Нужна ли «українцям» Россия
Шрифт:
5
После освобождения от коммунистического правления, украинскому обществу, как и всей остальной России, предстояло пройти нелегкий путь восстановления порушенного прежним режимом традиционного строя жизни. Предстояло возвратиться к испытанным временем национальным ценностям и ориентирам. Нужно было наверстывать упущенное, упорно трудясь над освоением того богатейшего наследия (религиозного, философского, культурного), которое долгие годы находилось под запретом, — особенно это касается литературы русского зарубежья (художественной и философской), в которой были осмыслены трагические уроки нашей новейшей истории.
Учитывая же всю глубину невежества, инфантильности и безответственности нашего человека, обретенную им в результате длительного коммунистического воспитания (а тем более, в украинском его варианте), нелишне было бы всерьез прислушаться к тому совету, который булгаковский профессор Преображенский давал своему подопечному Шарикову: «Учиться и стараться стать хоть сколько-нибудь приемлемым членом социального общества!»
Однако «украинское общество» умудрилось пройти мимо громадного культурного наследия, пробившегося к нам из-под коммунистических «глыб» и содержащего бесценный исторический опыт. Украинская «элита», для осмысления своего прошлого и настоящего, ознакомилась с несколькими самостийническими брошюрками на тему «Украйина повынна буты вильною», — которые по своему духу и складу так мало отличаются от коммунистических брошюрок времен революции, призывавших «все поделить» — и затем, удовлетворившись предложенными в брошюрках объяснениями, поспешила обделывать свои дела. С тех пор «украинское общество» и отдельные граждане интеллектуальных усилий больше не предпринимали, и интересовались, в основном, где что «плохо лежит».
Таким образом, украинцы, едва отряхнувшись от коммунистического помрачения, не замедлили поддаться другому гибельному соблазну — самостийничеству.
Украине не повезло. Если остальная Россия, избавившись от коммунистической напасти и пережив жесточайший кризис, начинает худо-бедно залечивать раны, то на Украине затяжная болезнь русского духа просто приняла другую форму, родственную предыдущей.
О родственности прежней, коммунистической, и нынешней, самостийнической, утопий — свидетельствует наличие между ними множества сходных черт, важнейшей из которых следует признать стремление к духовному упрощению, ведущее к разложению того духовного образа, носителями которого еще до сравнительно недавнего времени являлись жители Южной Руси.
Однако, при всем несомненном сходстве, та форма недуга, которая поразила теперь украинское общество — неизмеримо опаснее прежней. Коммунистический период был для страны все-таки не более чем болезнью, хотя и сопровождавшейся множеством трагичских моментов и невосполнимых утрат. Взятие же на вооружение самостийнической доктрины — это уже путь к полной потере своей духовной сущности, путь к гибели и разложению, к превращению в строительный материал, предназначенный для создания из него сущностей иного рода.
Неудивительно, что, в сравнении с коммунистами, самостийники гораздо больше преуспели по части изменения духовного и культурного облика, находящегося в их подчинении народа. За недолгий срок самостийнического правления оказались воплощенными в жизнь не только призывы радикально мыслящих людей ХIX столетия поставить «сапоги выше Пушкина», но и относящиеся к более позднему времени и прозвучавшие в революционном запале призывы: «Сбросить Пушкина с корабля истории», — призывы, которые даже самой коммунистической властью были признаны все же чрезмерными. Сегодня на самостийном украинском корабле для Пушкина, как и для всей русской культуры, место вообще не предусмотрено. Присутствие на Украине русского языка и русской культуры нынешние украинские правители терпят только по необходимости: из-за того, что слишком большая часть граждан Украины — более половины —
Когда, при своем появлении на свет, украинство рядилось в одежды защитников простого народа и отвергало русскую культуру как культуру высших, «эксплуататорских», классов, противопоставляя ей культуру народных низов — украинскую, — то такому выбору можно было, пусть и с огромной натяжкой, найти хоть какое-то моральное оправдание. Однако сословные привилегии отменены в бывшей нашей стране еще полтора столетия назад, открыв всеобщий доступ к вершинам русской культуры; и прошли даже те времена, когда принято было ставить себе в заслугу пролетарское происхождение и, по примеру фурмановского Чапаева, гордиться тем, что «академиев не проходил». В наши дни высшие духовные и культурные ценности достаются не благодаря принадлежности к привилегированному общественному слою, а в соответствии с индивидуальными предпочтениями и в обмен на приложенные усилия. Поэтому трудно понять тех украинских граждан, которые сегодня спешат отказаться от русского духовного и культурного наследия — ради того, что именуется культурой украинской и что, в лучшем случае, может служить местным дополнением к общерусской культуре, но никак не способно ее заменить.
Главная из причин подобного «предпочтения» состоит в тщательно охраняемом новой державой невежестве «украинцев», которые просто не знают, что они малороссы, то есть русские; и что русская культура — это их культура, а не чья-то чужая. Вторая причина связана с корыстными побуждениями, толкающими тех, кто в условиях украинского государства желает «сделать карьеру», массово переходить в «украинство». И лишь в третьем случае мы имеем дело с убежденными приверженцами самостийнической идеологии, для которых характерно не только удивительное непонимание значения великих духовных ценностей, созданных русской православной цивилизацией, но и болезненно враждебное отношение ко всему русскому.
6
Из всех граждан нынешней Украины, которые сегодня приветствуют курс ее руководства на обособление от России, огромное большинство составляют именно те, кто сделали такой выбор либо по незнанию и недомыслию, либо попросту из корысти. Поэтому, несмотря на громадный численный перевес, эта категория граждан погоды, как говорится, не делает и, при изменении исторической ситуации, может с такой же легкостью перекочевать в противоположный политический лагерь, с какой в наши дни пополняет ряды «сторонников независимости».
Иное дело та незначительная, но чрезвычайно активная прослойка населения, основой которой является так называемая «национально свидома украйинська интэлыгэнция». Это ей, в результате многолетних усилий, в конце концов, удалось таки подбить население Украины на его роковое «волеизъявление» в декабре 1991 года. Тем самым большинство народа оказалось вовлечено в величайшее преступление не только перед памятью своих предков, много веков собиравших единую Русь и создавших великую русскую православную цивилизацию; но и перед будущими поколениями — ибо катастрофические последствия этого «волеизъявления» несомненно скажутся в будущем.
Что же все-таки заставило всех этих «национально свидомых» деятелей столькие годы настойчиво заниматься вытеснением из Украины русского духовного наследия, в создании которого непоследнюю роль сыграли и малороссы? Что подвигло их на изготовление того идеологического суррогата, который они настойчиво навязывают населению Украины взамен великих духовных ценностей русской культуры?
Можно, конечно, было бы указать на те или иные обиды и притеснения, которые довелось претерпеть многим из этих людей от центральной российской власти — власти зачастую грубой и неуклюжей, а временами — деспотической и даже жестокой.