Новый старый 1978-й. Книга девятая
Шрифт:
Когда мы вошли в квартиру, первое, на что наткнулся мой взгляд, это на пулю, которая лежала на полу в гостиной. И не простую, а винтовочную. Вот она! Значит, мне ничего не померещилось. Получается, в меня действительно стреляли. И, благодаря перстню, который в момент опасности самопроизвольно создал вокруг меня поле для телепортации, принял пулю за объект перемещения и забросил её в ближайшую точку-якорь. Конечно, это не было самопроизвольное срабатывание. Я подумал в тот момент о возможной телепортации как о выходе из смертельной ситуации и перстень приготовился. Но я не успел отменить команду и
Так, пока девчонки болтают о своём, о женском, я незаметно поднял пулю и положил её в карман. Она не была деформирована от удара, на ней были видны и ощущались пальцами первичные и вторичные следы от полей нарезов канала ствола. Ну вот, будет что теперь предьявить Андропову при встрече. Умыв лицо и приведя себя в порядок, я поцеловал Солнышко и Машу и телепортировался в замок Лидс, в подземную комнату-зал. Но вот что странно, в этот раз, глядя на стены, испещрённые неизвестными письменами, они мне показались знакомы, особенно одна строчка, в которой говорилось об «Изумрудной скрижали» Гермеса (Тота). Но я особо не обратил на это внимания, так как у меня предстояла серьёзная встреча с главным комитетчиком страны.
Так как я никогда не был в рабочем кабинете Андропова, но хорошо его запомнил, когда его заместитель генерал-лейтенант Сергей Николаевич Антонов попытался, в зомбированном состоянии, совершить покушение на Юрия Владимировича. Вот тогда моя память всё точно и в мельчайших деталях зафиксировала. Если ничего не получится, значит придётся добираться до Лубянки на машине. Но я верил, что всё должно у меня получиться.
Теперь я уже могу сказать, что получилось. Когда я возник в кабинете Андропова, тот разговаривал с кем-то по телефону. Да, а выдержка у шефа КГБ железная. Другой бы схватился за сердце, увидев неожиданное появление перед ним человека из воздуха, а этот только вздрогнул, но разговор не прервал. Мне пришло на ум стихотворение Николая Тихонова «Баллада о гвоздях». Там есть такие строки:
«Гвозди б делать из этих людей:
Крепче б не было в мире гвоздей».
Андропов положил трубку на рычаг, но я заметил, что рука его слегка подрагивала.
— Явился, значит, — сказал генерал армии.
— Юрий Владимирович, являются только черти и демоны, — ответил я, ухмыляясь, и вспомнил, как и Белиал появляется из ниоткуда по моему зову. — А я прибыл по вашему приказанию.
— И что это сейчас было?
— На явление Христа народу это не тянет, но появление моё было, согласитесь, очень эффектным.
— Значит, ты теперь именно таким способом предпочитаешь перемещаться?
— Могу и так. Только товарищ Суслов опять скажет, что телепортации не существует.
— Что ты привязался к Суслову? Он старый человек и в современных реалиях не особо разбирается. А вот слово телепортация даже я только пару раз слышал и то в связи с ненаучной фантастикой.
— Как видите, это не фантастика, а научно доказанный факт. Атланты двадцать тысяч лет назад так и перемещались по планете. Поэтому существование Атлантиды можно считать доказанным полностью. Но я к вам зашёл не только по этому вопросу. Что это такое?
Я задал вопрос Юрию Владимировичу и, достав винтовочную пулю, положил на стол перед ним. Он сначала
— Винтовочная пуля, — ответил он, покрутив рулю перед глазами. — Калибр 7,62. А в чем вопрос?
— Дело в том, что около двух часов назад меня пытались убить. Именно этой пулей. Стрелял снайпер с очень большого расстояния. И произошло это через сорок минут после того, как я уехал от Леонида Ильича.
— Ты уверен, что это было именно так?
— В вас тоже стреляли и вы видели ещё тогда, на что я способен.
— Но это точно не Суслов. У него нет специальной команды ликвидаторов или снайперов-одиночек.
— Если бы это был он, то я бы уже решил этот вопрос самостоятельно. Я догадываюсь, кто это сделал. У меня к вам по этому поводу вопрос. Где ваш доверенный человек, которому я сообщал во время нашего концерта у вас в клубе данные по заговорщикам?
— Он два дня не появляется на службе и мы не можем его найти. Ты думаешь, это он?
— Не он сам. Это заговорщики его вычислили и он им меня сдал. Но это уже мои проблемы.
— Думаешь, справишься?
— А кто из ваших может остановить летящую пулю, выпущенную из снайперской винтовки? Вот и я о том же. Я теперь сам могу полностью позаботиться о себе. С сегодняшнего дня мою охрану-слежку можете снимать. Мне она уже не нужна.
— И этому ты тоже научился в Англии?
— В Англии я расширил свои возможности. Но они, пока, не безграничны.
— Ну, вот видишь. Значит, понимаешь, что против роты солдат у тебя шансов нет.
— Это у них против меня никаких шансов нет. Вы же читали английские газеты?
— Там нет конкретных цифр, да и о тебе там очень обще написано. Получается, что они специально приуменьшили твоё геройство? Да, отпустили мы тебя в Англию на свою голову.
— Благодаря этой поездке я вам Горбачёва вычислил и сдал. Без Англии этого никак не получилось бы сделать.
— За это тебе отдельное спасибо. Я как раз собирался докладывать Брежневу об этом, когда ты появился. Но потом, когда ты ушёл, то при Суслове всё это выложил, подчеркнув твою роль в этом деле. Леонид Ильич был в гневе на Горбачёва. Решение по нему пока не принято, Брежнев взял два дня на раздумье, а вот Суслов сразу предложил решить с ним вопрос кардинально.
— Как и со мной.
— Про Суслова не переживай. Выяснилось, что ему опять на тебя неправильную информацию передали. Так что твой вопрос мы закрыли. Теперь уже у меня к тебе два вопроса. Первый — продолжение моего лечения.
— Я могу приступить к нему хоть сейчас. Дневник своего состояния ведёте?
— Да. Все результаты записываю каждый день. Уже заметно улучшение. Даже врачи на это обратили внимание.
— Очень хорошо. Тогда давайте начнём.
Процедуру лечения я провёл, как и прошлый раз, довольно быстро. Изменения в лучшую сторону были уже заметны. Ткань почек начала активно восстанавливаться, а вот области, где было больше соединительной ткани, немного уменьшились. При моих возросших способностях я мог вылечить Андропова уже на следующей нашей встрече, но я не собирался этого делать. Слишком резкое выздоровление пациента будет очень подозрительным, да и мне хотелось, чтобы Андропов был подольше зависим от меня.