Новый муж для Рейни
Шрифт:
Чейз обернулся, поняв, что Рейни идет в сторону спальни на первом этаже. Он последовал за ней, и с каждым шагом сердце у него все больше сжималось. Он не хотел смотреть на спальню Брика, комнату, хранившую память об отчиме.
Рейни остановилась на пороге. Чейз замер у нее за спиной. В спальне стояла кровать, застеленная уродливым ярко-зеленым покрывалом. Такого же цвета шторы были плотно задвинуты, придавая комнате странный вид. Стены, выкрашенные золотой краской, казались грязными. Дверь в туалет стояла нараспашку.
Ну
– Пойдем на второй этаж, – предложил он.
Деревянные ступеньки скрипели. Он заметил, как Рейни вскинула руку к голове, и понял, что она задела огромную паутину. Ковер на площадке второго этажа протерся. Двери всех комнат были закрыты.
– Вряд ли твой отчим часто здесь бывал, – заметила Рейни.
Чейз кивнул и открыл первую дверь в бывшую комнату Брея. Щелкнул выключателем. Комната оказалась совершенно пустой.
Он подошел к своей бывшей комнате. Повернул ручку, ожидая, что дверь откроется, но она не открылась.
Комната была заперта. Почему-то ужасно разозлившись, Чейз бессознательно поднял здоровую ногу и лягнул проклятую дверь. Она слетела с ржавых петель. Он услышал, как у него за спиной тихо ахнула Рейни, но не обернулся. Щелкнул выключателем, но свет не зажегся. Пришлось вернуться в коридор – оттуда хоть что-то было видно.
В его комнате не было ничего. Он посмотрел на потолок, где раньше висела люстра. Срезали даже лампочку.
– Как по-твоему, где-нибудь есть надувной матрас? – осторожно спросила Рейни.
Оставалась всего одна комната, Кэла. Дверь открылась без труда, и свет там был. Посреди комнаты лежал двуспальный пружинный матрас, еще в пластиковой упаковке. Только матрас – без каркаса кровати, без постельного белья. Рядом стояла тумбочка, на ней лампа. Другой мебели в комнате не было.
Зачем Брик купил новый матрас и отнес его наверх, в комнату Кэла? Но не положил туда ни постельного белья, ни одеяла… Судя по толстому слою пыли на пластике, матрас лежит здесь уже довольно давно.
Как бы там ни было, все лучше, чем спать на голом полу.
– Ты можешь спать здесь, – сказал он, доставая перочинный нож и вскрывая пластик. В воздух взлетела пыль, и Рейни чихнула.
– Извини, – сказал он. – Завтра добудем простыни.
Она села на край матраса.
– А ты где будешь спать?
– Внизу. На диване. Нет никаких оснований полагать, что кто-нибудь знает о том, что в этом доме живет Лорейн Тейлор. Но, если ночью тебя вдруг что-нибудь напугает, кричи. Я чутко сплю, я тебя услышу.
Она огляделась по сторонам и преувеличенно вздохнула:
– Столько лет я мечтала о первой брачной ночи, но не представляла, что она пройдет вот так…
Впервые с тех пор, как Бейтс объявил, что они с Лорейн Тейлор будут изображать мужа и жену, ему захотелось улыбнуться. Она просто молодец! Хотя ее прежнее убежище, скорее
Выйдя, он зашел в ванную на противоположной стороне коридора. Включил воду, дождался, пока она не станет прозрачной; пару раз спустил воду в туалете. Туалетная бумага здесь имелась, но тоже успела запылиться. За полотенцами пришлось спуститься вниз; стопка лежала в шкафу в ванной первого этажа.
Наконец он снова спустился вниз и, по-прежнему не раздеваясь, растянулся на диване. Диван был ему короток; ноги свисали. Как же он устал! Он не шутил, когда говорил брату, что больше суток не спал. Ему удалось чуть-чуть подремать после разговора с Доусоном, но мысль о том, что Бейтс рассчитывает на них, не давала полностью расслабиться.
Сейчас, хотя тело мечтало об отдыхе, он лежал без сна, смотрел в потолок, стараясь привыкнуть к мысли, что он вернулся в дом, откуда ушел, поклявшись, что ноги его больше здесь не будет.
По пути он все гадал, почувствует ли он присутствие Брика в доме. Или даже присутствие мамы. Но казалось, здесь никогда никто не жил. А ведь раньше все было по-другому. При жизни Джека Холлистера в доме ощущались и жизнь, и любовь.
Каким бы странным это ни казалось, Чейз остро чувствовал присутствие отца. Когда здесь находился Брик, отец словно устранился. А сейчас его дух как будто вернулся… Как в то время, когда он стоял у окна, махал сыновьям рукой, звал их домой ужинать. Чейз живо представлял, как отец ходит по дому с удочкой в одной руке и коробками с обедом в другой и кричит, чтобы сыновья поторопились: самое время клева.
Как будто он разбудил привидения… Тихий шорох послышался снаружи. Чейз встал с дивана, подошел к окну, осторожно отогнул край шторы и выглянул во двор.
В темноте ничто не шевелилось. Он ждал, вглядываясь в темноту. Через пять минут по дорожке быстро пробежала темная тень.
Сурок! Чейз облегченно выдохнул. Он и не заметил, что стоит затаив дыхание. Испугался зверя!
Он снова лег, потер больное бедро и закрыл глаза. Наверху открылась и закрылась дверь, потом по трубам потекла вода – Рейни включила душ. Ей тоже сегодня досталось, но Чейз решил, что она со всем справляется отлично.
Завтра он наведет здесь порядок, хотя бы снимет верхний слой пыли. Потом выкинет все из холодильника и быстро съездит в город за продуктами. Судя по тому, что заказала Рейни на ужин, аппетит у нее хороший. Удивительно, ведь она такая худенькая!
Худенькая, но гибкая. И фигурка у нее что надо. Он успел как следует рассмотреть ее, когда она стояла в свадебном платье. Всю дорогу из Сент-Луиса в Рейвсвилл он представлял ее себе. И вспоминал ее сладкие губы.
Рейни наверху выключила воду. Чейз позволил себе помечтать: живо представил, как мокрая Рейни выходит из-под душа. Как вытирается старым полотенцем…