Ныне отпущаеши

Даль Роальд

К счастью, в этот момент я, должно быть, полностью отключился. Что произошло дальше в этот ужасный вечер, я практически не помню, хотя у меня сохранилось смутное и тревожное подозрение, что когда я пришел в себя, то совершенно потерял самообладание и позволил Глэдис Понсонби утешать меня самыми разными способами. Потом я, кажется, вышел от нее и был отправлен домой, однако полностью сознание вернулось ко мне лишь на следующее утро, когда я проснулся в своей постели.

Наутро я чувствовал себя слабым и опустошенным. Я неподвижно лежал с закрытыми глазами, пытаясь восстановить события минувшего вечера: гостиная Глэдис Понсонби; Глэдис сидит на диване и потягивает бренди, ее маленькое сморщенное лицо, рот, похожий на рот лосося, и еще она что-то говорила... Кстати, о чем это она говорила? Ах да! Обо мне. Боже мой, ну конечно же! О Жанет и обо мне. Как это мерзко и гнусно! Неужели Жанет произносила эти слова? Как она могла?

Помню, с какой ужасающей быстротой во мне начала расти ненависть к Жанет де Пеладжиа. Все произошло в считанные минуты - во мне вдруг закипела яростная ненависть, быстро переполнившая меня, так что мне казалось, что я вот-вот лопну. Я попытался было отделаться от мыслей о ней, но они пристали ко мне, точно лихорадка, и скоро я уже обдумывал способ возмездия, словно какой-нибудь подлый гангстер.

Вы можете сказать: довольно странная манера поведения для такого человека, как я, на что я отвечу: вовсе нет, если принять во внимание обстоятельства. По-моему, такое может заставить человека пойти на убийство. По правде говоря, не будь во мне некоторой склонности к садизму, побудившей меня изыскивать более утонченное в мучительное наказание для моей жертвы, я бы и сам стал убийцей. Однако я пришел к заключению, что просто убить эту женщину- значит сделать ей добро, я к тому же на мой вкус это весьма грубо. Поэтому я принялся обдумывать какой-нибудь более изощренный способ.

Вообще-то я скверный выдумщик; что-либо выдумыватъ кажется мне жутким занятием, и практики у меня в этом деле никакой. Однако ярость и ненависть способны невероятно концентрировать помыслы, и весьма скоро в моей голове созрел замысел - замысел столь восхитительный и волнующий, что он захватил меня полностью. К тому времени, когда я обдумал все детали и преодолел пару незначительных затруднений, разум мои воспарил необычайно, и я помню, что начал дико прыгать на кровати и хлопать в ладоши. Вслед за тем я уселся с телефонной книгой на коленях и принялся торопливо разыскивать нужную фамилию. Найдя ее, я поднял трубку я набрал номер.

– Хэлло, - сказал я.
– Мистер Ройден? Мистер Джон Ройден?

– Да.

Уговорить его заглянуть ко мне ненадолго было нетрудно. Прежде я с ним не встречался, по ему, конечно, известно было мое имя как видного собирателя картин и как человека, занимающего некоторое положение в обществе. Такую важную птицу, как я, он не мог себе позволить упустить.

– Дайте-ка подумать, мистер Лэмпсон, - сказал он.
– Думаю, что смогу освободиться через пару часов. Вас это устроит?

Я отвечал, что это замечательно, дал ему свой адрес и повесил трубку.

Потом я выскочил из постели. Просто удивительно, какой восторг меня охватил. Еще недавно я был в отчаянии, размышляя об убийстве и самоубийстве и не знаю о чем еще, и вот я уже в ванной насвистываю какую-то арию из Пуччини. Я то и дело ловил себя на том, что с каким-то безумством потираю руки, и, выкидывая всякие фортели, даже свалился на пол и захихикал, точно школьник.

В назначенное время мистера Джона Ройдена проводили н мою библиотеку, и я поднялся, чтобы приветствовать его. Это был опрятный человечек небольшого роста, с несколько рыжеватой козлиной бородкой. На нем была черная бархатная куртка, галстук цвета ржавчины, красный пуловер и черные замшевые башмаки. Я пожал его маленькую аккуратненькую ручку.

– Спасибо за то, что вы пришли так быстро, мистер Ройден.

– Не стоит благодарить меня, сэр.
– Его розовые губы, прятавшиеся в бороде, как губы почти всех бородатых мужчин, казались мокрыми и голыми. Еще раз выразив восхищение его работой, я тотчас же приступил к делу.

– Мистер Ройден, - сказал я, - у меня к вам довольно необычная просьба, несколько личного свойства.

– Да, мистер Лэмпсон?
– Он сидел в кресле напротив меня, склонив голову набок, живой и бойкий, точно птица.

– Разумеется, я надеюсь, что могу полагаться на вашу сдержанность в смысле того, что я скажу.

– Можете во мне не сомневаться, мистер Лэмпсон.

– Отлично. Я предлагаю вам следующее: в городе есть некая дама, и я хочу, чтобы вы ее нарисовали. Мне бы очень хотелось иметь ее хороший портрет. Однако в этом деле имеются некоторые сложности. К примеру, в силу ряда причин мне бы не хотелось, чтобы она знала, что это я заказал портрет.

– То есть вы хотите сказать...

– Именно, мистер Ройден. Именно это я и хочу сказать. Я уверен, что, будучи человеком благовоспитанным, вы меня поймете.

Он улыбнулся кривой улыбочкой, показавшейся в бороде, и понимающе кивнул.

– Разве так не бывает, - продолжал я, - что мужчина - как бы это получше выразиться?
– был без ума от дамы и вместе с тем имел основательные причины желать, чтобы она об этом не знала?

– Еще как бывает, мистер Лэмпсон.

– Иногда мужчине приходится подбираться к своей жертве с необычайной осторожностью, терпеливо выжидая момент, когда. можно себя обнаружить.

– Точно так. мистер Лэмпсон.

– Есть ведь лучшие способы поймать птицу, чем гоняться за ней по лесу.

– Да, вы правы, мистер Лэмпсон.

– И можно и насыпать ей соли на хвост.

– Ха-ха!

– Бот и отлично, мистер Ройден. Думаю, вы меня поняли. А теперь скажите: вы случайно не знакомы с дамой, которую зовут Жанет де Пеладжиа?

– Жанет де Пеладжиа? Дайте подумать... Пожалуй, да. То есть я хочу сказать, по крайней мере слышал о ней. Но никак не могу утверждать, что я с ней знаком.

– Жаль. Это несколько усложняет дело. А как вы думаете, вы могли бы познакомиться с ней - например, на какой-нибудь вечеринке или еще где-нибудь?

– Это дело несложное, мистер Лэмпсон.

– Хорошо, ибо вот что я предлагаю: нужно, чтобы вы отправились к ней и сказали, что именно она - тот тип, который вы ищете уже много лет, - у нее именно то лицо, та фигура, да и глаза того цвета. Впрочем, это вы лучше меня знаете. Потом спросите у нее, не против ли она, чтобы бесплатно позировать вам. Скажите, что вы бы хотели сделать ее портрет к выставке в Академии а следующем году. Я уверен, что она будет рада помочь вам и, я бы сказал, почтет это за честь. Потом вы нарисуете ее и выставите картину, а по окончании выставки доставите ее мне. Никто, кроме вас, не должен знать, что я купил ее.