Нулевой потенциал
Шрифт:
Морли быстро переменил тему разговора, налил по бокалу виски, сел и стал вспоминать школьные годы, знакомых девочек и загородные поездки.
В общем это был приятный вечер.
Но прошло несколько недель, и Бишоп почти забыл обо всем. А теперь он сидел на своих чемоданах посередине парка и ждал, когда появится встречающий кимонец. Он знал, как будет выглядеть кимонец, и не собирался удивляться.
И все же он удивился.
Туземец был двухметрового роста. Сложенный, как античный бог, он был совсем-совсем человеком.
Только что Бишоп
Бишоп вскочил.
— Мы рады вам, — сказал кимонец. — Добро пожаловать на Кимон, сэр.
Голос и произношение туземца были такими же совершенными и красивыми, как и его скульптурное тело.
— Спасибо, — сказал Бишоп и тут же почувствовал, как неловко он это произнес, каким запинающимся и глуховатым был его голос по сравнению с голосом туземца. Взглянув на кимонца, он невольно сравнил себя с ним. Какой у него, наверно, взъерошенный, мятый, нездоровый вид.
Бишоп полез в карман за бумагами. Негнущимися, неловкими пальцами он с трудом откопал их («откопал», иначе не скажешь). Кимонец взял документы, скользнул по ним глазами (именно «скользнул») и сказал:
— Мистер Селдон Бишоп. Рад познакомиться с вами. У вас очень хорошая квалификация. Экзаменационные оценки, как я вижу, великолепные. Хорошие рекомендации. И, как я вижу, вы спешили к нам. Очень рад, что вы приехали.
— Но… — возразил было Бишоп. И тут же замолчал, крепко стиснув зубы. Не говорить же кимонцу, что тот только скользнул глазами по документам, а не прочел их. Содержание документов было, по-видимому, известно этому человеку.
— Как доехали, мистер Бишоп?
— Благодарю вас, путешествие было прекрасным, — сказал Бишоп и вдруг преисполнился гордости за то, что отвечает так легко и непринужденно.
— Ваш багаж, — сказал туземец, — говорит о вашем великолепном вкусе.
— Спасибо, я…
И тут Бишоп разозлился. Какое право имеет этот кимонец снисходительно отзываться о его чемоданах! Но туземец сделал вид, что ничего не заметил.
— Не желаете ли вы отправиться в гостиницу?
— Как вам будет угодно, — очень сухо сказал насторожившийся Бишоп.
— Позвольте мне…
На мгновение сознание Бишопа затуманилось, все поплыло перед глазами, и вот он уже стоит не на полянке в парке, а в небольшой нише, выходящей в вестибюль гостиницы, а рядом аккуратно сложены чемоданы.
Он не успел насладиться своим триумфом там, на полянке, ожидая туземца, глядя вслед удалявшейся шлюпке. И здесь все существо его охватила буйная, пьянящая радость. Комок подкатил к горлу. Бишопу стало трудно дышать.
Это Кимон! Наконец-то он на Кимоне! После стольких лет учения он здесь, в этом сказочном месте… Вот чему он отдал многие годы жизни!
«Высокая квалификация» — так говорили люди друг другу вполголоса… высокая квалификация, жестокие экзамены, которые сдает один из тысячи.
Он стоял в нише, и ему не хотелось выходить, пока не пройдет волнение. Он
На Земле он был единственным из тысячи, а здесь он, ничем не отличается от тех, кто прибыл раньше его. Наверно, он не может быть с ними даже на равной ноге, потому что они уже в курсе дела, а ему еще предстоит учиться.
Вот они, в вестибюле… счастливчики, прибывшие в сказочную страну раньше него… «блестящее общество», о котором он мечтал все эти утомительные годы… общество, к которому он теперь будет принадлежать… люди Земли, признанные годными для поездки на Кимон.
Приехать сюда могли только лучшие… только лучшие, самые умные, самые сообразительные. Земле не хотелось ударить в грязь лицом, иначе как бы Земля могла убедить Кимон в том, что она родственная планета?
Сначала люди в вестибюле казались всего лишь толпой, неким блестящим, но безликим сборищем. Однако когда Бишоп стал присматриваться, толпа распалась на индвидуальности, на мужчин и женщин, которых ему вскоре предстояло узнать.
Бишоп заметил портье только тогда, когда тот оказался рядом. Портье (наверно, портье) был более высоким и красивым, чем туземец, встретивший его на поляне.
— Добрый вечер, сэр, — сказал портье. — Добро пожаловать в «Риц».
Бишоп вздрогнул.
— «Риц»? Ах да, я забыл… Это и есть отель «Риц».
— Мы рады, что вы остановились у нас, — сказал портье. — Мы надеемся, что вы у нас пробудете долго.
— Конечно, — сказал Бишоп. — Я тоже надеюсь.
— Нас известили, — сказал портье, — что вы прибываете, мистер Бишоп. Мы взяли на себя смелость подготовить для вас номер. Хочется думать, что он вас устроит.
— Я уверен, что устроит, — сказал Бишоп. Будто на Кимоне что-нибудь может не устроить!
— Может быть, вам захочется переодеться, — сказал портье. — До обеда еще есть время.
— О конечно, — сказал Бишоп. — Мне очень хочется… И тут же пожалел, что сказал это.
— Вещи вам доставят в номер. Регистрироваться не надо. Это уже сделано. Позвольте проводить вас, сэр.
Номер ему понравился. Целых три комнаты. Сидя в кресле, Бишоп думал о том, что теперь ему и вовек не расплатиться.
Вспомнив о своих несчастных двадцати кредитках, Бишоп запаниковал. Придется подыскать работу раньше, чем он предполагал, потому что с двадцатью кредитками далеко не уедешь… хотя, наверно, в долг ему поверят.
Но он тотчас оставил мысль просить денег взаймы, так как это значило бы признаться, что у него нет с собой наличных. До сих пор все шло хорошо. Он прибыл сюда на лайнере, а не на борту потрепанного грузового судна; его багаж (что сказал этот туземец?) подобран со вкусом; его гардероб такой, что комар носа не подточит; не кинется же он занимать деньги только потому, что его смутила роскошь номера.