Новый солдат империи. Воин Донбасса
Шрифт:
Алексей дёрнулся. Снова? Даже возвысил голос, что для разведчика, в общем, - прокол:
– Ты намекаешь, что его - наши?
– Не ори, во-первых, - отрезал Михаил.
– Не дома. И дома... Сам знаешь.
Несколько шагов прошли молча.
Тишина стояла такая, что уши хотелось снять и спрятать за ненадобностью. То есть совсем тихо не было. Какие-то обычные звуки город, хоть и прифронтовой, издавал. Тем более - Новый год, праздник. Но не было сегодня даже этих привычных погромыхиваний от укропских орудий. И ни один звук разрыва не нарушает больше эту густую,
– Ладно, прости, - буркнул Алексей.
– Не томи.
– В общем, смотри, - медленно, словно тоже зачарованный тишиной, проговорил Митридат.
– Я тебе про донецкие дела за то напомнил, чтобы ты видел, как оно подспудно происходит. У нас - казачкам благодарность - всё поделилось сразу, а потому мирнее. Ну, внешне все вроде как на ножах, и своя власть у всех, - но это же делает все эти разборки между собой... Блин, захотелось даже сказать - дипломатическими. Но, в общем, так и есть. У Сонного там в Стаханове разные дела творятся, и нехорошие тоже. Лозицынские казачки в октябре переворот устроили в Красном Луче. Но до времени это всё были - их дела. Как бы...
С казаками Сонного Алексей не раз контачил на Бахмутке. Хорошие ребята, хотя... казаки. А вот командир их был, на его взгляд, мелковат для своего места. Когда Смелков приказал зачем-то сдать район треугольника Рубежное - Северодонецк - Лисичанск, носивший тогда позывной "Паша-Локатор" казак закрепился в Стаханове - Первомайске. Там он назвал свой отряд "Первым казачьим полком имени Матвея Платова", а себе присвоил титулы "командующего центральным фронтом Казачьей Национальной Гвардии ВВД" и "генерал-майора Всевеликого войска Донского".
С главой республики отношения держал на ножах, на митингах крыл его матом и требовал отставки. По слухам, даже отжал имущество у семьи первого главы ЛНР Волокова. В общем, странный человек, хотя в личной храбрости ни ему, ни его казакам не откажешь.
– А с месяц назад это всё начало пересматриваться, - продолжил Митридат.
– Помнишь, Антрацит, 28 ноября?
Алексей подумал:
– Ну да, помню. Ты ещё говорил, что была какая-то провокация, в ходе которой в разборке с казаками оказался замешан спецназ, но неясно чей. И жертвы были.
– Да, - подтвердил Михаил.
– Завалили там коменданта города. И зама его. Сложные были ребята. Но факт, что началось.
– Если так, как ты говоришь, то чего там неясного, чей спецназ?
– покачал головой Лёшка.
– Знаем мы все наши спецназы. Луганские. Если это был не ваш, гэбэшный, то лично я вопросов больше не имею... Но Сан Саныч-то при чём? Всё же - реальный герой. Сколько диверсантов укропских отловили на Луганске в августе! Да и человек хороший...
– Там сложнее всё, Лёшка, - досадливо пробурчал Митридат.
– Там уже цели такие замешаны, что выше отдельных личностей. Я это, кстати, тебе, главное, и хотел донести. Чтобы ты понял, во что замешан оказался.
– С хрена ли я-то замешан?
– проорал шёпотом Алексей.
– Я, блин, с октября уже, с после боёв у Смелого, не при Бэтмене! Я в корпусе уже больше месяца! Меня вообще
– А при том, брат, что у нас дела любят комплексно крутить. Вот замешан в чём-то Бледнов - надо побольше народа вокруг него в дело вкрутить, так оно солиднее получается. Это же Рауф дело ведёт, у него же школа настоящая хохлястая! У нас с ним...
– Мишка осёкся - видимо, какая-то служебная тайна едва не сорвалась с его губ.
– Да в чём замешан-то Бледнов?
– всё тем же шёпотом, но окончательно взорвался Алексей.
– Ходишь вокруг и около, а на что намекаешь? На сепаратизм? Так он им не был! А уж я-то, из Москвы приехавший, - вообще смешно!
– Да ни в чём, ё, он не замешан, на...!
– тихо рявкнул Михаил.
– В политике только! В политике он замешан! Сильный слишком, конкурентом неизбежно становился бы! Вот и нашли за ним...
– Чего-чего-чего?
– быстро переспросил Кравченко.
– Были грешки, - нехотя протянул Митридат.
Помолчал, потом продолжил:
– В общем, по Сан Санычу так. Смотри, только тебе говорю, больше не передавать никому.
Бледнов в середине ноября ездил в Москву. До ЦК его не допустили, но через кураторов донесли недовольство тем, что, мол, он политически неуправляем, подрывает единство республики своими контрами с Главой и так далее. Это отсюда на него нажаловались, - уточнил Митридат.
– От первого пошло, а куратор в целом подтвердил...
Он помолчал. Они вышли на Коцюбинского, которая была относительно освещена. Спасибо перемирию. Хотя, если честно, полной светомаскировки Луганск никогда не придерживался. Даже в страшные дни летних бомбёжек.
Справа вдали светящимся конусом высилась новогодняя ёлка на площади перед театром. Идиллия! Мирная...
Пошли туда.
– В общем, если убрать подробности, которых тебе не нужно, доводили до него примерно то же, что мы с тобой у тебя на квартире...
– проговорил через несколько шагов Митридат.
– Ты намекаешь на?.. То есть всё же - наши?
– шёпотом, но настоятельно спросил Алексей.
– Не-не, - замотал Мишка головой.
– Как мне сказали, он в целом отбился. И отвечал, что характерно, примерно то же, что и нам тогда. Ну, там, что он за республику душой и телом, что нет большего государственника, чем он, ни в какие сепаратные игры не играет, и постом в 4-й бригаде доволен. Вообще, как мне сказали, довольно связно и убедительно отвечал. С Сотницким никаких тёрок больше не устраивает и не собирается - не по рангу, мол, и он это понимает. Но...
Он помолчал.
– В общем, в Москве пожали плечами и сказали: "Коли так, проблем нет, воюй", - продолжил затем.
– Но в целом другие вопросы вокруг него всплыли...
– В Москве?
– уточнил Алексей.
– Да везде!
– отмахнулся Мишка.
– Москва ж не напрямую в наших делах участвует! Тут своих полно, которые посредничают, - и советники, и кураторы... Особенно один, я тебе не буду про него говорить. Двух маток посасывает...
Снова помолчал. Будто думал, говорит дальше или нет.