Ноздря в ноздрю
Шрифт:
Медсестра повезла меня по коридору к туалету. Желание справить нужду становилось все более острым, и я уже начал подниматься, чтобы сойти с кресла.
— Один момент, — остановила меня медсестра. — Я только поставлю кресло на тормоз.
Тормоз. Тормоза. Что-то такое с тормозами. Я пытался вспомнить, что именно.
Одной ночной рубашкой с разрезом во всю спину дело не закончилось. Медсестра настояла на том, чтобы пойти со мной и держать меня за плечи во время процесса, опасалась, как бы я не рухнул на пол, сшибив унитаз. В больнице, решил я, плевать хотят на приличия.
Чувствуя себя гораздо лучше, пусть и недовольный навязчивостью медсестры, я вернулся в кресло, и медсестра покатила меня к кровати. Там опять поставила кресло на тормоз. Я замер. Неужели боялся, что тормоза вновь не сработают?
— Каролина! — громко позвал я.
— Ш-ш-ш, — осекла меня медсестра. — Всех перебудите.
— Я здесь. — Каролина подошла, наклонилась ко мне.
— На моем автомобиле отказали тормоза, — прошептал я.
— Я знаю, — ответила она. — Полисмен сказал врачам, что причиной несчастного случая стал отказ тормозов.
— Не было никакого несчастного случая.
— Как это?
— Я думаю, кто-то пытался меня убить.
— Ты серьезно? — спросила Каролина.
— Более чем.
Я уже рассказал ей о том, что нашел мой автомобиль незапертым на стоянке у станции Кембридж, и о моих опасениях, что тормоза откажут в ночь на среду.
— Но ты же не знаешь наверняка, что кто-то повредил тормозную систему. Тем более что по дороге домой тормоза тебя не подвели, — резонно указала она.
— Это правда, — кивнул я. — Но в среду утром они отказали.
— Может, совпадение.
Я посмотрел на нее и вскинул брови.
— Хорошо, хорошо, — не стала спорить она. — Но совпадения случаются, ты знаешь. — Она держала меня за руку. Мне это нравилось. — Так что ты собираешься с этим делать?
— Я вот думаю, отправила полиция кого-нибудь взглянуть на тормозную систему и определить, повредили ее или нет.
— Разве у них нет инспекторов, разбирающихся с причинами автомобильных аварий? — Каролина зевнула. — Извини.
— Тебе нужно поспать.
— Обойдусь. — И она снова зевнула.
Я хотел предложить ей лечь в кровать и поспать рядом со мной, но подумал, что дежурной медсестре такое не понравится.
— Ты не можешь сидеть здесь всю ночь.
— Идти мне некуда.
— Поезжай в мой коттедж. Ключ наверняка где-то здесь.
Она просмотрела мои вещи, которые кто-то заботливо уложил в белый пластиковый пакет, стоявший теперь в шкафчике у кровати. Ключа не нашла.
— Теперь я вспомнил. Он на одном кольце с автомобильными ключами.
Подумал: «Наверное, остался в автомобиле».
— Я все равно не хочу ехать в твой коттедж одна, — заявила Каролина. — Тем более если тебя кто-то пытался убить. Лучше останусь здесь.
В конце концов уснула на стуле, который стоял у кровати, благо спинка у него откидывалась. Каролина максимально наклонила спинку, укрылась одеялом с кровати и мгновенно заснула.
Я какое-то время смотрел на нее, думая, что рецепт для завязки романтических отношений у меня получился очень уж необычный: сначала отравить девушку, потом разозлить глупыми телефонными звонками, затем накормить отменным обедом, после чего сильно напугать автомобильной аварией и наконец угостить версией об угрозе убийства.
Но нужный результат я получил.
На следующий день меня отпустили домой. Каролина убедила врачей, что дома, под ее присмотром, мне будет не хуже, чем в больнице. Я, понятное дело, и не собирался протестовать.
Черно-желтое такси «Нью-Такс» доставило меня к коттеджу около часа дня. Я вызвал мою приходящую уборщицу, чтобы она принесла ключ, и мы попали в дом. С ленчем возникла проблема. Если в доме у меня и была еда, то для завтрака, потому что и ленч, и обед я съедал в ресторане. Каролина быстренько прошлась по моему коттеджу, а потом обследовала кухню в поисках еды.
— Я умираю с голоду, — призналась она. — Тебя-то они завтраком покормили, а я ничего не ела со вчерашнего утра.
В буфете она нашла кукурузные, в сахаре, хлопья, в холодильнике — молоко, так что мы сели за мой крошечный кухонный столик и, как говорится, позавтракали в ленч.
Карл первым позвонил в больницу, чтобы узнать, как мое самочувствие, и, как я понял, где-то разочаровался, поскольку у меня не пострадали ни тело, ни мозги. Телефонистка больничного коммутатора перевела звонок на телефонный аппарат, который стоял в моей палате на прикроватном столике.
— Так ты по-прежнему с нами. — В голосе слышалось легкое раздражение.
— Да, уж извини. Как дела в «Торбе»?
— Без тебя справляемся, — ответил он. — Как всегда. — А вот это, подумал я, мог бы и не добавлять. Нашел время язвить.
Пусть Карл постоянно выражал неудовольствие моим благополучием, я и представить себе не мог, что он приложит руку к покушению на меня. Конечно же, причину следовало искать в его извращенном чувстве юмора. Но за его иной раз раздражающими комментариями я никогда не видел ничего серьезного.
Если на то пошло, чем больше я об этом думал, тем быстрее таяла моя убежденность в том, что кто-то пытался меня убить. Повреждение тормозной системы не самый надежный способ отправить человека в мир иной, если, конечно, ему не предстояло спускаться по горному серпантину. Но такие дороги в Ньюмаркете отсутствовали напрочь.
После нашего «хлопьевого» ленча я лег на диван и позвонил в ресторан, тогда как Каролина отправилась обследовать верхний этаж.
— Тебе хуже? — с надеждой в голосе спросил Карл, услышав, что в ресторан я не приду.