Новый расклад в Покерхаусе
Шрифт:
— Да-да, — закивал Казначей. — Полностью с вами согласен.
— Приятно слышать. Я и вышел с банкета под впечатлением, что мой маленький демарш вызвал неоднозначную реакцию у наиболее… мм… консервативных старших членов совета.
— Наш колледж крепко держится за свои традиции, — ответил Казначей.
— Ну, кто-то крепко, а кто-то, может, и не очень. А, Казначей?
— Верно подмечено, господин Ректор, — согласился Казначей. Как две старые собаки, кружили они друг подле друга: едва в голосе одного проскальзывала неуверенность, как другой тут же делал стойку:
Снова разлили кампари, на этот раз порция была куда больше, и сэр Богдер отбросил церемонии.
— Многие наши студенты — форменные дикари. Вот что мне не нравится, — признался он.
— Да, впечатлительные натуры в колледж принимают неохотно, — согласился Казначей и довольно запыхал сигарой.
— А успехи в учебе? Это же ужас! Когда мы в последний раз присваивали степень бакалавра с отличием?
— В 1956-м, — ответил Казначей.
Ректор всплеснул руками.
— По географии, — добавил Казначей, подсыпав соль на рану.
— По географии. Ну конечно. По чему же еще. — Ректор подошел к окну. Сад стоял, весь покрытый снегом. — Пора все менять. Надо возвращаться к истокам. Основатель колледжа завещал «прилежно заниматься познанием наук». Мы должны принимать людей с хорошей академической подготовкой, а не тех неучей, которых мы вынуждены пестовать сейчас.
— Да, но существует одно-два препятствия, — вздохнул Казначей.
— Знаю. Первое — Старший Тьютор. Ведь это он отвечает за прием в колледж.
— Я, собственно, не о нем. Мы как бы зависим от подписных пожертвований.
— Подписные пожертвования? Впервые слышу.
— Об этом мало кто знает, кроме, конечно, родителей самых никудышных студентов.
Сэр Богдер хмуро уставился на Казначея.
— То есть вы хотите сказать, что колледж принимает кандидатов, не обладающих нужными данными? При условии, что их родители отчисляют деньги в фонд пожертвований на нужды колледжа?
— Боюсь, что так. Честно говоря, без этих взносов колледж вряд ли бы смог сводить концы с концами, — сказал Казначей.
— Чудовищно. Это равносильно торговле дипломами.
— Равносильно? Это и есть торговля дипломами.
— А как же экзамены на степень бакалавра с отличием?
Казначей покачал головой:
— Куда нам! Наш конек — обычные дипломы. Старые добрые дипломы бакалавра гуманитарных наук. Мы выдвигаем кандидатуры, и их принимают без вопросов.
Ошарашенный сэр Богдер опустился в кресло.
— О Бог ты мой, и вы хотите сказать, что без этих… мм… пожертвований… кой черт «пожертвований»! — без этих взяток колледж не просуществует?
— Если совсем коротко, то колледж разорен.
— Но почему? А как другие справляются?
— В других колледжах не так. У большинства из них огромные средства. Они умеют помещать свой капитал. Возьмем, к примеру, Тринити-колледж. Третий в списке крупнейших землевладельцев страны. На первом месте королева,
12
Джон Мейнард Кейнс (1883–1946) — английский экономист, автор теории государственного регулирования экономики
Ректор неуверенно кивнул.
— Лорд Фигтеберт, — подсказал Казначей. — Там еще была история с банком.
— Он что, сорвал банк в Монте-Карло? Солидный выигрыш.
Казначей покачал головой:
— Да я не про тот банк. Я про «Англиан Лоуленд Банк» в Монте-Карло — наш, английский. Фигтеберт просадил в рулетку два миллиона. Представляете, какая трагедия.
— Еще бы, — согласился Ректор. — И как это он себе пулю в лоб не пустил?
— Так трагедия-то для банка, а не для Фигтеберта. Тот-то вернулся как ни в чем не бывало, и в конечном счете его избрали главой Покерхауса, — пояснил Казначей.
— Избрали? Что за блажь — выбрать Ректором человека, разорившего колледж. Я думал, его линчевали.
— Сказать по правде, колледж некоторое время от него зависел. Как мне рассказывали, доходы с имения Фигтеберта помогли нам в тяжелые времена. — Казначей тяжело вздохнул. — Так что, в принципе, господин Ректор, я вас поддерживаю, но боюсь, что… мм… затруднительное положение, в котором находится наша казна, не может не наложить определенных ограничений на процесс проведения в жизнь задуманных вами перемен. Как говорится, по одежке протягивай ножки.
Казначей допил кампари и встал. Ректор уставился в окно, на белый сад. Снова пошел снег, но Ректор даже не заметил. Он думал совсем о другом. О своей долгой карьере. И тут его осенило, что история повторяется: доводы Казначея ему хорошо знакомы — они те же, что и у министерства финансов и Английского банка. Так было всегда: идеалы сэра Богдера разлетались в щепки, напоровшись на рифы финансовых нужд. На этот раз все будет по-другому. Всю жизнь он терпел неудачу за неудачей. Теперь ему терять нечего. Покерхаус должен измениться, иначе его постигнет та же участь, что банк в Монте-Карло. Вдохновленный Ректор встал и повернулся к Казначею. Но тот уже выскользнул из комнаты и шел себе вперевалку по саду.
4
Пупсер проспал. Напряжение, как моральное, так и физическое, вымотало все силы. Когда он проснулся, миссис Слони уже убиралась в соседней комнате: двигала мебель и вытирала пыль. Пупсер лежал в кровати и слушал. Здесь, в Покерхаусе, все как в детской карточной игре, пришедшей из далекого прошлого. Из особых карт с изображением людей разложен пасьянс. Получается «счастливая семейка». Миссис Слони — заправщица постелей. Кухмистер — главный привратник. Декан. Старший Тьютор. Господа и слуги.