Новый отсчет
Шрифт:
— Приготовится к отражению атаки! — скомандовал прибежавший в рубку Маккормик. Все бомбардиры, чьи плазменные пушки были направлены в эту сторону, тут же поймали вражеский эсминец в перекрестье прицела.
— Он сближается, — доложил Соболев. — Двести километров, сто пятьдесят, сто…
— Может, нам лучше сейчас открыть огонь на поражение? — Негромко спросил Маккормик стоящего рядом с ним Райта.
— Подожди. С какого расстояния он может открыть огонь?
— Он давно уже мог его открыть. Просто с такого расстояния это будет совсем для нас убойно. Залп с пистолетной
— У меня такое впечатление, словно он идет на таран, — высказал свое мнение Зорич.
— Система голографической защиты у нас работает? — спросил Райт. — Может, мы сейчас видны, как рождественский торт на витрине?
— Нет, — отозвался Накаями, — защита в норме. Со стороны мы по-прежнему большой кусок скалы.
— Тогда ждем, — велел генерал. — Замереть всем и не дышать.
Наблюдая, как точно снижается в их сторону эсминец, Соболев так же пришел к мысли о таране.
"Они что, решили, что по-другому нас не уничтожить?", — недоумевал он. Наконец, из светящейся точки корабль хинков превратился во вполне видимый параллепипид характерного, серо-грязного цвета. И он опускался все ниже и ниже.
"Сейчас он опуститься на нас, и все равно нам придется по нему стрелять", — мелькнуло у Соболева. Но, словно подслушав его мысли, темная громада начала смещаться в сторону, и, затормозив, плавно прилунилась в каких-то трехстах метрах от Ковчега. А на его борту десять человек в рубке и полтора десятка за гашетками плазменных орудий затаив дыхание ждали, что будет дальше. Но, дальше ничего не происходило. Лишь спустя три минуты Том Карлуччо доложил: — Генерал, они начали интенсивно сканировать все пространство планеты Богомолов. Задействованы все системы обнаружения, радиометрия. Выпущены десять управляемых спутников.
— Если мы сейчас выйдем на связь, они нас обнаружат? — спросил радиста Райт.
— Смотря с кем.
— Ну, не Хаскидией же. Мне нужна связь с женским батальоном.
— Это я сделаю любой ценой. Так, что ящеры даже не чухнутся. Только придется держать связь по большой радиостанции. На частоте индивидуальных раций они могут нас засечь.
— Давайте, Том. Надо предупредить наших девок о незваных гостях.
— У меня там дочь, так что я сделаю все, даже самое невозможное.
Через несколько секунд радист доложил: — Генерал, мисс Райт на проводе.
— Отлично, Том. Дочка, у нас непредвиденные обстоятельства.
Всех поразило то, что генерал обратился к дочери именно так. В последнее время они были более чем официальны на людях: "Господин генерал, господин капитан". А генерал продолжал.
— Нагрянула целая армада хинков, одно из их корыт опустилось буквально в пятистах футах от нас. Мы пока не можем снять вас с планеты, не обнаружив себя.
— Я все поняла. Что нам делать?
— У вас сейчас одна задача — ждать, и ничем себя не обнаруживать. Похоже, они не догадываются о том, что мы здесь, в этой системе. Обнаружат вас — поймут, что мы где-то рядом.
— Хорошо, папа. Мы будем вести себя как ангелы во время католической мессы, тихо-тихо.
— Постарайся, доченька. Мы придумаем, как вас выдернуть оттуда.
Отключившись, он повернулся к Маккормику и его команде.
— А теперь скажите мне — это возможно?
— Вы имеете в виду: вывести девушек, и не обнаружить себя? — Переспросил новообращенный командор.
— Именно так.
Все в экипаже переглянулись, потом Соболев отрицательно покачал головой.
— Слишком близко. Даже если мы будем выпускать блюдце в режиме невидимости, в момент пуска придется частично снимать голограмму.
Его поддержал японец.
— Возмущение всех физических полей приведет к мгновенному нашему обнаружению. Были бы они хотя бы в десяти километрах от нас, но они находятся в двухстах девяноста трех метрах. Нас при старте тарелки выдаст даже обычная статика.
— Командор, ромбы начали садиться на планету, — предупредил Курчинский.
Все приникли к самому большому монитору. Оптика у хасков была чудесная, и ей была нипочем даже сплошная облачность. Они видели, как две сотни штурмовиков хинков опускаются на планету. Из большинства тут же начали выбегать отряды солдат в своих неизменных, черных балахонах. А несколько ромбов начали кружиться на месте, выжигая под собой джунгли в радиусе нескольких километров. В результате среди зеленого моря оказалось с десяток ровных, идеально круглых площадок.
— Я, кажется, понял, — пробормотал Маккормик. — Мы такое уже видели, у нас, на Земле.
— И что это, по-твоему, такое? — спросил Райт.
— Это площадки для посадки заводов или инкубаторов. Здесь они будут выгружать контейнеры с яйцами.
Генерал сделал вывод:
— Значит, мы тут не причем. О нас они не знают, идет обычный захват планеты. Кормовая база для их зеленых щенков.
— Да, только вот эта площадка, — Соболев ткнул пальцем в одну из темных проплешин на зеленом море джунглей, — всего в трех километрах от лагеря наших девчонок.
Глава 20
Третья ночь на планете Богомолов сильно отличалась для женского батальона от двух предыдущих. А ведь они после обеда уже начали готовиться к эвакуации. Часть батальона даже начала сворачивать палатки.
— Девки, неужели мы наконец-то помоемся в душе? — Спрашивала одна из солдаток, заранее радуясь такому невозможному счастью.
— Я помоюсь и сразу лягу спать! Суток трое хрен меня кто разбудит.
— А я мужика хочу. Надеюсь, что Анри за эти три дня не нашел себе другую телку.
— Молись лучше, Мэри. На твоего красавчика положили глаз половина отсека.
— В том числе тетя Марта.
Это имя вызвало общий хохот. Тетя Марта была известной на весь Ковчег толстухой.
Все эти разговоры вызвали улыбку на обычно безжизненном лице Ванессы Райт. За трое прошедших суток они не потеряли ни одного человека, и командир батальона амазонок надеялась утереть нос многим офицерам мужчинам.
Все изменилось за считанные секунды. Сразу после получения сообщения с орбиты Ванесса Райт начала отдавать короткие, резкие команды.