Новый Библейский Комментарий Часть 3 (Новый Завет)
Шрифт:
3—7 В предыдущем разделе Павел предостерегает главным образом против грехов, которые связаны с невоздержанностью языка, и здесь тоже речь идет об этом; о сексуальных грехах не может быть и речи в буквальном смысле слова (не должны даже именоваться), и шутки на эту тему неуместны (4). Это не простое жеманство, а предостережение против словесной невоздержанности, которая будит воображение и неизбежно воспламеняет желание. Возможно, ни одно поколение не страдало так серьезно от злоупотребления этим грехом, как современное западное общество. Павел же предупреждает, что эти вещи принадлежат «ветхому человеку», за что на него приходит гнев Божий (6; ср.: Кол. 3:6), и они несовместимы с новым творением (5; ср.: 1 Кор. 6:9).
8–14 Примечательно, как плавно слова «свет» и «тьма» переходят в эти тексты: свет
5:15 — 6:9. Живите в премудрости, даруемой Святым Духом! К призыву оставить ложь ради истины во Иисусе (4:17 — 5:2) и тьму ради света, который исходит от Него (5:3–14), Павел присовокупляет призыв оставить неразумие ради мудрости, даруемой Святым Духом. Эта мудрость выражается в разумном использовании времени, в богопоклонении и благодарении и во взаимном уважении и уступках друг другу (15—21).
18–24 Эти стихи грамматически составляют единое предложение (что теряется в разных переводах). Это означает, что обращение к женам и мужьям в ст. 22,23 (наряду с аналогичной темой, которая раскрывается в 6:1—9) представляет собой типичный образец уважительной, смиренной мудрости, которая должна быть неотъемлемой чертой верующих. В действительности глагол «повинуйтесь», который в большинстве переводах добавлен в ст. 22, не имеет эквивалента в греч. языке Павла, но продолжает сказанное в ст. 21 (повинуясь друг другу).
Хотя раздел 5:22 — 6:9 теснейшим образом связан с 5:15—21, он при этом обладает самостоятельной структурой и истоками. Лютер называл его «Сводом семейных правил», и они распространялись и на церковь (см.: Кол. 3:18 — 4:1; 1 Пет. 2:18 — 3:7). Аналогичные установления существуют в иудаизме и используются в качестве тезисов в этических диспутах греч. философов. Лексика и содержание подобного рода увещеваний в более простой форме (которая сохранилась в Кол.) позволяет искать их истоки в среде грекоговорящих евреев–христиан. Хотя греч. правила обращены только к свободным мужчинам и регулируют их отношения с женой, детьми и рабами, аналогичные евр. установления предназначены и для защиты слабой стороны тоже. Несомненно христианский характер таких увещаний в Кол. подчеркивается повторением таких фраз, как «в Господе» (Кол. 3:18), «благоугодно в Господе» (Кол. 3:20), «боясь Господа» (Кол. 3:22) (см. также: Кол. 3:23,24). Эта тема более полно раскрывается в данном разделе Еф., где учение, представленное в Кол. 3:15 — 4:1, обретает новую форму и масштаб. Наибольшее внимание уделяется совету, адресованному мужьям и женам, который Павел использует в качестве наглядного примера единства Христа и Его Церкви. Если в Кол. 3:18,19 использовано 19 слов, то здесь целых 200!
Некоторые комментаторы высказывают предположение о том, что этические нормы данных установлений имели социальную значимость, и находят подтверждение своей точки зрения в призыве к взаимному повиновению (21); а это для них означает, что мужья должны подчиняться женам, родители детям, хозяева своим рабам, и наоборот. Однако и в таком случае эти правила были бы консервативными, патриархальными с социальных позиций, и могли бы подтвердить, что христиане не искажают более широкого понимания социальных основ (см.: Lincoln). Эти правила (записанные, по всей видимости, всего за несколько дней до окончания Еф.) требуют такого же неукоснительного подчинения и повиновения, которые были распространены повсюду в древнем мире. Ст. 21 следует рассматривать не как противоречащий сказанному, а как призыв к взаимному повиновению в пределах каждого иерархического уровня, а также детей родителям и рабам; рабов господам (и их женам), а жен мужьям. Если бы Павел действительно имел в виду всеобщее взаимное подчинение (которого в древнем мире не наблюдалось), он должен был бы пояснить это, по крайней мере, один раз на конкретном примере, скажем, что родители должны повиноваться детям.
Утверждать, что эти правила носили более консервативный, нежели революционный социальный, характер, было бы, однако, неверно; в пределах определенных уровней социальной иерархии они были радикальными и глубоко либеральными. Здесь приводится особое обращение к рабу, ребенку и жене (что необычно для древнего мира) с призывом жить перед Господом в таком же почтении и с такой же ответственностью, как и господин, родитель и муж, соответственно. Последние могут играть разные роли, с большей степенью социального авторитета и ответственности, но эти роли не являются лучшими. Это удостоверяется пришествием Сына, полностью повинующегося Отцу и отдающего Себя на служение Церкви. Действительно, сами социальные иерархии, которые подчиняются этим правилам, тоже рассматриваются как эфемерные, второстепенные по сравнению с беспристрастным Богом (9) и Господом, Которому повинуется все сущее и перед Которым в равной степени ответственны и господа, и рабы. Эти правила, таким образом, подтверждают Гал. 3:28 и Кол. 3:11, а Еф. предоставляют новую, радикальную точку зрения на христианский брак (см. коммент. к 5:22,23).
15–21 Призыв вести жизнь, которая основана на мудрости и отвергает неразумие, разъясняется тремя путями. Первый хорошо выражен в переводе NJB: «Наилучшим образом [используйте] текущий момент, потому что это век зла» (16); это можно толковать в том смысле, что силы зла цепко держат в своих руках человечество, склоняя его к неповиновению, по обычаям существующего мира (так в 2:1—3), но христиане должны упорядочить свою жизнь и поставить на первое место прославление Бога. 17 Здесь описывается другой, связанный с этим аспект: тот, кто ищет Бога и стремится жить в гармонии с Его волей, должен оставить неразумную жизнь.
18 Здесь рассматривается третий аспект: противопоставление жизни людей, погрязших в пьянстве, жизни, наполненной Духом ( возможно, это игра слов: дух и спирт обозначаются одним словом). Здесь не имеется в виду сравнение двух видов «опьянения»: пьянство в евр. литературе премудрости было символом глупости, что вошло в поговорку, а Дух (что тоже было общеизвестно) считался источником мудрости и разумения (как в 1:17; 3:16–18). Выражение: исполняйтесь Духом здесь не несет на себе чисто харизматического оттенка (хотя и не исключает этого), а отражает «наполнение», «полноту» — термины, которые Павел использует в других местах послания (1:23; 3:19б; 4:10) и которые отражают действенное присутствие Духа в жизни человека как посредника между Христом и его обновленной жизнью. Ст. 19 входит в состав того же предложения, что и ст. 18, и показывает далее, что влечет за собой наполнение Духом: это приводит к совместному славословию (19б), духовным песнопениям (19в), благодарениям Богу (20; ср.: 1:3–14; 15–16; 3:20–21) и ко взаимному повиновению (21). Мысли, высказанные в Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова (одно из произведений литературы премудрости II в. до н. э.), близко созвучны размышлениям Павла: «Если Господу великому угодно будет, он [человек, который изучает закон] исполнится духом разума; будет источать слова мудрости своей и в молитве прославлять Господа» (Сир. 39:7–8).
22—24 Призыв к жене повиноваться своему мужу (именно это примерное значение созвучно данному контексту; ср.: 1 Пет. 3:5,6) был практически общепринятым установлением во времена Павла. Но Павел здесь подчеркивает, что муж есть глава жены, что в 1 Кор. 11 обосновывается ссылкой на историю Адама и Евы из книги Бытие. «Глава» означает господин (см. коммент. к 1:22); в противовес широко распространенному мнению, слово это в библейском греч. никогда не означало «источник». Этот призыв далее поддерживается (и выходит за рамки обычая) аналогией, которую Павел проводит между Христом и Церковью, при этом женщина должна повиноваться мужу так же, как Церковь подчиняется своей главе, Христу (т. е. отвечать на Его любовь радостно и со всей полнотой чувств, с желанием и без принуждения).
25—29 Обязанность мужей любить своих жен также отражает лучшие обычаи тех дней, но Павел наполняет их совершенно новым содержание через аналогию с Христом. Христос отдает Себя с любовью за Церковь, совершенствуя ее (очищая ее посредством слова) в преддверии грядущего более тесного союза с ней. Павел не проводит детальной аналогии с Христом, но, как и Христос, видит Церковь становящейся Его собственным телом через брачный союз и с любовью обращается с ней, действуя во благо ей, тем самым являя образец обращения мужа со своей женой (28). Муж должен осознать, что, проявляя любовь к жене, он тем самым любит себя, поскольку они составляют одну плоть (28,29; ср.: 31).