Ну, здравствуй, муж!
Шрифт:
Были бы они одни, Гердих, безусловно, посмеялся бы, но…
Но события приняли невероятный оборот. Вместо того, чтобы сосредоточиться на Саше и неясному плану по ее спасению, пришлось думать еще и о сыне. Тот не нашел ничего лучшего, чем вцепиться в горло Хаюрба. Глупец.
Гердих потом разберет с ним эту ситуацию. Хладнокровие у меняющих лики должно быть в крови, а тут наследника рода вдруг повело от ревности. Конечно, можно списать на собачьи инстинкты — защищать своих до последней капли крови, но задача была неимоверно осложнена. Хорошо, что трюк с волком удался.
Лорд
Во-первых, за то, что догадался известить Изегера, и тот позаботился о Саше, а во-вторых…
После того, как его сын вернулся из Хаюрбата лопоухим псом и списал свою ошибку на неопытность в магии превращения в животного, Гердих намотал себе на ус и… потратил целую неделю, прежде чем сам сумел превратиться в правдоподобного волка. Вот теперь эта его манера дотошно разбираться в нестандартных ситуациях пригодилась.
Как только он понял, что его сына сейчас порвут, моментально, совершенно не думая о том, что кто-то заметит, как Первый советник выпрыгивает из штанов, влетел в драку и прикрыл собственным телом алабая-ротвейлера.
Что уж говорить, от «сородичей» и ему перепало — порвали ухо, прокусили лапу, но зато тесное общение с неправильной собакой и правильными волками смешало запах, и он смог попасть в Хаюрбат на правах «своего».
Трудно сказать, спасла Саша своими криками «Рон! Рон!» его сына или нет, время покажет, а пока Цессир делал вид, что зализывает раны. Мудро рассудив, что волчью шкуру покидать рано, он наблюдал за Хаюрбом и псом-переростком из-за длинной занавески, что разделяла королевский замок на две части — официальную и личные покои государя. Убедившись, что сыну ничего не грозит, Гердих решил заняться собой. Вот тут главный шпион Агрида встал в тупик. Кем он будет, когда, подобно остальным оборотням, превратится в человека? Как во дворце, где каждый друг друга знает в лицо, остаться незамеченным?
— Господин, вы чего? — над ним стоял стражник.
Гердих заскулил и поднял прокушенную лапу.
— Ступайте к Казиму-палачу, — страж с сочувствием посмотрел на кровавую рану. — Он знатно кости сращивает. И ухо заодно подлатает.
— Кто такой? — рядом появился второй. Свел брови вместе, повел носом. — Пахнет от него паршиво.
Гердих прижал уши и присел, готовясь к прыжку. Хромоногий он далеко не уйдет, но попытаться стоит.
— Оставь его. От всех, кто вернулся из Агрида, пахнет паршиво.
— А почему в человека не обращается?
— В тебе, Калдьдир, сразу видно сельского жителя. Запомни: волки залечивают раны, находясь в своей второй ипостаси. Быстро извинись перед господином!
Цессир выдохнул. Рыкнув для порядка, гордо похромал в сторону выхода.
Палач, так палач.
Знать бы еще, где того искать.
Чуткий нюх волка подсказал, что лучше держать путь туда, откуда несет немытыми телами, нечистотами и болезнями. Впрочем, ароматы как в той же тюрьме Тайного ведомства.
— Заговорилась я с тобой, Казим. Пойду, — дверь со скрипом отворилась, явив светловолосую женщину.
— Сесилия, не переживай. Мальчики у тебя умные, поймут, что не надо Хаюрба дразнить.
«Сесилия? Та самая? — от радости волчий хвост пришел в движение. Гердих обернулся на него, не веря своим глазам. — Ягудова бездна! Так я скоро и на Лурус начну выть!»
— Ой! Простите! — Сесилия посторонилась, освобождая дорогу оборотню, но тот повел себя странно, пошел за ней. Она почти бежала, не понимая, почему к ней привязался волк, но, когда заметила, как ему трудно сохранять дистанцию с поврежденной лапой, остановилась.
— Я не понимаю, — сказала госпожа Сэс, когда хищник вывалил язык и помахал хвостом, как простая дворовая собака. — Пожалуйста, обернитесь и скажите, почему преследуете меня? Это приказ Хаюрба?
Волк повертел головой и, убедившись, что со стороны дворцового комплекса их не видно — вокруг пышным цветом цвели сотни розовых кустов, превратился в совершенно голого мужчину.
— Ах! — воскликнула Сесилия и, испугавшись своего крика, закрыла рот ладонью. — Быстро! Быстро, пока вас не увидели, обращайтесь назад!
Цессир послушался. Природное чутье разведчика подсказало ему, что вовсе не его голая задница испугала женщину, а что-то другое. Прочие деликатные части тела тоже в расчет не принимались — по разумению Гердиха, ничего ужасного в них не было. Феям нравилось. Значит, он совершил что-то, не свойственное оборотням.
— Кратиров хобот! — выругался он и вновь стал волком. Далее каскад ругательств выглядел как-то так: «Р! Ррр-р!!!». А все потому, что Цессир сразу понял свою ошибку. Ещё в зале переговоров он наблюдал, как волк стал Хаюрбом. И истекающий кровью король песков, скинув шкуру зверя лишь затем, чтобы оставить послание для Шаши, вовсе не светил своим достоинством. Он обернулся одетым человеком!
— Это у оборотней называется одеждой целомудрия, — объяснила Гердиху Сесилия, когда они добрались до улицы ремесленников. Сейчас он умытый и причесанный сидел в ее халате, который безобразным образом расходился на широкой груди. — Хотя в Хаюрбате культ нагого тела…
— Оборотни никогда не светят задом.
— Да. Их магия чудесным образом преобразует шкуру в одежду. Простую, без изысков. Я уверена, там, во дворце нашего короля, найдут не одно дорогое украшение, оставленное во время обращения. Думаю, у свиты Хаюрба не было намерений явить себя волками, скорпионами и змеями. Шкуры, клешни и зубы для них то же самое, что для наших воинов крепкие латы и оружие.
— Боевой вид. Понял. А как вы догадались, что я чужак?
— Вы виляли хвостом, — Сесилия не стала скрывать улыбку. Взяв чистую ткань и дурно пахнущую мазь «от Казима», она села на маленькую скамейку и занялась ногой Гердиха.
— Проклятье… — то ли от боли, то ли от осознания, что едва не спалился, выплюнул ругательство глава разведки Агрида.
Госпожа Сэс полюбовалась на свою работу: повязка сидела в меру туго. Надорванное ухо тоже помазала какой-то дрянью, а потом просто скрепила металлической скобой. На шипение «пациента» не обратила никакого внимания.