Нуб детектед

Геймер Альтс

Мы закончили экипировку, Спириус расплатился. Счет составил двенадцать сестерциев. Я решил запомнить цифру, чтобы потом как-нибудь законвертировать ее в голове. Африкан кликнул слугу, шустрого коротышку-бородача, и предложил закрепить сделку кувшином холодного вина с его виноградников. Отличная идея, с учетом того, что нам за день основательно напекло голову жаркое баркидское солнце. Мы расположились в теньке за накрытым столом на заднем дворике магазина, хлебнули вина, хором признали его отменные вкусовые качества и повели неторопливую беседу.

Сначала Африкан начал задавать наводящие вопросы насчет нас — мол, кто такие, как попали в Мидгард, но Спириус довольно ловко съехал с темы, и я это оценил. Дошлый квадратный дядька Африкан

кроме оружия вполне мог торговать еще и информацией, а нам лишняя огласка в нашем деле была совершенно ни к чему. Потом в угоду хозяину мы потрепались «за экономику и торговлю». Я узнал, что оружие и артефакты (это такие бирюльки, что дают усиление прокачанным навыкам) изготавливают местные реликтовые племена — блеммии и панотии. По понедельникам в Мидгарде самопроизвольно возникает куча разных ресурсов, которые служат меновым товаром, в том числе и болванки для артефактов и снаряжения, из которых аборигены производят изделия на потребу всего народонаселения. Африкан посетовал на свой баркидский филиал — уже два месяца от него не было ни слуху ни духу. Я взял это дело на заметку как возможную легенду для поездки в Баркид. Повод для визита вполне убедительный — за такое сразу голову срубить никак не должны. Бизнес — он в любом мире штука уважаемая. Потом мы откланялись. Чувствовалось, что Спириус не хочет тут задерживаться дольше, чем диктуют правила вежливости. Африкан заявил, что всегда будет рад нас видеть, и вскоре мы станем его постоянными гостями — с десятого левела нам придется обменивать шмотки на более мощные, да и артефакты уже можно будет начать присматривать. Раньше десятого уровня усилители просто не работают. Как говорится: деньги будут — заходите.

Через десять минут мы шли по окраине города, до зубов вооруженные и гордые собой, как дети, получившие от Деда Мороза в подарок железную дорогу. Махора так и подмывало попробовать лук в деле на какой-нибудь вороне, но он себя, хоть и с трудом, охолаживал. Спириус смотрел на нас с улыбкой, но внутри, наверное, ржал до коликов. Городок был ничего себе — смесь античных Афин с Урюпинском. Низенькие глинобитные хижины и дома из песчаника, побеленные известкой, соседствовали с респектабельными «палаццо». Во дворах — оливковые и персиковые деревья. Периодически попадалась живность в виде свиней или взъерошенных пятнистых коз. Одну такую, беззастенчиво плюющую свысока на труды Ньютона, мы даже заметили в двух метрах от земли, верхом на каштане, преспокойно жующей его темно-зеленую листву. Народу попадалось немного. В основном лоточники со всякой снедью да снующие туда-сюда ремесленники в промасленных фартуках. Один раз восемь юнитов протащили мимо нас крытый паланкин с каким-то вельможей. Окна портшеза были наглухо завешены цветными портьерами, но при виде нашей компании их сдвинули в сторону, и Спириусу из него сделала приветственный жест алебастровая женская ручка с драгоценными колечками на тоненьких пальчиках. За ручкой последовала изящная белокурая головка. Мы с Женькой приросли к земле. Не каждый день удается вживе лицезреть Мэрилин Монро собственной персоной! Дамочка, довольная нашей реакцией, кокетливо захихикала и скрылась в глубине носилок.

— Это кто такая? — взвился Женька.

— Да так, — уклончиво ответил Спириус. — Одна любительница острых ощущений.

— Познакомишь?

— Легко. Уже год тут, а все еще десятого уровня. Дошла до изменения внешности, и все. Дальнейшее продвижение в ранге ее совершенно не интересует. А вот любовь и романтика — очень интересуют. Она второй раз десятая. До этого также разменяла десятку, стала Мэрилин Монро и поставила себе цель — соблазнить всех мужчин острова. Добилась своего, да и потом не остановилась на достигнутом, а продолжила в том же духе. Пока на одной охоте с ней не случился прискорбный несчастный случай. Сразу у нескольких женщин в результате оплошности сработали спусковые вороты арбалетов. Четыре болта между лопаток. Очень кучно вошли. И вот теперь она снова десятая

и снова — Мэрилин. Упорная девушка.

— Частолюбивая и экстравакантная, — поддакнул Женька. — Но меня это устраивает.

— Актерская внешность очень популярна? — спросил я.

Теперь, присмотревшись к Спириусу, я нашел в нем некоторые черты молодого Кирка Дугласа.

— Да как сказать, — задумчиво произнес он. — Пару лет назад была в моде. Потом стало считаться зазорным быть копией чьей-то личины. Хотя многие неосознанно копируют свои идеалы. На Альба Лонга еще очень лояльно к этому относятся. В Баркиде или Дакии можно за подобные штуки подвергнуться публичному осмеянию. Беатриса — а вы ее только что видели — в своем упорстве подражания скорее исключение, чем правило.

— Юстина не такая? — невинно поинтересовался Женя.

— Что ты, — отмахнулся Спириус. — Юстина совсем не такая. Она — гордость Альба Лонга. Ей очень сложно понравиться.

— Да ладно, — засомневался мой друг. — Девственница ничем не лучше развратницы. Обе думают, в сущности, об одном и том же. Все такие. Даже твоя амазонка.

— Ну, до этого не дошло, — хмыкнул Авгур. — Юстина строгая, но совсем не синий чулок.

Там же, на одной из улочек, я впервые увидел блеммий. Два невообразимо ушастых создания понуро толкали перед собой тачку с каким-то хламом.

— Чебурашки артефакты на продажу везут, — пояснил Авгур. — У них цены намного ниже, чем в оружейных лавках, но тут можно нарваться на всякую подставу.

— Это типа кидалова или что? — тут же заинтересовался Женька.

— Это типа купишь фигню, которая или работает через раз, или вообще — не але. А в бою, бывает, на это крепко рассчитываешь. Вот мы и пришли. Это термопола — заведение среднего класса. Есть еще попиньи и виннерои, тоже из этой серии. В центр города мы сегодня не идем — не хочу пока вас светить перед народом. Потом объясню почему.

Где-то вдалеке гулко ударил колокол. Мы насторожились, но Спириус растолковал, что это всего лишь сигнал к открытию публичных терм — это что-то типа наших саун со спа-массажем. Кабак оказался обыкновенным навесом, под которым рядами были поставлены дощатые столы с деревянными лавками. Тщательно отполированная древесина ярко-красного цвета смотрелась просто, но симпатично. Со свободными местами оказались проблемы, но Спириус просто указал пальцем на понравившийся стол, и оттуда мгновенно выпроводили каких-то оборванцев. Люди здесь были в почете, что и говорить. Видно, что к нам относились с изрядной долей не только уважения, но и испуга. Хозяин, пожилой плешивый дядя с головой как пистолетная пуля, умелся внутрь кабака распоряжаться, и его у нашего стола сменила симпатичная барышня, невысокая, но ладненькая, со стройной фигуркой, проглядывающей из-под мешковатого передника. Свеженькая, как клеверный листок после дождя, она, мило смущаясь, принимала наш заказ.

— Принеси-ка нам жареного ягненка с овощами, головку козьего сыра с пряностями, капустный салат с медом и пару кувшинов холодного вина. Если есть что-то особенное, можешь предложить. — Спириус говорил по-деловому, но в его речи сквозили оттенки надменности и легкого презрения к простолюдинам. Я подумал, что так тут, наверное, принято. Люди, Игроки — Высшая раса, Хозяева Мира.

— Если высокородные господа позволят, я хотела бы предложить глобули с устрицами. Их только что испекли на кухне, — скромно опустив глазки в пол, произнесла девушка.

— И сама почаще подходи, посиди с народом, нам с тобой будет веселее, — ввернул Женька.

Барышня вспыхнула до корней иссиня-черных волос и с торопливым поклоном отступила к барной стойке.

— Ну зачем ты так, — шутливо заметил Спириус. — Эта бедняга теперь неделю спать не будет. Сам гражданин на нее обратил внимание. Это большая честь. Теперь она от нас ни на шаг не отойдет.

— Жениться-то хоть не придется, ежели что? — ухмыльнулся мой приятель. — А то я почему-то при виде любой симпатичной девушки чувствую себя подлецом.