Нужные вещи

Кинг Стивен

БИИИИИИИП!

Точно — «кадиллак». Почему Дэнфорт сидит в гараже и гудит? Она решила пойти проверить.

— Но не советую ему покушаться на мою куклу, — тихо сказала она и положила драгоценность под кровать со своей стороны. — Не советую, потому что это будет последней каплей.

Миртл была одной из многочисленных покупательниц и покупателей, посетивших магазин мистера Гонта, одной из тех, против чьего имени он поставил «галочку» в списке. Пришла она, как и все остальные, потому что мистер Гонт приказал прийти. Она получила записку тем самым способом, какой был хорошо

известен ее мужу, — через собственное сознание.

Мистер Гонт сказал, что пришло время расплачиваться за куклу… если, конечно, она желает оставить ее у себя. Она должна была отнести металлическую коробочку и письмо в Приют Дочерей Изабеллы, что поблизости от собора Царицы Святой Водицы. Коробочка была решетчатая со всех сторон, кроме дна. Изнутри доносилось какое-то тиканье. Она пыталась заглянуть сквозь решетку, походившую на громкоговорители в старомодных приемниках, но кроме неясного предмета в форме куба не видела ничего. По правде сказать, она не слишком старалась. Ей казалось, что ради безопасности не стоит этого делать.

На церковной автостоянке, куда Миртл добралась пешком, стояла всего одна машина. Но в вестибюле не было ни единого человека. Она заглянула на всякий случай внутрь через стеклянную верхнюю часть двери, а потом прочла записку, приклеенную под ней.

ДОЧЕРИ ИЗАБЕЛЛЫ ВСТРЕЧАЮТСЯ В 19.00 ПОМОГИТЕ НАМ ВОПЛОТИТЬ ПЛАН «КАЗИНО НАЙТ» В ЖИЗНЬ Миртл вошла. Вдоль стены по левую руку выстроились в ряд ярко раскрашенные шкафчики, в которых малыши-дошколята хранили завтраки, а дети, посещавшие Воскресную школу, — рисунки и другие поделки. Миртл должна была оставить вещи в одном из шкафчиков, что она и сделала. Коробочка вошла туда тютелька-в-тютельку. Посреди комнаты стоял стол председательницы: слева американский флаг, справа знамя с изображением Инфанта Праги. Стол уже был подготовлен к вечернему событию — карандаши, ручки, листки бумаги, подписанные «Казино Найт», и посередине программа вечера для председательницы. Миртл положила конверт, полученный от мистера Гонта, под программу так, чтобы Бетой Виг, председательница Общественного комитета Приюта Дочерей Изабеллы, увидела его сразу, взяв программу в руки.

ПРОЧТИ НЕМЕДЛЕННО, ПАПСКАЯ ПОДСТИЛКА

— было напечатано на конверте прописными буквами.

С трепещущим сердцем и кровяным давлением, вероятно перепрыгнувшем все возможные верхние границы, Миртл на цыпочках вышла из вестибюля. На крыльце она остановилась, прижав руку к плоской груди, чтобы перехватить дыхание.

И увидела, как кто-то торопливо выходит из Зала рыцарей Колумба, чуть поодаль от церкви.

Это была Джун Гэвино. Она выглядела такой же испуганной и виноватой, как Миртл. Сбежав с деревянных ступенек, она с такой скоростью понеслась к автостоянке, что чуть не упала, прежде чем добралась до той самой единственной машины, которую заметила Миртл. Низкие каблуки Джун выбивали беспокойную дробь по горячему асфальту.

Она подняла голову, увидела Миртл и побледнела. А потом пригляделась к ее лицу… и все понята.

— Ты тоже? — тихо спросила она. Странная усмешка, лукавая и болезненная одновременно, появилась на ее губах. Это была улыбка ребенка, обычно спокойного и послушного, который внезапно, по самой непонятной причине, подложил мышь в ящик отцовского стола.

Миртл почувствовала, что отвечает точно такой же улыбкой. И тем не менее она попыталась защититься.

— О чем ты? Понятия не имею!

— Имеешь, имеешь. — Джун огляделась по сторонам, но этим жарким днем две женщины оказались на стоянке наедине. — Мистер Гонт.

Миртл кивнула и почувствовала, как неотвратимо краснеет.

— Что ты приобрела?

— Куклу. А ты?

— Вазу. Самую красивую, какую только видела.

— Что ты сделала?

Застенчиво улыбнувшись, Джун ответила вопросом на вопрос:

— А ты?

— Неважно. — Миртл обернулась к Приюту Дочерей Изабеллы и неожиданно фыркнула. — Не имеет значения. В конце концов, они всего лишь католики.

— Это точно, — ответила Джун, бывшая католичка. Затем она села в машину. Миртл не попросила ее подвезти, а Джун Гавино не предложила. Миртл вышла со стоянки и не посмотрела вслед Джун, пронесшейся мимо нее в своем белом «сатурне». Больше всего Миртл хотелось попасть поскорее домой, прилечь и поспать в обнимку со своей дорогой куклой. А потом забыть о том, что сделала.

Но теперь она понимала, что это будет не так легко, как можно было предположить.

7

БИИИИИИИИИП! БИИИИИИИИИП!! БИИИИИИИИИП!!!

Умник положил ладонь на гудок и нажал. Машина гудела так долго и протяжно, что у него зазвенело в голове. Ну где же болтается эта идиотка, черт ее дери?!

Наконец дверь, ведущая из кухни в гараж, открылась. Миртл осторожно выглянула. Глаза у нее округлились от страха.

— Явилась-таки! — заворчал Умник. — Я уж думал, ты умерла на толчке.

— Дэнфорт, что случилось?

— Ничего. Все гораздо лучше, чем за два последних года. Мне просто нужна помощь.

Миртл не двинулась с места.

— Оторви свою задницу от двери, женщина!

Ей не хотелось подходить, она боялась Китона, но привычка к повиновению засела так глубоко, что пренебрегать ею она не могла. Миртл подошла к тому месту, где стоял ее муж, — в небольшое пространство между открытой дверью машины и стеной гаража. Шла она медленно, шаркая шлепанцами по бетонному полу — этот звук заставил Умника стиснуть зубы от отвращения.

Увидев наручники, Миртл еще шире распахнула глаза.

— В чем дело, Дэнфорт?

— Ни в чем таком, чего нельзя было бы исправить. Подай-ка мне напильник, Миртл. Вон там, на полке. Нет, погоди, напильник не надо. Сначала подай отвертку. Большую. И молоток.

Миртл сделала шаг назад, отчаянным жестом прижав руки к груди. Но прежде чем она успела отойти достаточно далеко, Умник просунул свободную руку сквозь опущенное стекло дверцы и схватил жену за волосы.

— Оооо! — закричала Миртл и вцепилась обеими руками в его запястье. — Оооо, Дэнфорт! Уууу!

Угрожающе оскалив зубы, Китон притянул ее за волосы обратно. Две толстые вздувшиеся вены пульсировали у него на лбу. Слабые пальцы Миртл причиняли ему такую же боль, какую могло бы причинить птичье крылышко.