда они вернулись, экстрасенс уже был навеселе, суетился у жаровни, зажав большим пальцем горлышко светлой бутылки, прыскал тонкой струйкой на куски курицы, переворачивал шампуры и вполголоса напевал:
– Хороша Маша… а-а… Хороша… Маша-а… Да не наша… Не наша… Ту-ту… Тру-ту-ту…
– Вот же козёл!
– прорычала «Маша да не наша».
– Ты… Ты напился!
– Пока нет, винишко сухонькое, разве им напьешься?
Сергей Николаевич присосался к горлышку, допил остатки, поставил пустую бутылку на траву, положил ладонь на голову, а другую поднес к виску.
– Здравия желаю, лейтенант Ветрова!
– А?.. Ты вскрыл мою комнату!
– вскричала девушка.
– Я тебе сейчас покажу «тру-ту-ту»!..
– И пистолетик нашел, ты его не взяла.
– Отдай!
– Вон, в беседке, на столе.
Девушка забежала в беседку, схватила пистолет и завопила:
– Где обойма?
– Выкинул.
– Куда выкинул, старый хрен?!
– В бассейн, спецагент Ветрова.
Девушка, сжимая пистолет побелевшими пальцами, заглянула в бассейн, всмотрелась в воду, постояла, переминаясь с ноги на ногу, и медленно пошла к дому.
Сергей Николаевич поднял шампур и помахал.
– А как же обед?
– Жри сам свой обед!
– Я йогурт купил!
– крикнул экстрасенс.
– Три коробочки купил.
– В самом деле выбросил?
– спросил Шпарин.
– Конечно, нет! Маша! Маша!..
– закричал Сергей Николаевич, вытаскивая обойму из кармана.
– Вот она!
Девушка вернулась, вырвала обойму и столкнула экстрасенса в бассейн.
***
Сергей Николаевич всплыл в дальнем углу.
– Спасибо, Миша… Вовек не забуду… Спасать бросился… - выплевывая воду, сказал экстрасенс.
– Ты умеешь плавать!
– удивился Шпарин, подплывая к другу.
– А хрена ли… Я в деревне у речки рос, пока мы с родителями не переехали в город… У нас в школе по «физре» была преподавательница… худенькая такая, - сказал экстрасенс, хватаясь за белый кафель.
– А грудь большая… Как у Маши.
– Ну хватит уже про сиськи! Хватит!.. Вылазь, шашлык подгорит.
Друзья выбрались из бассейна. Сергей Николаевич разделся, бросил спортивный костюм на траву, выжал трусы, надел и подбежал к жаровне.
– У Карамельки на глазике фингал. Фингальчик… - сообщил Сергей Николаевич, переворачивая шампуры.
– Лейтенант Ветрова постаралась.
– За что?
– Карамелька не доложила. Еще сказала: передай Михал Иванычу, что стыдно врать одинокой девушке.
– О чем стыдно врать?
Шпарин снял трусы, поднял мокрую одежду и развесил на веревках натянутых у беседки.
– Э… - сказал экстрасенс, показывая пальцем на пах друга.
– Это перебор. Лейтенант Ветрова смотрит из окна на твой хобот и балдеет.
– А «браслеты» на несчастных пришельцах, не перебор? Пусть смотрит и балдеет. За что мне должно быть стыдно?
– За сестрицу. Карамелька сказала, что та телка, которая была у неё в магазине утром, не сестра и не невеста.
– А кто?
– Новая бл… И чтобы ты к ней, одинокой несчастной девушке, больше не подваливал.
– Дальше не надо. Я понял.
– Всё, готово! Садись, пожалуйста, жрать. Пришелец!
Сергей Николаевич достал из-под скамейки темную бутылку, мастерски выбил пробку и поднял глаза на второй этаж особняка.
– Совсем как наш, в том далеком «сэсэсэре», как наши «три семерки». Смотрит!.. Ну и пусть смотрит, имеем право. Отметим… А что мы отметим?
– Все отметим, что хочешь, то и отметим, хоть день граненого стакана, - сказал Шпарин.
– Хватит ностальгировать, Николаич!
– Эх, какая страна была! Тебе не понять.
– Не понять, при «сэсэсэре» не жил, не успел, когда «он» закончился, я только родился.
– Ты это уже говорил, Миша.
– Может быть. Салат недосолил… Подай соль… Что еще ты нашел? Кроме удостоверения и пистолета?