Новые приключения Шерлока Холмса (сборник)
Шрифт:
Майкрофт от души наслаждался этим колониальным великолепием, однако, должен признаться, оно не пришлось мне по вкусу. Меня приняли в это святилище знати лишь как гостя Майкрофта, о котором поговаривали, что он как конфидент Главного секретаря имеет возможность докладывать непосредственно вице-королю. Я согласился прийти лишь потому, что Майкрофт желал отпраздновать мою стипендию и по-братски проводить меня в Оксфорд. Что ж, я не хотел его расстраивать.
Обеденная зала выглядела поистине роскошно. Клуб славился самым изобильным столом в Дублине.
Сумрачный официант, похожий больше на служащего похоронного бюро, провел нас по
– Аперитив, господа? – осведомился официант замогильным голосом.
Майкрофт, воспользовавшись случаем, сообщил мне, что в подвалах клуба имеются превосходные вина, особо отметив запасы шампанского. Я ответил, что, как мне кажется, я вполне удовлетворюсь бокалом хереса, и выбрал “пало кортадо”, тогда как Майкрофт, проявив известную экстравагантность, потребовал, чтобы ему принесли бутылочку “диаман блё”.
Кроме того, он настоял на дюжине устриц, которые, как я заметил, стоили по целому шиллингу за дюжину и наверняка ежедневно прибывали из собственного устричного садка клуба, расположенного близ Голуэя. Я остановил свой выбор на p^at'e de foie gras [18] , а кроме того, мы оба решили не отказать себе в удовольствии отведать бифштекс с бутылкой бордо – густого красного “сент-эстеф” из шато Маккарти.
По правде говоря, Майкрофта скорее стоило бы назвать не гурманом, а просто любителем вкусно поесть. Из-за лени его крупное туловище отличалось некоторой корпулентностью. Однако у него был фамильный холмсовский лоб, твердая складка губ, живые, глубоко посаженные, отливающие сталью серые глаза. Он обладал проницательным умом и за шахматной доской превращался в грозного противника.
Мы сделали заказ, удобно расположились за столом, и я получил возможность понаблюдать за нашими сотрапезниками.
Среди них мое внимание тотчас же привлек темноволосый человек, который, без всякого сомнения, в молодости мог похвастаться немалой привлекательностью. Теперь ему было, похоже, около тридцати пяти, и его обрюзгшее лицо несло на себе печать распущенности и вырождения. В нем чувствовалась военная выправка, различимая, даже когда он, ссутулившись за своим столом, поглощал вино – боюсь, слишком жадно. Умный лоб плохо сочетался с чувственным подбородком. Я разглядел его жесткие голубые глаза, набрякшие циничные веки, а также отметил его агрессивную манеру держаться, видимую и сейчас, когда он отдыхал. Одет он был безупречно – под элегантным темным пиджаком виднелся галстук с бриллиантовой булавкой, а подобные вкусы требуют немалых затрат.
Его спутник, похоже, меньше, нежели он, находился во власти винных паров и в завершение ланча предпочел кофе. Этот человек был высоким и худощавым, с куполообразным белым лбом и глубоко посаженными глазами. Пожалуй, эти двое могли быть ровесниками. Чисто выбритый и бледный, выглядел он несколько аскетически. Большего контраста между двумя людьми я не мог и вообразить.
Тот, что походил на ученого, весьма серьезно что-то говорил, а его армейского вида сотрапезник время от времени кивал, словно испытывая неудовольствие оттого, что вынужден отвлекаться от созерцания своего бокала с вином. Я заметил, что у его собеседника сутулые плечи, а лицо несколько выдается вперед. Головой он забавно поводил из стороны в сторону, точно какая-то рептилия.
– Майкрофт, – спросил я некоторое время спустя, – что это за любопытная парочка?
Майкрофт проследил за моим взглядом.
– Думаю, ты мог бы знать одного из них, если учесть, что ты увлекаешься наукой и прочим в том же роде.
Я ничем не выдал своего нетерпения.
– Нет, я его не знаю. Иначе я бы не спрашивал.
– Тот, что постарше, – профессор Мориарти.
Интерес мой усилился.
– Мориарти из Университета королевы, что в Белфасте? – тотчас спросил я.
– Тот самый профессор Мориарти, – чопорно подтвердил Майкрофт.
Что ж, о Мориарти я, по крайней мере, слышал: он преподавал математику в Университете королевы и написал “Астероидную динамику”, взмывавшую на такие высоты чистой математики, что никто среди научных журналистов и помыслить не мог о том, чтобы ее критиковать.
– А тот обожатель алкоголя? – не отставал я. – Кто он?
Майкрофт отнесся к моему замечанию неодобрительно.
– Черт побери, Шерлок, где еще мужчина может предаться своему пороку, как не в надежном укрытии своего клуба?
– У него есть порок, который ему не очень-то удается скрывать, – парировал я. – Это его непомерное мужское тщеславие. Черный цвет его шевелюры – не натуральный. Он красит волосы. Но ты не ответил мне, Майкрофт. Как его имя?
– Полковник Себастьян Моран.
– Никогда о нем не слышал.
– Он из коннахтских Моранов.
– Католическое семейство?
О’Морейн (вот правильная ирландская форма этой фамилии) означает “великий”. Это известный якобитский клан Коннахта.
– Едва ли, – бросил Майкрофт. – Его ветвь перешла в англиканскую веру после победы Вильгельма [19] . Отец Себастьяна Морана – сэр Огастес Моран, кавалер ордена Бани третьей степени, некогда – британский посол в Персии. А Моран-младший окончил и Итон, и Оксфорд. Фамильные земли у них возле Дерринакли, но я склонен думать, что, вступив в права наследства, полковник проиграл все в карты. Не будучи богатым молодым человеком, он все же сумел купить себе офицерский патент в наших индийских частях. Служил он в Первом саперном бангалорском полку [20] . Почти вся его военная карьера прошла в Индии. Насколько мне известно, он заслужил славу неплохого охотника на крупную дичь. Если ты обратил внимание при входе, здесь в комнате отдыха висит шкура бенгальского тигра: это один из трофеев полковника. Рассказывают, что он ранил зверя, а потом долго полз за ним по высохшему руслу реки. Тут нужна железная выдержка.
Я нахмурился.
– Выдержка, тщеславие и пристрастие к выпивке и картам иногда образуют незавидное сочетание. Занятная пара.
– О чем ты?
– Профессор математики и беспутный армейский офицер. Что между ними может быть общего?
Я позволил себе еще поразмыслить над этой загадкой, но лишь недолго. Даже в столь юном возрасте я уже сделал для себя вывод: пока у тебя нет фактов, бессмысленно тратить время на предположения.
Мои глаза обратились на прочих сидевших в зале. Некоторых я знал в лицо, а кое с кем меня когда-то познакомил Майкрофт. Среди едоков присутствовал и лорд Риз, установивший в своем замке Бирр самый большой отражательный телескоп в мире. Кроме того, здесь оказался сильно пьющий виконт Массерен-Феррар и столь же невоздержанный лорд Кронмелл. За другим столом громко веселились и благодушно спорили четверо молодых людей. Я без труда узнал братьев Бересфорд из Керрагмора, в том числе старшего – маркиза Уотерфордского.