Новые приключения капитана Шпарина
Шрифт:
– Запоминаю дорогу. Вдруг придется возвращатся одному.
– Это, надеюсь, шутка? Больше так не шути, дорогой!
Приехали полиция, скорая помощь, эвакуаторы, люди в синих и оранжевых комбинезонах погрузили пострадавших в машины, оттащили на обочины разбитые автомобили и джип помчался дальше.
***
Виктор ждал их в квартире на пятом этаже старинного дома без лифта. В комнате простенькая мебель, на полу старый ковер, у стены с гобеленом, с синим озером и белыми лебедями, аквариум с золотыми рыбками, на столе, покрытом белоснежной скатертью с длинной бахромой, винтовка с оптическим
«Ну вот, о чём я и думал… Знать бы, что Витюша не едет за нами, давно бы удавил «невесту»! А винтовочка - копия нашей СВД. Так глупо попасть!».
– Ты долго, скоро начнут, - сказал обладатель глаз мертвой селедки, поднимая винтовку.
– Пробки! Накупили прав… Суки!..
– остервенело сказала Мария.
– Это и есть тот человек?
– спросил Шпарин, вновь ощущая в груди тот самый забытый холодок.
– Чем он тебе не нравится? Всё из карманов на стол!
Она больше не скрывалась, сжатые бледные губы, глаза приобрели стальной оттенок, и рука, то и дело, ныряла под зеленый пиджачок к пистолету.
Шпарин бросил на стол «брегет», расческу, выложил деньги и лихорадочно соображал:
«На кухню… Вилка… Нож… Бутылка… Что угодно… Не вариант, не даст подойти! Шансов практически нет…».
Мария толкнула Шпарина к потертому дивану.
– Отдохни!
Девушка пошепталась с Виктором, поглядывая на Шпарина, постояла у окна и вернулась к дивану.
– Вытяни ногу!
Двухцветный «брелок», кнопка, щелчок и черный «браслет» на лодыжке Шпарина распался на две половинки.
Краснохвостый самец всплыл и высунул на воздух круглый ротик.
Виктор бросил окурок в аквариум, закрыл левый глаз и прильнул к окуляру прицела.
– Витя, ты что делаешь? Он не курил!
– сказала Мария, брезгливо вытягивая «бычок» двумя пальцами.
«Он не курил» - это я. Гадина, нет никакого «ключика», нет… «Браслет» отключила… Отключила! Здесь они меня и прикончат!».
– В горле пересохло, можно на кухню водички попить?
– попросил Шпарин.
– Перебьешься!
– Хочу в туалет!
– сказал Шпарин, ёрзая задом по дивану.
– Перебьешься!
– сказала Мария.
– Сиди!
– Не могу терпеть!
Шпарин встал с дивана и вышел в коридор. Она побежала за ним.
– Оставь дверь открытой!
– Я по-большому, - сказал Шпарин, расстегивая ремень джинсов.
– Желаешь поприсутствовать? Ты ведь всякое видела, дорогая?
Мария поморщилась, нервно вздохнула и захлопнула дверь.
Шпарин повернул дверную защелку, посидел пару минут на стульчаке, оглядывая совмещенный санузел, и дернул цепочку допотопного сливного бачка на стене за спиной.
– Ты там не уснул?
– поторопила Мария.
– Душ приму! Жарко!
– крикнул Шпарин.
– Что?!.. Выходи, сволочь!
– Ну и лексикон у тебя! За границу уже не едем?..
– крикнул Шпарин и открыл краны смесителя на всю катушку.
Бам, бам, бам!..
«Пистолетом колотит… Прикончат, Михал Иваныч, прикончат, никаких сомнений».
Шпарин заглянул под ванну, вытянул ржавый трос для чистки канализации, бросил и потянул дверцу настенного шкафчика.
«Хозяин квартиры не бреется?».
Шпарин закрыл вентили, вытянул из пластикого стаканчика перед зеркалом
«Сегодня не твой день. Прощай, гадина!».
Он опустил мертвую убийцу Машу на пол, поднял пистолет и вернулся в комнату к убийце Вите.
– Ты-ы… - растеряно успел удивиться обладатель глаз мертвой селедки.
***
Марш смолк. На площадь выехали мотоциклисты, за ними двигался длинный лимузин и опять мотоциклисты. Почетный караул вскинул карабины к голубому небу, к слепящему солнцу, которое отразилось на плоских штыках. Черный автомобиль остановился у памятника, обернутого от низа до верху серой тканью. К задней правой двери машины подскочил майор в синей форме, открыл и замер, приложив прямую ладонь к фуражке. Из автомобиля, придерживая палаш в изумрудных ножнах, выбрался седобородый старик в длиннополом синем мундире с золотыми позументами, поправил фуражку с красным околышем и поплелся по красной ковровой дорожке к трибуне с микрофоном.
Военный оркестр ударил в барабаны, поднял золотистые горны и трубы, драпировка памятника упала, и толпа на площади из военных и гражданских лиц живо захлопала в ладоши.
«С мечом до колена Генерал-Губернатор Глобарь Епифан Аристархович, надо думать. «Старый пес может не подписать…». Вот их цель. А ведь наверняка убийца Маша и убийца Витя не одни…».
Генерал-Губернатор поднял руку, поворачиваясь на все четыре стороны света, поприветствовал толпу, поправил микрофон, откашлялся, достал из бокового кармана сложенный вдвое листок и развернул бумажку.
– Дамы и господа! Сегодня мы собрались здесь…
Шпарин поводил винтовкой по крышам, открытым окнам старинных зданий, окружающих площадь, вернулся к трибуне, сдвинул винтовку правее и увидел в перекрестье прицела Древаку. Полковник в зеленой форме стоял в первом ряду между двумя полковниками в черных мундирах и, как показалось Шпарину, смотрел на окно, за которым он скрывался в глубине комнаты.
«Здрасте, Федор Максимович! И прощайте…».
Шпарин задержал дыхание и прицелился полковнику чуть ниже козырька фуражки. Его опередили. Откуда стреляли, он не понял, скорее всего из соседнего здания, пуля вошла полковнику в переносицу, туда, куда метил Шпарин. Полковник рухнул на руки военных стоящих за ним, следующим выстрелом снайпер свалил с трибуны Генерал-Губернатора, вторая пуля попала ему в висок.
«С охраной первого лица у Департамента Безопасности не очень… Угол обстрела! Киллеров двое! Не считая Витю и Машу… Да тут настоящий заговор! Но так или иначе дело сделано, уносите ноги, Михал Иваныч, сейчас начнется! Но минут десять у вас есть…».
Шпарин положил винтовку рядом с трупом Виктора и толкнул ногой дверь смежной комнаты. Старушка в домашнем халате и бородатый старик в пижаме, видимо ее муж, были мертвы. Ни ран, ни крови, Виктор умертвил их тем же способом, которым Шпарин свернул голову Марии.