Новый клан

Линдскольд Джейн

– Тогда я останусь с тобой, - сказал Зак.
– Ты, наверное, прав, что сегодня вечером тебя больше не побеспокоят, но после этого нам не нужен ни один чужой человек на фабрике, по крайней мере ночью.

Мак решительно кивнул, как человек намного старше своих восемнадцати лет.
– Мы поговорим с доктором Бонавентура. Одно дело было оставить тебя здесь одного, когда речь шла о паре зданий, но теперь, когда у вас есть ценные образцы, ей нужно думать по-другому.

– И было бы неплохо, - добавил Брэд, - установить систему безопасности, как визуальную, так и сигнализацию. Случается, я знаю кое-кого, кто может сделать работу по дешевке, потому что он дружит с неким Маком Кемпером.
– Его ухмылка не оставляла сомнений в том,

что он говорил о себе.

К тому времени, как они отправились домой пешком, за исключением Зака, которому Герман одолжил пижаму и зубную щетку, Корделия физически устала, но ее разум был на пределе. Наверху, в своей комнате, под пристальным зеленым взглядом Атоса, она составила сообщение для отправки его членам Великого заговора древесных котов.

– Произошло событие, - начала она, излагая подробности далее. И закончила: - Мы должны встретиться.

* * *

– Что ж, - сказала Стефани, - по крайней мере, теперь у нас есть наблюдение за Германом, и к тому же совершенно законное.

Она, Карл и Корделия встретились в Твин-Форкс в середине дня после доклада Корделии о недавних событиях у Мистера Эка. Обеденный перерыв закончился, так что боковая комната кафе Ред-Леттер, "дружественная к древесным кошкам", была в их распоряжении. Все трое заказали молочные коктейли. У Стефани был еще и большой кусок чизкейка. Три древесных кота сидели на ветвях искусственного частокола, который Эрик Флинт недавно установил вдоль стен, что не только создавало им удобства, но и ограничивало место, куда от них падали кусочки любой закуски, которой они наслаждались. Под потолком был даже люк, через который кошки могли входить и выходить.

– Мы сделали это, - согласился Карл.
– И прошлой ночью мне пришла в голову еще одна мысль. Я думал о том, как Герман признался Корди, что он является первоначальным источником бака бакари, но ему никак не удается выяснить, почему это имеет тот эффект, который имеет. Что ж, теперь, когда мы знаем, откуда это берется, я думаю, ему нужно приготовить для нас небольшую порцию.

– Что?
– моргнула Стефани.
– Почему?

– Потому что я хочу отправить ее прямо в Лэндинг.
– Выражение лица Карла было более мрачным, чем мгновение назад.
– Я бы хотел получить немного для Скотта прямо здесь, на Сфинксе, но уверен, что доктор Флуре знает кого-то - вероятно, прямо там, в университете, - кто мог бы проанализировать это для нас, может быть, даже дать нам некоторое представление о "почему" и "как".

– Это отличная идея!
– cказала Стефани, а затем усмехнулась, увидев озадаченное выражение лица Корделии.
– Прости! Карл говорит о докторе Флуре - Мордехае Флуре - главе отдела судебной экспертизы в университете Лэндинга. Мы познакомились с ним, когда шеф Шелтон отправил нас на обучение лесоводству в прошлом учебном году. Если кто-то и знает, кому стоит взглянуть на эти вещи, так это он.

– Я не знаю, насколько Герман был бы этому рад, - сказала Корделия.
– Когда я подошла поговорить с ним этим утром, он больше не хотел иметь ничего общего с Фрэнком или кем-либо из его партнеров. В конце концов я убедила его, что было слишком поздно надеяться, что проблема исчезнет, если он опустит свою голову в грязь, но не думаю, что он хочет забраться еще глубже - или признаться в чем-либо кому-либо еще - без крайней необходимости. Я отговорила его от попыток отступить, указав, что речь идет не об одном подростке-наркомане. Он уже нервничал, но это намного тяжелее, чем все, в чем, как он думал, был замешан, даже сейчас. Я не думаю, что он захочет говорить об этом официально - даже с вами двумя - или передавать образцы своих продуктов и официально признаваться в том, что происходит.

– Ему придется, - сказал Карл так твердо, что даже Стефани удивленно посмотрела на него.
– Послушайте, - сказал он им, - мы не можем продолжать

танцевать вечно. Я присяжный юрист - если уж на то пошло, Стеф тоже присяжная, даже если в ее случае это "испытательный срок". Это означает, что есть вещи, которые мы можем сделать, и вещи, которые мы не можем сделать, особенно когда речь идет о правах Германа. Но он - единственная реальная зацепка, которая у нас есть, и мы должны следить за ней. Я могу оправдать то, что не подал официальную документацию по этому поводу - относитесь к этому как к "конфиденциальному информатору", так что ему не нужно приходить и делать какие-либо официальные заявления. Но мы должны рассказать ему, что происходит, и мы должны привлечь его к помощи нам. И я думаю, что то, что произошло прошлой ночью, дает нам возможность, если мы подойдем к этому правильно. Доктор Орджисон явно представляет какую-то группу - вероятно, ту же, что напала на Ноузи. Они не собираются просто принять "нет" в качестве ответа и уйти, чего бы он ни хотел, поэтому, если он не хочет в конечном итоге столкнуться с каким-то наркосиндикатом в одиночку, ему понадобится наша помощь.

– Наркосиндикат?
– с сомнением спросила Стефани.
– Ты действительно думаешь, что это то, на кого работает Орджисон? Обеспечит ли Сфинкс достаточный рынок сбыта, чтобы сделать его стоящим чьего-либо внимания?

Корделия вздохнула.
– Стеф, я рада, что ты любишь Сфинкс, но это не парадокс. Две крупные и несколько меньших волн чумы означают, что любой, кто не относится к числу недавних иммигрантов, живет с историей потерь и потери кого-то из близких.

– Как твой отец, - сказала Стефани, - и оба дедушки мальчиков Кемпер.

– Ты видишь, как мы справляемся. Ну, вот две вещи. Первая. "Совладание" не означает отсутствие горя или потери. Моя мама плачет каждый праздник и в день рождения папы. Она не унылая, она не неблагодарна за то, что у нее есть, но нельзя просто оставить любовь "позади", как плохую стрижку. И нам повезло, потому что мы можем справиться довольно хорошо. Но есть много выживших, которые справляются только потому, что в конце дня они выпивают стакан чего-нибудь, или курят, или еще что-нибудь.

– И бака бакари, - сказал Карл, - особенно если его сделать более удобным в употреблении, был бы прекрасным дополнением к фармакопее. Его можно даже прописать как форму антидепрессанта. Мы не обязательно ищем головорезов в темных очках из криминальной голографии, Стеф. Мы ищем людей, которые чуют запах денег, и на самом деле им все равно, на кого наехать, идя по следу этих денег.

– Значит, вы хотите сказать, - сказала Стефани, - что Герману нужно пойти работать к этому доктору Орджисон?

– Нет, - сказал Карл.
– О, если бы я ей вообще доверял, я бы предложил именно это. Фактически, она была бы логичным человеком, который анализировал бы его образцы для него ... и для нас! Но я не доверяю ей - не настолько, чтобы я мог бросить ее прямо здесь, на Сфинксе, - из-за того, как она действует. Если бы она действительно была законным фармацевтом, который каким-то образом пронюхал об этом, то она бы обратилась к Глинис. Ее нынешний подход пахнет плохо. После того, как я получил сообщение Корделии, я проверил биографические данные через ЛСС. Ничего, что мы могли бы использовать. По крайней мере, согласно ее официальным документам, она имеет докторскую степень по биологии и является представителем компании, которая заинтересована в инвестировании в Сфинкс.

– А как насчет двух других имен, которые я получила?
– спросила Корделия.
– Виллински и Квеск?

– Оба числятся личными помощниками, у обоих есть разрешения на ношение оружия. Никаких криминальных записей в списке нет. Виллински не спешил расплачиваться за несколько нарушений правил дорожного движения на Мантикоре, но это все. Группа Орджисон относительно невелика: семь человек. Это объясняет четверых прошлой ночью и еще нескольких.

– Вы рассказали о них шефу Шелтону?
– спросила Джессика.