Няня в (не)приличную семью
Шрифт:
Хотя новую провинность за мной он точно не нашел, за старую и не свою я уже получила. Но сердце почему-то трепыхалось пойманным воробышком. Кто его знает, что у барина на уме. Вот собрал он всю челядь в своем кабинете… И что-то будет.
Вяземский помолчал, обводя всех тяжелым взглядом. И когда все, кроме Илоны, уже успели найти за собой какой- нибудь грех, он открыл рот.
– Итак. Я считаю, что в моем доме совершено преступление. Вне подозрения только Катерина Семеновна, потому что она меня воспитала, и я ей доверяю априори. Все остальные под подозрением. И если сейчас тот, кто
Несмотря на то, что Илона делала вид, что ничего не понимает, бегающие глазки ее выдавали.
Ксюша, добросовестная горничная испуганно хлопала своими искусственными ресничками, не понимая, чем вызван барский гнев. Денис тоже беспокойно переминался с ноги на ногу.
Вяземский ждал, и от этой давящей тишины нервы натягивались до предела. Я не привыкла к жизни прислуги, поэтому не выдержала.
– А что случилось –то?
– А случилось то, что кто-то подложил моей дочери, зная, что у нее аллергия на кошек, комки шерсти. В итоге у ребенка случился сильнейший приступ.
Глава 20
– Проша, у нас беда, - запыханная моя няня Катерина влетела в кабинет.
– Что? – подскочил я, представив себе уже тридцать три катастрофы.
– Вот! – она протянула мне приличный клочок шерсти. – Твоя Илона – жаба зелена, прости Господи!
– Нянь, ты хочешь сказать, что от Илоны остался клочок непонятной шерсти?
– облегченно вздохнул я. Наедине я всегда называл ее няней, и мой добрый ангел- хранитель расплывался в улыбке. На людях всегда Катерина Семеновна.
– Да ну тебя, озорник! – отмахнулась она. – Илонка подложила Лушеньке шерсти, чтоб Машу обвинить. Я только зашла в комнату, хотела проверить, как Ксения прибирается, а Илонка ну меня выпихивать! Тут я и смекнула, что прячет она что-то. И от кровати меня отгораживает. А я-то думаю, первым делом постельку надо сменить, детка вспотела, когда плохо ей было. Дернула за простыню, а там вот и нашла! Я ж тебе сколько говорю – змеюка она и есть змеюка. Ни перед чем не останавливается. А ты Машеньку обидел. А она золотая девочка не бросила ребенка и не плюнула на тебя с твоей работой. Гони Илонку, а то беды не оберешься. Ты вот что ль не видишь, как она к Маше-то цепляется?! А Лушенька при ней стала золотым ребенком!
– Спасибо, нянь. Ты у меня как Шерлок Холмс. Я разберусь.
На душе стало так паршиво, словно кошки со всего поселка собрались нагадить мне в душу. И это у них получилось.
Конечно, я замечал, что Маше прилетает от моей подруги. Но работа – она такая, пусть привыкает, наращивает броню. Хотя тут процесс неоднозначный. Броня наращивается, а искренность и непосредственность теряются. А Машу я ценю именно за эти качества. И тут же внутренний голос ехидно подковырнул. Ценю так ценю… М-да…
За полотенце с перцем прилюдно выгнал и не извинился, послал Дениса. Сейчас ни за что ползарплаты обещал отобрать.
Вдруг до меня дошло, что я веду себя, как детсадовец, которому понравилась девочка. И поэтому он дергает ее за косички, обсыпает песком, отнимает ведерко с лопаткой. Надо признать, что Маша заняла в моем сердце маленький кусочек. Но заняла прочно. Еще после нашей первой встречи я долго вспоминал ее, как недостижимый идеал. Штучный экземпляр. И когда она заявилась ко мне на собеседование, я растерялся и прогнал ее, в своей привычной манере. Прогнал, потому что испугался. Видеть ее каждый день и ловить себя на мысли, что такой цветочек не для меня – к чему такие испытания?!
Я надеялся мало пересекаться с ней, возложив коммуникацию на Илону. И вот что получилось. Похоже, пришел тот момент, когда нужно Илоне показать, что она не Шамаханская царица, которой можно все. И публично, как доставалось Маше, устроить ей разбор полетов.
И я собрал весь «коллектив», пригрозив, что разгоню всех. Илона знает, что слово с делом у меня редко расходится. Хотя с Машей и разошлось. Я как клоун, выгоняю ее и принимаю назад.
– Итак, я слушаю. Кто сделал эту подлость?
Последовало тревожное молчание. Мой, как говорят, домашний персонал застыл в ожидании.
– Ну что, мы прощаемся? – холодно спросил я.
– Прохор, это не то, что ты подумал, - подала наконец голос Илона. – Ты доверил мне проверять работу Марии. Вот я и хотела проверить, как она заботится о ребенке. Поправить постель –то могла? Но я честно, даже забыла, что у Луши аллергия на шерсть. Что, мне нужно было земли насыпать? Просто была у подруги, а та кота вычесывала, вот и пришла идея. И как видишь, она проверку не прошла.
Илона смотрела настолько честными глазами, что, если бы я не знал, истинную причину поступка, я бы поверил в ее искренность. Но здесь была не проверка, а настоящая провокация. С тем, чтобы я Машу выгнал…
М-да... За что я ценю Илону, сейчас обернулось против меня. Ее умение держать удар и забирать свое мне импонировало. Очень ценные качества для деловой леди. Через время я собирался купить ей небольшой бизнес в благодарность за преданность. Но сейчас она реально попутала берега. Наверно, интуитивно почувствовала, что Маша занимает определенное место в моей душе. Вот вам и женское чутье. А ведь я не то что не выказывал нашей няне своей симпатии! Наоборот обращался с ней иногда совсем несправедливо. И ведь унюхала-таки Илона.
По-хорошему, за такую диверсию нужно разорвать отношения. Но... Тогда я останусь с Машей один на один, и мне это не нужно. Хватит с меня привязанностей!
– Илона Эдуардовна! Я полагал, что мой помощник, каковым вы являетесь, умеет отличать проверку от провокации. И чтобы исключить подобные проверки, - я показал пальцами кавычки, - депремирование будет применено к вам. Размер я уточню позже. Это на первый раз. И не дай Бог, если еще раз повторится что-то подобное! Соответственно, с вас, Мария, вина снимается. Приношу свои извинения. Я коротко взглянул на Машу и успел поймать выражение облегчения на ее лице. Понятное дело, что она очень нуждается в деньгах. Неужели она делится с этим никчёмным павлином?! А может, он вообще с нее эти деньги тянет? Знаю я такой тип людей. Делают честные –пречестные глаза, чуть ли не клянутся в вечной любви, а по факту – им плевать на всех. Такие люди- паразиты, живущие за счет других.