Ножи Императора
Шрифт:
Рев труб прервал его, и трое мужчин повернулись, чтобы посмотреть вниз, на песок Арены, когда судья вывел двух человек в легкой броне. У обоих была бронзовая защита на правой руке, ремни, прикрепленные к кольчужным рукавам, тянулись к тяжелому кожаному наплечнику на левом плече. Велокс предпочел сражаться с обнаженной грудью, в то время как Фламма надел легкую кольчугу, чтобы обеспечить некоторую защиту от острых мечей своего противника. Оба мужчины отказались от шлемов, их головы остались непокрытыми, чтобы обеспечить широту обзора, необходимую для плавного стиля боя димахерусов, и у каждого была пара мечей, прикрепленных к поясу на широких кожаных ремнях. В сопровождении почетного караула из дюжины копейщиков в шлемах с яркими плюмажами и сверкающих нагрудниках они направились к центру Арены, устремив взгляды вперед, как будто ни один из них не желал замечать присутствия другого. Диктор изо всех сил пытался перекричать внезапный оглушительный рев одобрения толпы, и после двух тщетных попыток рассказать о поединке он замолчал, ожидая, пока двое мужчин прошагают по чистому белому песку. По какому-то заранее условленному сигналу они остановились, оба повернулись, чтобы ответить на бурные аплодисменты толпы поднятыми руками. После нескольких мгновений криков и хлопков толпа постепенно затихла перед лицом терпеливого ожидания своих героев, позволив диктору предпринять еще одну попытку. Повысив голос до хриплого рева, он прокричал свое написанное по сценарию вступление к битве через продолжающийся шум толпы.
– Возлюбленный Цезарь! Благородные сенаторы! Римские господа! Граждане! Народ Рима! Арена Флавиев приветствует вас в этот третий день Римских Игр! Сегодня мы вдвойне благословлены присутствием двух величайших бойцов нашего времени!
Истерические возгласы разразилась снова, и оба гладиатора снова подняли руки, приветствуя своих сторонников.
– За Дакийский лудус будет сражаться, действующий чемпион гладиаторов, человек, гордящийся тем, что за все свои бои ни разу не был даже ранен!
– Ведущий сделал многозначительную паузу, позволяя осознать факт очевидной непобедимости Велокса.
– Мастер Резни! Самый быстрый человек с двумя мечами в городе Риме, на счету которого девятнадцать побед и ни одной ничьей или поражения! Граждане, я представляю вам … Велокса!
Толпа обезумела, и, оглядев Арену, Марк понял, что добрых три четверти из них были уже на ногах и махали кулаками в поддержку чемпиона. Велокс выступил вперед и поднял руки в третий раз, описав круг, чтобы поприветствовать каждую сторону переполненного стадиона, прежде чем отступить назад и опустить их по бокам, поближе к рукоятям своих мечей.
– Сегодняшний соперник Чемпиона не нуждается в представлении! Герой недавнего прошлого, величайший гладиатор современности, на счету которого тридцать восемь побед и ни одной ничьей ...
– У вас ошибка! У него была одна ничья…
Анонимный выкрик из толпы вызвал шквал смеха, и Фламма поклонился в сторону Арены, с которой было произнесено это замечание, его лицо явно расплылось в широкой ухмылке.
– Он выглядит гораздо более счастливым, чем я ожидал от человека, стоящего на пороге смерти.
Скавр повернулся, чтобы посмотреть на распорядителя, видя расчет в выражении его лица.
– Вы удивитесь, распорядитель, но иногда человеку легче принять верную смерть, чем бороться за жизнь перед лицом непреодолимых трудностей.
Если Клеандр и собирался ответить, то диктор опередил его.
– Граждане, добро пожаловать обратно на Арену Флавиев, фавориту былых времен … Фламме Великому!
Взрыв шума был немного менее яростным, чем тот, что эхом отражался от высоких стен Арены за минуту до этого, толпа явно выражала искреннюю симпатию к гладиатору-ветерану, который быстро описал круг, подняв руку в воздух, чтобы выразить их чувства. Дождавшись, пока аплодисменты стихнут до негромкого рева, судья выступил вперед, отмахнувшись от обычного сопровождения в виде своего неповоротливого телохранителя и рабов, которые обычно сопровождали его с раскаленным железом по бокам, чтобы поощрить бойцов приступить к их жестокому развлечению, в то время как Велокс и Фламма обнажили свое оружие.
– Совершенно верно!
– Тунгрийцы и Клеандр посмотрели туда, где император восседал на своем ложе, и обнаружили, что он поднялся на ноги и перегнулся через балкон, явно переполненный энтузиазмом. - Этих двух мужчин не нужно заставлять сражаться!
– Оба гладиатора поклонились императору, каждый из них непроизвольно поднял мечи в приветствии, и Коммод повернулся, чтобы обратиться к своему двору.
– Два самых талантливых димахеруса в истории человечества собираются сразиться насмерть, чтобы развлечь нас! Как это захватывающе!
Клеандр обменялся кривой улыбкой со Скавром.
– Как я уже сказал, он с большим энтузиазмом относится к такого рода развлечениям.
Они наблюдали, как судья коротко переговорил с двумя бойцами, Велокс слегка подпрыгивал на пятках и смотрел на Фламму со смертельным намерением, которое было очевидно даже с пятидесяти шагов. Сделав преувеличенный жест, означающий начало боя, судья отступил назад, и молодой человек сделал выпад в сторону своего противника, его мечи блеснули на солнце, когда он начал атаку. На мгновение показалось, что даже Фламма, каким его помнил Марк, не сможет устоять перед ужасающей скоростью и целеустремленностью атаки молодого человека. Фламма, будь он помоложе, увернулся бы от мечей своего противника так легко, что казалось, будто он плывет по песку, готовый превратить свое мимолетное отступление в жестокую контратаку, но прошедшие годы, очевидно, сильно повлияли на его скорость. Марк вздрогнул от неотвратимости случившегося, когда Велокс отбил в сторону меч, который пожилой гладиатор поднял, чтобы парировать его удар, нанесенный с дерзостью, порожденной его очевидной уверенностью. Толпа на мгновение затаила дыхание, а затем ахнула от изумления.
– Как, химеры его забери, как он это сумел сделать ?!
Император снова был на ногах, изумленно указывая на Велокса, внезапно оступившегося, когда его опытный противник собрал всю оставшуюся у него огромную силу и с такой мощью ударил по мечу вторым своим клинком, что тот рухнул на землю. Пока защита Велокса все еще была открыта, Фламма нанес круговой удар левым кулаком, его пальцы все еще сжимали рукоять другого меча, удар пришелся прямо в висок Велоксу и заставил того пошатнуться на ногах, внезапно потерявших силу. Толпа вскочила на ноги, половина из них выла от возмущения такой тактикой, в то время как остальные ликовали по поводу спасения Фламмы от того, что мгновение назад выглядело как верная смерть. Скавр покачал головой.
– Он раскрыл свои карты слишком рано, если его план состоит в том, чтобы сокрушить противника грубой силой, то теперь вряд ли сможет подойти к противнику так близко. Велокс просто отступит, а потом порубит Фламму на ленточки .
Молодой боец действительно внезапно стал проявлять гораздо больше уважения к своему противнику, намереваясь потратить время, необходимое ему, чтобы оправиться от изнуряющего удара, нанесенного моментом ранее. Как будто зная, что эта возможность может оказаться мимолетной, ветеран ринулся вперед в атаку, двигаясь быстрее, чем чемпион мог отступить в своем мгновенном шокированном состоянии. Какой-то намек на быстроту ног, которая в сочетании с его звериной силой делала ветерана-бойца непобедимым во времена его великолепных триумфов, все еще оставался, и он преодолел расстояние между ними за полдюжины быстрых шагов, чтобы атаковать со своей собственной яростной целеустремленностью. Велокс отступил перед лицом его ярости, его мечи взметнулись, чтобы наказать здоровяка за его нападение сначала одним ударом в бедро, а затем другим, но Фламма был слишком быстр и осторожен, чтобы позволить смертельному удару вскрыть бедренные артерии, в которые целился его противник, и поскольку молодой человек промедлил на мгновение дольше, чем следовало, чтобы нанести второй удар, он воспользовался своим шансом и бросился вперед на одной кровоточащей ноге, ударив Велокса между глаз с такой силой, что чемпион отлетел назад и приземлился во весь рост на песок.
– Ты видишь, что он делает? Он не собирается убивать Велокса, если хочет сдержать свое слово, но будь он проклят, если позволит этому человеку победить себя.
Скавр кивнул, соглашаясь со словами Марка, его взгляд был прикован к окровавленному ветерану, который стоял, ожидая, когда поднимется его противник, его грудь вздымалась от усилий, которые вряд ли обеспокоили бы его пять лет назад. Пока дезориентированный чемпион поднимался на ноги, гладиатор постарше иронично поклонился своему удрученному противнику, вызвав взрыв смеха у зачарованной толпы, которая теперь по большей части молчала, понимая, что они наблюдают, как в данный момент творится история Арены.