Новый год на драконий лад
Шрифт:
— Как всё просто и понятно! — усмехнулся я.
— От меня не отходим ни на шаг! — строго предупредила землянка. — Если вдруг кто-то всё же потеряется, встречаемся на том же месте, где виделись в последний раз. Ой, — опомнилась она, — Киру-то кто будет звонить?!
Прямо на ходу она связалась с Кириллом и рассказала ему, чем закончилась моя детективно-приключенческая эпопея. В завершении от имени всех троих поблагодарила его за оперативную помощь.
— Кир сожалеет, что не снабдил нашу компанию наручниками, — с усмешкой сказала Лана, убрав телефон в сумочку. — В смысле,
— Спасибо, у меня уже есть наручник, — я покосился на руку Дэйнарии, по -прежнему сжимавшую моё запястье.
Честно говоря, не очень-то приятно было ощущать себя в роли маленького ребёнка.
Я так выразительно об этом подумал, что белая, кажется, прочла мою мысль даже и немного ослабила хватку. Тут же воспользовался этим и высвободил руку.
Но уже в следующее мгновение мои пальцы, переплелись с её пальцами.
Дэйнария едва заметно улыбнулась, глядя перед собой.
Что это со мной? Вернее, с пальцами. Будто бы живут своей отдельной жизнью.
Нет, не сказать чтобы мне было неприятно. Даже напротив. Но как -то это... неправильно, что ли. Вдруг она подумает, что я к ней неравнодушен?
Дэйнария
Этот порыв Гирзела меня, признаться, обескуражил. Знала, что рано или поздно он освободится от «наручника», но чтобы вот так...
Что-то в последнее время, когда дело касается меня, он прямо сам на себя не похож.
Пока я размышляла о метаморфозах, происходящих с чёрным, мы перешли на Кольцевую линию.
Народа здесь было, как на рынке. И по закону подлости на нашей платформе людей скопилось гораздо больше, чем на противоположной.
Пальцы Гирзела сильнее сжали мои. Интересно, это страх снова потеряться самому или потерять меня? В свете последнего события не удивлюсь, если второе.
— Гир, сейчас в вагоне будет тесно, — предупредила Лана.
— Ну, если не теснее, чем под завалом в подземелье, то переживу, — ухмыльнулся Мадо.
То, что он начал шутить, было хорошим знаком. Главное, чтобы морально перенёс давку. В подземелье-то он был один и ничего изменить по-любому не мог. А здесь - как бы ему не вздумалось раздвинуть народ.
Пришёл битком набитый поезд, оттуда вывалила примерно четверть пассажиров. Желающих войти оказалось чуть больше.
Нас внесли в вагон, где мы перестали принадлежать сами себе. Лану оттеснило немного в сторону, но меня чёрный так крепко держал за руку, что разделить нас с ним толпе не удалось - обоих протащило к дверям напротив. И итоге меня притиснуло к Гирзелу всем телом.
Интересно, у него от этого такая страдальческая гримаса или все -таки от давки?
Мы стояли будто приклеенные друг к другу, и пошевелиться -то с трудом удавалось. Я даже через меховую одежду ощущала его стальные мускулы. И он мой рельеф, без сомнения, чувствовал точно так же.
Как они тут вообще выживают?! Жара, теснота, духота... Или это от враз потемневшего карего взгляда мне стало так жарко и нечем дышать?
Мадо смотрел на меня безотрывно. Каждый мускул на красивом лице напряжён до предела. Мужская ладонь сжимала мою
Всё вокруг исчезло. Толпа, теснота, толкотня отступили, словно бы нас окутало коконом из вакуума. Остались только его колдовские глаза. Его дышащее силой тело...
В какой-то момент Гирзел опомнился и всё же ослабил хватку на моей руке. Но я особой разницы не ощутила.
— Не больно? — виновато спросил он. Причём из-за шума прочла это исключительно по губам.
И тут мой взгляд бессовестно залип на них. Вот просто намертво! Хорошо ещё всё -таки сообразила помотать в ответ головой.
Но это, по сути, на автомате. А в мозгу вдруг зародилась и вовсе дикая мысль - интересно, как он целуется?
— На следующей выходим! — прокричала где-то за спиной сбоку Лана.
Выходим? Это значит, что уже нужно пробираться к противоположным дверям? Жаль, я бы ещё так постояла.
Но Лана правильно сделала, что предупредила. Ведь если вовремя не пробиться к выходу, то, когда приедем, такого шанса может уже не быть.
— Гир, пойдём, — заторопилась я.
Мадо крепче сжал мою руку, поменялся со мной местами и, деликатно прокладывая дорогу своим телом, двинулся к выходу. Я шла сзади, вплотную к нему, чувствуя, как за спиной смыкаются люди. Параллельно продвигалась Лана, которая, в отличие от Гирзела, интересовалась у каждого стоявшего перед ней человека, выходит ли он, после чего ловко менялась с ним местами. Наверное, нам тоже следовало так поступать, но мы уже почти добрались до цели. Тем более к дверям Гирзела не пустили, мотивировав это тем, что здесь все выходят.
Лану наше поведение явно забавляло - она едва сдерживала улыбку.
Выбравшись из вагона, мы остановились, чтобы перевести дух. Больше так не делал никто
— покинув вагон, люди стремительно уходили с платформы.
— Ну как? — спросила нас Лана.
— Один раз для экзотики прокатиться можно, — ответил Гирзел.
— Я тоже надеюсь, что экстрим закончился, — присоединилась я к его мнению.
Продолжая делиться впечатлениями, мы перешли на зелёную ветку. Народа здесь было гораздо меньше, чем на Кольцевой. В вагоне нам даже удалось сесть. Как объяснила Лана, у центральных станций есть неоспоримое преимущество - частая смена пассажиров, отчего всё время освобождаются сидячие места. Вот и нам довелось воспользоваться этим преимуществом.
Мы с Мадо сели рядом, а Лана устроилась напротив, потому что по обе стороны от нас места были заняты.
Чёрный по-прежнему сжимал мою руку - уверенно и... нежно - как будто я что-то значила для него. Или просто опасается, как бы теперь не потерялась я? Возможно. Только нежность-то откуда вдруг взялась?
Это было так... странно. Настолько, что никаких иных мыслей у меня в голове не крутилось. Лишь о наших десяти пальцах, вот уже четверть часа живших одной жизнью.
Поняла, что нужно выходить, только когда Лана достучалась до моего сознания. Даже чёрный уже зашевелился, а я всё пребывала в прострации.