Новый эклогион

Святогорец Никодим

— О, как мне спастись от этого волхва! Он не довольствовался тем злом, что причинил мне своим волшебством на суше, но теперь наслал бесов и на море, которые потопили корабли вместе с грузом хлеба для моих людей. О, каким ветром принесло сюда этого мага, который нам доставляет беспокойство? — кричал и запугивал он Епифания, после чего направился в свой дом.

А все нищие города — мужи, жены, дети — пришли на берег и собрали рассыпанное зерно. Так кто–то пополнил свои кладовые на целый год, а кто–то и на два. Жена же Фавстиана была доброй по природе. Тайно от своего мужа она послала святому две тысячи монет, чтобы тот дал ей хлеба, но архипастырь отвечал

ей:

— Оставь деньги дома, а хлеба возьми столько, сколько тебе нужно. Когда же поля ваши уродят, тогда и отдашь мне зерно, которое взяла.

Был в епископии один диакон–каллиграф по имени Савин, чрезвычайно кроткий, добродетельный. Между всеми восемью десятью братиями, что находились в епископии, он более всех сиял своими добродетелями. Ему преподобный поручил защищать на Кипре дела Церкви. Однажды судились у Савина два человека: один богач, а другой бедняк, причем прав был богач. Стоя в укромном месте, епископ слышал решение Савина в пользу бедняка, потому что тот пожалел его. Тогда Владыка открылся и сказал Савину:

— Ступай, чадо, и занимайся каллиграфией, помни изречение Священного Писания и, вынося суд, стань совершенным и слушай, что говорит Благодетель Бог: «суди… праведно нищих на суде» (Пс. 71: 2) и «не лицемерь перед сильным».

И с той поры божественный авва сам стал судить приходящих на суд, выслушивая тяжбы от зари до девятого часа дня. А от девятого часа до следующего утра он не выходил ни к кому.

Был в епископии и другой диакон–каллиграф по имени Руфин, суровый видом и звероподобный нравом, который был заодно с богачом Фавстианом. Каждый день он изрыгал хулы против своего архиерея, который умягчал его бесстыдство своей великой кротостью. По наущениям язычника Фавстиана и по действию диавола Руфин захотел убить владыку Епифания. Будучи последним среди диаконов епископии, он имел послушание держать в порядке епископский трон. Однажды он взял нож и воткнул его в трон острием вверх, а сверху закрыл покрывалом. Однако, когда блаженный захотел сеть на трон, он попросил Руфина снять покрывало, а когда диакон отказался это сделать, поднял ткань сам. В это мгновение нож упал и воткнулся в правую ногу нечестивца.

— Прекрати, чадо, творить бесчиние, чтобы тебе скоро не пострадать. Выйди из церкви, потому что ты не достоин причащаться Божественных Тайн, — вразумил божественный Руфина.

По слову епископа диакон вышел из храма, добрел до епископии, где, упав на кровать, через три дня умер.

В это самое время у Феодосия Великого были парализованы ноги от колен и ниже. Прикованный к кровати он лежал семь месяцев. Тогда на Кипр царем были присланы вельможи, дабы наш чудотворец прибыл в Константинополь и исцелил больного. Когда посланники пришли на Кипр, чтобы забрать с собой святого, жители епархии подняли плачь и скорбели, препятствуя ему уйти. Когда же Епифаний покидал остров, все христиане плакали и просили смерти. Вследствие этого святой вынужден был сказать вельможам:

— Ступайте, чада, к царю, я приду после вас.

— Не прогневайся на нас, отче, потому что мы не тронемся без тебя, ибо у нас есть приказ царя, чтобы мы шли вместе. Мы не можем поступить иначе, потому что в противном случае подвергнем опасности свою жизнь. Царь болен и ожидает твоего прихода, — ответили они архипастырю Кипра.

Тогда святой попросил преосвященного Филона взять управление над его епархией, а затем, научив всех христиан должному, попрощался с ними, и мы отправились в путь. В Константинополе, лишь только святой подошел к Феодосию

Великому, царь с трудом смог промолвить:

— Отче, попроси Бога о моем здоровье, ибо я очень болен.

— Веруй, чадо, в Распятого Иисуса Христа и тогда всегда будешь здрав. Имей в мыслях своих Бога, и не будет обладать тобой никакое зло. Стань милостив к скорбящим, и получишь милость от Бога. Почитай Бога, давшего тебе царство, и Он даст тебе большую благодать, — вразумил правителя Владыка, взял его за ноги и трижды перекрестил их Животворящим Крестом.

— Встань, чадо, от одра, потому что боль в ногах твоих прошла, — снова обратился он к Феодосию.

И — о чудо! — царь тотчас же встал с кровати, и уже более ноги его не болели.

— Приказывай мне, отче, непрестанно, и я буду слушать тебя во всем, — воскликнул он.

— Имей в душе своей слова Бога и храни их. Обойдись без Епифания, но прославляй своего Благодетеля — Бога, — посоветовал царю божественный архиерей.

Когда мы находились в Константинополе, пришли туда из Рима Аркадий с Гонорием и сообщили своему исцеленному отцу, что святой приходил к ним в Рим, уврачевал больную руку дочери, воскресил ее умершего сына и крестил их всех. Для царя было большой радостью услышать это, и с той поры он считал блаженного своим духовным отцом. В это время с Кипра по приказу царя доставили в Константинополь злобного Фавстиана и бросили в темницу по обвинению в оскорблении императора. Узнав об этом, Епифаний пришел в темницу и спросил заключенного, хочет ли тот, чтобы он походатайствовал перед государем о нем.

— Ступай, льстец, обольщать простецов, а мне такие слова говори. Ты пришел сюда, чтобы радоваться моей беде, а чтобы помочь мне. Убирайся с Кипра и ступай к себе на родину, в Финикию, и там непрестанно волхвуй и замышляй лукавство, — ответил со злостью на доброту архипастыря язычник.

Покинув темницу, святой пошел к царю попрощаться, чтобы вернуться на Кипр. Но правитель попросил треблаженного побыть еще несколько дней в столице, на что тот согласился. На другой день к Феодосию пришел апокриси–арий и сообщил, что Фавстиан умер. При этом известии святой опечалился двойной смерти несчастного. Царь же захотел забрать в казну все имущество Фавстиана вдобавок еще и потому, что у него не было детей, но святой воспретил ему делать это.

— Поберегись, чадо, не делай грех, потому что жена Фавстиана — женщина благочестивая, она раздаст все нищим. Послушайся моих слов, и оставь имущество жене, тогда получишь благодать от Бога Вышнего, — призвал его Епифаний.

Тогда царь дал святому власть над всем имением Фавстиана, однако святой на это заметил:

— Я, чадо, имею Бога, Который дает мне все необходимое, а все это, с согласия жены покойного, мы раздадим нищим.

Когда мы хотели уже отправляться, правитель сказал преподобному:

— Отче, проси у меня все, что тебе нужно, и я дам тебе это с превеликим удовольствием.

— Я прошу у тебя лишь одного, — хранить заповеди, о которых я тебе говорил, и всегда вспоминать обо мне.

Выходя вместе с нами из дворца, Феодосии Великий попросил Владыку благословить его. Сотворив молитву, епископ Епифаний благословил его и обнял, и так царь вернулся во дворец, а мы взошли на корабль и прибыли на Кипр, где христиане приняли нас с большой радостью. Мы нашли жену Фавстиана, оплакивавшую смерть мужа. Святой утешил ее в этой скорби, а затем крестил и сделал диакониссой Церкви. Все имущество Фавстиана и свое собственное, по совету своего архиерея, она раздала нуждающимся.