Новый скандал в Богемии
Шрифт:
– Звучит весьма кровожадно… – начала было я, но тихий стук в дверь не дал мне договорить.
Ирен открыла дверь, за которой обнаружилась горничная в белом чепчике. Оказалось, что у покоев нас ожидают слуги, чтобы помочь нам распаковать вещи.
Я услышала даже, что упоминались отдельные люди, которые помогут нам принять ванну и одеться к ужину, но решила, что неправильно поняла, ведь разговор велся по-французски.
Не стану описывать все испытания, через которые мне пришлось пройти в поместье Ферьер. Горничная так и не сообразила, почему я не хочу раздеваться при ней, и настояла на том, чтобы наполнить мне ванну.
Признаюсь, что поддалась соблазну. Я погрузилась в теплую ароматную ванну и растворилась в удовольствии, наблюдая, как отблески огня в камине играют на позолоченных трубах. Я провела в ванной столько времени, что, выйдя оттуда, едва успела одеться – сама, разумеется, – и съесть яблоко, как в дверь постучали и пригласили меня спускаться вниз.
Годфри выбрал белый галстук и фрак. В таком облачении он всегда казался выше и еще красивее. Ирен не стала надевать свой новый наряд от Ворта; на ней было темно-синее бархатное платье с отделкой из жемчуга, расшитое серебряными нитями. Я решила всех удивить и вместо привычного черного платья с розовыми отворотами на юбке надела творение Либерти. Под переливающимся шелком цвета слоновой кости просвечивала бледно-розовая тафта, и платье напоминало морскую раковину.
– Нелл, ты вся светишься, – галантно сказал Годфри, предлагая мне взять его под руку.
– Она одна из немногих счастливиц, кто может носить розовый и не выглядеть при этом глупо, – заметила Ирен. – Когда я надеваю розовый, то превращаюсь в малышку Бо Пип из детского стишка – ту, что растеряла всех своих овечек.
– Зато в темно-синем ты похожа на пастыря, за которым любой пойдет на край света, – пошутил Годфри, нескромно заглядывая в глубокое декольте жены.
– Надеюсь, я правильно оделась для встречи с Ротшильдом. Меня не проведешь парой льстивых фраз, – ответила она серьезно.
– Ирен, держи свое любопытство в узде, – предостерегла я подругу.
– Пойдемте, пора начаться этому загадочному ужину! – Ирен не обратила на мои слова никакого внимания.
Мы спустились вниз по длинной широкой лестнице, как три мушкетера, готовые к поединку с д’Артаньяном, и очутились в парадном зале. Там нас встретил дворецкий и проводил в белую гостиную. Ирен быстро и уверенно вошла внутрь. На бледном фоне комнаты она напоминала вдовствующую королеву. Я не осмеливалась даже присесть, боясь что-нибудь испачкать или помять подушки дивана.
Дворецкий, налив нам шерри в бокалы из тончайшего стекла, удалился.
Ирен села в белое парчовое кресло-бержер и стала похожа на черно-синюю птицу на снегу. Она бережно держала в руках бокал с ароматной жидкостью.
– Ну что ж, пока нам и втроем неплохо, – заметила моя подруга.
– Подождем, – кивнул Годфри, откинув фалды фрака и усаживаясь на стул.
Я стояла возле дверей, надеясь услышать звук шагов.
– Все это зашло уже слишком далеко, – сказала наконец Ирен, решительно поднимаясь. Она беззвучно прошла по светлому обюссонскому ковру к закрытой двери и распахнула ее.
За ней стояли двое бледных мужчин во фраках.
Годфри вскочил:
– Дюрфо, Марбо!
– Это те джентльмены, что приезжали к тебе? – поинтересовалась Ирен с наигранной наивностью в голосе.
Годфри медленно кивнул.
– А теперь они подслушивают нас, – громко продолжила Ирен. – Кажется, ты познакомился с настоящими прохвостами, Годфри.
Один из мужчин поспешно вошел в гостиную:
– Вы ошибаетесь, мадам. Мы как раз собирались объявить о том, что барон Альфонс только что прибыл из Парижа.
Ирен наклонила голову и недоверчиво подняла брови:
– Мы никого не видели у парадного входа. Неужели барон подъехал к задней двери?
– Барон прибыл сюда тайно, – ответил ей второй мужчина.
– В собственный дом?
– Иногда, мадам, приходится соблюдать крайнюю осторожность.
Послышался стук каблуков по мраморному полу и вскоре затих. Ирен отошла от двери и встала рядом со мной и с Годфри. Мы и вправду походили на трех мушкетеров, только на этот раз нас ждала встреча с самим кардиналом Ришелье финансового мира.
В гостиную вошел мужчина невысокого роста, но очень элегантный и привлекательный. У него были заостренный нос и подбородок, проницательный насмешливый взгляд и выразительные брови. Позже я рассмотрела портреты, которые висели во дворце, и поняла, что фамильные черты он унаследовал от покойного отца – барона Джеймса. Все Ротшильды были похожи внешне, по крайней мере те, что принадлежали к французской ветви семьи. Лоб мужчины разрезали глубокие складки. Видимо, он часто поднимал брови от любопытства или удивления. Морщинки в углах глаз говорили о веселом нраве. Плотное телосложение выдавало в нем любителя вкусно поесть и выпить. Барон Альфонс выглядел невероятно уверенным в себе человеком, и он явно хотел быть уверенным в других.
– Надеюсь, вы простите мне всю эту таинственность, – начал он. – Боюсь, дело, которое мне нужно обсудить с вами троими, слишком личного характера.
Со всеми троими! Мое сердце учащенно забилось, хоть я и давала себе обещание оставаться спокойной перед столь высокопоставленным господином.
– Наверное, лучше начать с дела, а к обеду перейти позже? – произнес Ротшильд, выходя из белой гостиной и предлагая нам следовать за ним. Двое его помощников шли позади нас. Может быть, они следили за тем, чтобы мы не сбежали?
Миновав парадный зал, барон свернул в часть здания, интерьеры которой не отличались ни пышностью, ни величием. Только представьте себе мое удивление, когда, пройдя по коридору, а потом по узкой лестнице, мы в конце концов очутились в подвале.
Барон подошел к лестнице и остановился:
– Заранее прошу прощения у дам. Хоть в подвале и есть несколько приличных комнат, большинство помещений выглядит довольно непрезентабельно. Но для меня очень важно, чтобы наш разговор прошел в полной безопасности.