Няня особого назначения
Шрифт:
— Понятия не имею, о чем ты, — отвечаю невозмутимо. Рано ему еще расслабляться, пусть подольше побудет в поросячьей шкуре.
— И что мне теперь делать?
— Наверное, стоит вызвать врача.
— Врача? Это кто? — Недоуменно спрашивает Грэм.
— Ну… доктор, лекарь? — перечисляю.
— Лекарь есть, да. Надо сказать дяде. А я его точно не заражу?
— Нет. Я же говорила, болеют только дети.
— Грэм, я хотел с тобой… — в комнату очень вовремя заходит тот самый дядя, с которым мой воспитанник хотел поговорить. — Ого. Что это
Регент сначала смотрит на меня, потом на племянника, потом опять на меня.
— Не объясните? — спрашивает.
— Дядя, я заболел! — покаянно спешит сообщить Грэм.
— Чем? Давно? — Уточняет, нахмурившись регент.
— Сегодня. Свинкой, — очень кратко рапортует мальчик.
— Что свинкой? — непонимающе переспрашивает дядя.
— Заболел свинкой, — повторяет Грэм.
— Что за вздор?
— Это не вздор, это болезнь такая! Алена сказала, у них на Земле…
— Помолчи, — прерывает племянника дядя. — Пусть лучше твоя няня объяснит.
— Если можно, я бы хотела поговорить с вами в вашем кабинете, а дети пусть едят, ужин остывает.
Даша уже начинает подвывать, глядя на принесенные служанкой тарелки, где стоит и ее кашка с кругленькими кусочками мяса, похожими на фрикадельки в сливочном соусе.
Регент кивает. Я почти мгновенно расстилаю на полу наше детское одеяло, усаживаю на него Дашу, даю ей ее ужин и ложку. Думаю, минут десять, пока дочь уничтожает еду, у меня есть.
Мы с регентом выходим в коридор, и я сходу начинаю говорить, потому как в мои планы вообще-то не входит идти с ним до его кабинета, это займет слишком много времени.
— Это я придумала «болезнь» для Его Величества, — говорю.
Мы останавливаемся, регент внимательно на меня смотрит, словно я какая-то диковинная зверушка.
— Странные у вас методы работы, — сообщает мне.
— Я знаю, — согласно киваю. — Но я подумала, раз традиционные методы у моих предшественниц не сработали, возможно, стоит попробовать что-то иное. В конце концов, мы же хотим результат, а не тщетные попытки, правильно я понимаю?
— Правильно, — отвечает, продолжая всматриваться в мое лицо. — И все же я не могу сказать, что мне нравятся ваши методы.
— Я понимаю, но думаю, они принесут плоды.
— Хорошо. Что в этом случае полагается делать мне?
— Вызвать лекаря, сделать Его Величеству на два-три дня лазарет. Никого, кроме меня, к нему не пускать.
— Для чего вы это делаете? — спрашивает, склонив голову набок.
— Хочу, чтобы он отдохнул от уроков, чтобы больше гулял на свежем воздухе. Чтобы эти два-три дня побыл просто ребенком.
— Грэм не просто ребенок, он — король, правитель огромного королевства. И ему пора начать вникать в государственные дела, а не гулять и отдыхать, — сказано строго, где-то даже авторитарно.
— Ваш король прежде всего ребенок. И мне жаль, что вы этого не понимаете, — отвечаю с жаром. — Не видите, что он одинок, что страдает и нуждается в поддержке. И перво-наперво, в вашей, как единственного члена его семьи. А вы закрылись от него, нагрузили всякими занятиями и совершенно чужими людьми. Не замечаете, что он ужасно одинок и убит горем. Не замечаете, или не хотите замечать.
— Он — мужчина, справится! Не суйтесь туда, где ничего не понимаете, ясно говорю? — регент склоняется надо мной, нависает, как гора.
— Вполне, — отвечаю.
— Лекаря я пришлю. Но это последний раз.
И развернувшись — уходит. А вместе с ним и удушливая, давящая аура. Фух! Ну что же, этот раунд я выиграла, подарив нам с Грэмом несколько спокойных дней для общения и узнавания друг друга.
Откуда мне было знать, что эти дни отнюдь не будут спокойными?
Вернувшись в комнату, застаю дочь, уже ковыряющуюся в моей тарелке.
— Э, нет, красотка. Это не твой ужин, — подхватываю Дашу на руки и, усадив в коляску, вручаю успокоительное печенье.
А пока малышка занята, быстро съедаю все, что мне принесли. Посматриваю на Грэма, вяло размазывающего свой ужин по тарелке. Бедный, переживает. Немного жаль его, но только немного.
Несмотря на то, что уже поздно, дожидаюсь обещанного лекаря, который внимательно осмотрев Грэма, сообщает, что да, это очень похоже на вышеупомянутую свинку, но у него есть лекарство, которое должно помочь, во всяком случае, бегать с хвостиком и пятачком Его Величеству не придется.
Успокоившийся Грэм выпивает щедрую порцию вонючей настойки, позволяет намазать себя не менее душистой мазью и, наконец, засыпает. Моя Дашуня, умаявшись, тоже крепко спит, так и зажав в кулачке кусочек печенья.
— Вам я тоже могу кое-что дать, — говорит лекарь, глядя на меня с отцовской заботой.
— Если у вас есть волшебное зелье, от которого я буду высыпаться за четыре часа, я возьму, — шучу в ответ.
— Увы, такого еще никто не придумал, но у меня есть тоник, который смоет ваши чудесные пятна, если, конечно, вы хотите от них избавиться, — усмехается седой юморист.
— Знаете, вот сейчас, когда вы так говорите, мне и правда захотелось вернуть прежний цвет лица.
— Замечательно. Возьмите, — лекарь дает мне в руку маленькую бутылочку и кусочек белой ткани. — Просто протрите лицо. С первого раза должно помочь, но если, мало ли что, вы ведь землянка, не поможет — протрите лицо еще и завтра. Тогда уж точно все пройдет.
— Благодарю вас, — отвечаю, улыбнувшись своей лучшей фирменной улыбкой, заставившей лекаря быстренько распрощаться и уйти.
Уложив Дашулю на кровать и решив ее не переодевать, пусть уже спит, как есть, утром совершим банные процедуры, сама иду в ванную и по совету лекаря, протираю лицо тканью, смоченной в тонике. Удивительно, но пятна исчезают едва их касается мокрая ткань. Всего пара минут и ко мне возвращается мой прежний вид. Ну, кроме цвета волос. Умывшись, уже собираюсь ложиться спать, но тут кое-что привлекает мое внимание в зеркале. Останавливаюсь, всматриваюсь в собственное отражение.