Новый мир для Антимага
Шрифт:
— На все сто процентов. Кажется, мне показалось, что у меня магия. Ну знаете, так бывает.
— Нет, господин Аарон. Не бывает, — экзаменатор снял руки с груди.
— Как видите, очень даже.
Внезапно, блеснуло. Затрещал лед. Ко мне, прямо из земли протянулась шипастая стена ледяных игл. Все вокруг вскрикнули. Я отскочил быстро, как мог.
Ледяные шипы, с треском потянулись к небу. Там, где только что стоял я, застыл самый большой из них.
Я сгорбился, машинально встал в боевую стойку. Экзаменатор стоял на
— Зато бывает так, — начал он, — что мне попадаются молодые симулянты, скрывающие свою силу, чтобы избежать академии.
Глава 5
— Решили поиграть серьезно, да, экзаменатор? — Спросил я, заглядывая ему в глаза.
— Я всегда серьезен, — проговорил он холодно.
Никто из семейства даже не вмешался. Перепуганные происходящим, они вжались в свои стулья. Отец раззявил рот.
— Кстати, — ухмыльнулся я, а потом выпрямился, — как вы себя чувствуете?
— В каком это смысле? — Нахмурился экзаменатор, опустил заледеневшие руки.
— После штруделей меня что-то мутит.
— Да… нет, — недоуменно посмотрел на меня Лекс Патрицин, — вроде, все хорошо.
Внезапно, экзаменатор выпучил глаза и позеленел. Потом надул щеки и согнулся. Его бурно вырвало. Лед немедленно сошел с кулаков.
Отец скривился. Патрик вырвало следом за экзаменатором. Снежана упала в обморок, и слуги, окружающие ее, забегали, пытаясь привести жену хозяина в чувство. Анна пренебрежительно протянула:
— Ф-у-у-у-у…
Люций взирал на все это с забавно раскрытым ртом.
— Ну вот видите, — изображая обеспокоенность, пожал я плечами, — а говорите все хорошо. Отец, — я взглянул на него, — скажи повару, пусть проверит сливки. Кажется, к штруделям подали несвежие.
— Нет-нет, все хорошо, — протирая рот платочком, проговорил экзаменатор, — даже не знаю, что на меня нашло.
Хмыкнув, я усилил активированную нуль-ауру. Экзаменатор снова сблевал, но уже не так обильно.
— Ну? Что вы стоите? — Посмотрел я на слуг. Видите же, господину Патрицину плохо. Окажите же ему помощь!
Экзамен закончился печально. Через полчаса я уже наблюдал, как Экзаменатор Патрицин отбывал из поместья на личном авто. Конечно, он так и не подтвердил наличие моей первой силы.
Более того, экзаменатор повел себя в странно. Напал на члена другого знатного рода. Понятно, что под предлогом того, что я симулянт, но все же. А что было бы, если бы я просто не смог увернуться от его атаки?
Полагаю, Лекс Патрицин знал, что я увернусь в любом случае. Иначе не рисковал бы так. Знал он также и то, что мой отец просто не решится сказать ничего против такого знатного дома, как Патрицины.
Выходит, экзаменатор знал, что может себе позволить атаковать меня таким образом. Знал, что у меня хватит сноровки уйти из-под удара. Но откуда? Внешне я совершенно не
— Зачем ты это сделал? Я понимаю, тебе плевать! — Разъярённый отец ходил туда-сюда по собственному кабинету, — но ты бы мог подумать о нас! О твоих близких! Нужно было бы лишь призвать этот долбаный нож и все!
— И все, — сидя в кресле, я закинул ногу на ногу, — и умотать под замок в закрытую академию военного типа. Ты хотел обмануть меня.
— Какая тебе разница?! — Крикнул он, — ты мог бы заниматься работой нуля и из академии! Тебя же больше ничего не интересует!
Я не ответил, только ухмыльнулся.
— Ну и что ты молчишь? — Гневно выпалил отец и приблизился ко мне, — ты убил собственного брата! Из-за твоей нуль-ауры Пауль сошел с ума! Из-за тебя погибла Силеста!
Его глаза покраснели, наполнившись капиллярами. Губы искривились, показав белые, но не очень ровные зубы.
— Не говори ее имени, — ответил я холодно, — не произноси имени моей матери. Ты не имеешь права произносить его.
Услышав мой тон, отец вздрогнул. Напугано отступил на шаг.
— Мы дали тебе все… Всему ты обязан нам!
— Вам? — Я хмыкнул, — я обязан только моей матери, которая дала жизнь моему телу. Ты ничего не сделал. Только ныл. Нули заметили меня после происшествия с Паулем. Стать нулем — мое решение. Ты же был против, когда понял, что не сможешь раструбить во всеуслышание, что твой сын — теперь ноль. А перечить имперским чиновникам ты просто побоялся.
— Ты живешь в моем доме! Пользуешься всеми благами…
— Скоро не буду жить. Ты собирался изгнать меня, помнишь? — Я встал, — А денег рода я не беру. Мне хватает того, что платит гильдия.
— Ты… ты неблагодарный… мальчишка… — понуро сказал отец. Кем бы ты был, если бы не Атриды? Если бы не твой род?
— Мой род, — бросил я через плечо, направившись к выходу, — погиб в ночь, когда я стал нулем. Пауль погиб, потому что ты не оказывал его силе должного внимания, делая свой «бизнес». Мать погибла, потому что она единственная, кто успел первой встать на пути обезумевшего Пауля. Напомнить, где ты был в ту ночь?
Он не ответил. Опустив глаза, тяжело сел на кожаное кресло.
— Это был сложный год. Мне нужен был отдых… Твоя мать сама не захотела ехать на курорт!
— Не захотела, — я обернулся перед самым выходом, — потому что видела, что у Пауля был тяжелый период в жизни. Видела, что ему нужна поддержка. Я тоже видел. И был с ним до конца.
В кабинете воцарилась тишина. Отец не знал, что ответить.
— Я не хочу тебя видеть, — проговорил он наконец, — завтра же утром подпишу отречение. Ты больше не мой сын. Иди куда хочешь. На все четыре стороны.