Новый Мир: Поколение Z
Шрифт:
Однако гордости у брата, словно он словил целый косяк.
Ободряюще улыбаюсь, нацепляя одежду обратно.
Она тут же липнет к телу.
Сажусь рядом с ведром и наблюдаю за тем, как рыбы внутри раскрывают рот. Калеб вновь закидывает сетку.
Ветерок дает просохнуть волосам несколько быстрее, но чем ближе вечер – тем прохладнее он становится. Начинает продувать одежду.
Ежусь, наблюдая за братом.
Еще несколько рыбин в ведро. Что ж, если не сытно – то «как-нибудь» мы сегодня
Время проходит достаточно быстро, когда солнечные лучи становятся максимально яркими. Так всегда – самый яркий свет за день перед тем, как резко и окончательно погаснуть к ночи.
– Пора – поднимаюсь с земли – Калеб.
– Еще пару заходов – бурчит он, вновь погружая сеть.
– Нет, отец велел вернуться до сумерек. Пошли. Ты и так неплохо наловил.
– Еще пару заходов – упрямится он.
– Ты обещал меня слушаться.
– Пара заходов.
– Так и скажу отцу.
Скрещиваю руки, наблюдая за ожидаемой реакцией.
Брат недовольно кривится, обернувшись ко мне:
– Дай хотя бы этот уже нормально сделать, и пойдем.
Компромисс.
– Ладно.
– Премного благодарю – язвительно бормочет, склонившись в поклоне, после чего его вниманием вновь целиком завладевает сеть и река.
Я уже не сажусь обратно. Стою, наблюдая за его действиями.
Когда очередной порыв ветра приносит едва слышимый шум.
Так шумит сухая ветка.
Когда на нее наступают.
Я слишком хорошо знаю все звуки. Те, которые может создавать природа – и те, которые невозможны без участия Их или человека.
Тут же напрягаюсь всем телом.
Калеб, полностью поглощенный рыбами, этого не услышал.
Оборачиваюсь в сторону звука.
Чаща леса на западе. Не в стороне дома.
Значит, это не может быть отец, который решил нас поторопить и пойти забрать лично.
– Калеб.. – теперь говорю едва ли не шепотом, сделав шаг назад и не спуская глаз с чащи – Калеб, идем.
– Мы же догово..
– Немедленно – цежу.
То ли мой низкий голос, то ли напряжение в нем, то ли то, что я резко перешла на шепот – заставляет брата заткнуться и, наконец, обернуться ко мне.
– В чем дело?
– Тихо.
Он, в отличии от меня, сказал это в обычной громкости.
– Вытаскивай сеть – повторяю – уходим.
Дважды просить не приходится.
Он косится туда, от куда не отрываю глаз я, и начинает спешно вытаскивать сеть.
ХРЯСТЬ!
Вновь этот же звук.
Только уже более явственный.
– Живо – тороплю его шепотом.
– Я стараюсь!
– Тихо.
– Понял – наконец, переходит на шепот.
В сети оказывается две мелких рыбы, но брат уже не ликует на их счет. Только отверенным движением кидает в ведро и скручивает сеть.
ХРЯСТЬ.
Совсем
Но я никого не вижу.
– Уходим – хватаю ведро и пячусь к тропинке – идем, Калеб.
Но не успевает брат сделать и шаг ко мне, как из рощи вальяжно, но очень быстро, появляется какой-то парень.
Это происходит так резко, что у меня не безосновательно складывается впечатление – будто он нарочно выскочил именно тогда, когда понял, что его обнаружили и мы все-таки уходим.
Мы с Калебом цепенеем.
Родители не раз рассказывали, что делать, если мы наткнется на Них сами.
Однако, такого (чтобы сами) еще ни разу не было.
Вглядываюсь в парня, который стремительным размашистым шагом сокращает дистанцию между нами.
Рост чуть выше среднего, но до моего отца далеко. Худощавый, как и все в наше время. Едва ли старше меня. Черные, как смоль, волосы, убранные на лицо. С пробором на правую сторону, потому закрывают бровь. Водянистые глаза. Не понять – ни то серые, ни то голубые. Скулы ярко выделяются на лице, неестественная широкая улыбка оголяет зубы.
Слишком неестественная.
Это точно один из Них.
Не успеваю я выполнить и первый пункт, вмененный родителями, как парень подает голос:
– О, детка – обращается ко мне, но и Калеба не выпускает из вида.
Стреляет глазами туда-сюда.
– Еле добрался – останавливается, лишь когда между нами остается не больше ярда, и выжидающе перекатывается с ноги на носок, засунув руки в карманы – уже и не думал, что вновь тебя увижу. Заждалась?
И, вытащив руки из карманов, распахивает объятия, словно ожидая, что я в них прыгну.
Быстрым цепким взглядом подмечаю прочие несостыковки.
Обувь. На его ногах, пусть и старая, но обувь. Ботинки на шнуровке. Потертые джинсы. Черная футболка и какая-та коцаная кожанка.
Такого самому не сделать и достать негде.
Только в городах.
А в городах только Они.
Пазл складывается воедино.
Вижу, как бледнеет Калеб, и понимаю, что наше выживание сейчас целиком зависит только от меня.
Главное, все сделать, как велели родители.
Сдержанно улыбаюсь:
– Наверное, вы меня с кем-то спутали.
Важно – не давать понять, что у меня есть подозрения. Так говорил отец.
Потому тут же добавляю:
– Но про нас – кивок на Калеба – тоже можно сказать, что мы «заждались». Здесь людей не часто встретишь. Это большая редкость.
Задумавшись на секунду, добавляю, растянув губы в еще более приторной улыбке (почти такой же, как у него):
– И настоящая удача.
Едва я это говорю, улыбка парня напрочь стирается.