Ну ма-а-ам!
Шрифт:
Мой сын не знает, что такое дефицит. Хочешь «Сникерс»? – На.
Я часто думаю, что в этой доступности хотелок есть и обратная сторона: нет магии мечты, когда ты месяцами мечтаешь о шоколадке, а потом тебе ее дарят на Новый год. У нее же совсем другой вкус по сравнению с той обыденной, что ты купил в обед на карманные деньги. Еще и выбирал долго, не мог понять, какую хочешь. Потому что не так и хочешь…
Самое яркое воспоминание детства – когда мой дядя купил нам на Новый год шоколадку «Alpen Gold» с орехами. Нам – это мне, сестре и брату. Мы посчитали количество плиточек и поделили на три (получилось каждому по шесть квадратиков), и потом каждый из нас решал, как с ними поступить.
Помню, что брат – он младше на четыре года – съел свою порцию сразу.
А я свои квадратики спрятала, у меня колотилось сердце от предвкушения, но мне хотелось пробовать осознанно, ловить оттенки вкуса, а не запихивать все в рот, придавив ладошкой.
Сестра пошла угощать взрослых, и я помню, как восхитилась ее огромным сердцем: она ведь тоже хотела эту шоколадку, причем так же сильно, как я. Какой же доброй нужно быть, чтобы поделиться тем, что очень хочешь сам…
Брат спрашивал, когда я буду есть свою шоколадку. Я сердилась – тебе какое дело?
А он хотел смотреть, как я смакую свою порцию, как ем шоколад, и еще раз проживать вкусовые воспоминания. В этом не было манипуляции (она будет есть и – куда денется! – поделится!), просто… дефицит шоколада.
Сестра угостила папу, бабушку и прабабушку, и у нее почти не осталось шоколада. Кажется, пара квадратиков. Она съела остатки и подмигнула мне. Нет, ей было не жалко.
И вот я два дня подряд съедала по одной плиточке, по одному квадратику тайно от всех. Будто своровала. Шоколад быстро растворялся во рту, но я долго и вдумчиво ловила послевкусие.
Настал день, когда у меня осталось четыре квадратика. Я знала, что делать: пошла к сестре и щедро разделила их пополам. На, ешь! Ты же свои отдала… Не шоколадка, а тренажер щедрости. Но сестру я люблю больше, чем шоколад. Зато вкус той шоколадки я запомнила на всю жизнь.
Экономия течет у меня по венам. Я привыкла думать установками: если удалось сэкономить, то хорошо, если нет – плохо. На этих установках базировалась вся моя финансовая грамотность.
У меня и муж такой же. Помню, однажды зимой он купил целую коробку средств от комаров. Спреи всякие, мази, пластины. Это при том, что на дачу мы ездим редко и нам одного тюбика хватило бы на несколько сезонов на всю семью.
– Зачем нам столько? Ты собираешься в лес переехать? – спросила я.
– Слушай, ну скидка была 70 %, я и купил. Я просто подумал, что выгодно… – ответил растерянный муж.
Я тогда смеялась до икоты и придумала слоган нашей раненной экономным детством семьи: берем от жизни все, что по акции!
Мы очень радуемся, когда по акции. Акционный товар всегда нужен, потому что вместе с продуктом ты приобретаешь радость выгодной покупки. Иногда эта радость важнее того, что ты купил. Акция – это когда в приобретение встроена дополнительная выгода.
Однажды мы с детьми и друзьями ездили отдыхать и снимали один коттедж на всех. Это было выгодно. И там была большая кухня, светлая, с мангалом.
По утрам все пили растворимый кофе, приготовленный на этой кухне. Садились на балкончике, любовались лесом и природой. А я шарашила за пределы этого комплекса отдыха полчаса бодрым шагом, чтобы в придорожной кофейне купить настоящий капучино из кофемашины. А потом шла обратно и смаковала этот кофе.
На балкончике меня встречала подруга и спрашивала:
– И вот не лень тебе на это время тратить? Вот мы пьем вкусный растворимый, и восемь наших чашек по стоимости равны одной твоей. Разве это рентабельно?
Я не знала, что ей ответить. Мне это было нужно. И я была готова час шарашить по лесу ради любимого хорошего кофе.
А недавно я поняла важное… В тот день я утром вышла из дома, где пила кофе. Вкусный, хороший, из кофемашины. Потом выбежала в морозное утро, прыгнула в машину, поехала на встречу и на заправке снова купила кофе. Я не уверена, что хотела его, я и сделала только пару глотков, но стаканчик в руке меня успокаивает. «Все хорошо, Оль», – как бы говорит он мне на языке кофе.
Потом я добралась до центра, мой кофе остыл, и мне нужны были две руки, чтобы подписать договор, в общем, я выкинула тот недопитый кофе. А после подписания выбежала на Садовое кольцо и увидела любимую кофейню. Они делают нежный кофе навынос. И я, не задумываясь, купила себе очередной стаканчик кофе.
И вот я бегу по тротуару со стаканчиком кофе, делаю пару глотков, и он стремительно остывает – на улице мороз. И вдруг меня осеняет.
Мне важно не покупать именно кофе, а просто что-то покупать. Потому что я могу купить!
Все мое детство я не могла купить то, что хочу. В психологии это называется фрустрацией, когда желаемое недоступно. А теперь я получаю то, что хочу. Когда хочу. Хочу «Баунти» – получаю «Баунти». Ну, вместо супа.
И сейчас я, уже взрослая, покупаю каждый стакан кофе со встроенной опцией контроля над ситуацией. Все хорошо, Оля, ты можешь себе позволить.
Этот кофе – собирательный образ. Это мои «Сникерсы», не съеденные в детстве, мои не сжеванные «Love is». Через этот кофе я покупаю себе «Alpen Gold» из детства, хочу накормить ту маленькую себя досыта.
Но, мать, тебе 37. Все под контролем. Вот твой кофе. Ты на самом деле не хочешь его, ты хочешь стабильности. И это продуманная жизненная акция. Со стороны может показаться, что транжирство, но нет. Я покупаю гораздо больше, чем кофе.
Я рассказываю сыну про свое детство. Он любит эти рассказы, слушает внимательно, про дефицит даже переспрашивает.
Его детство досыта утрамбовано шоколадом, а ограничения действуют только на большое количество вредной еды. Нельзя столько «Баунти», зубы испортишь. Нельзя столько гамбургеров, желудок испортишь.