О чем молчали звезды
Шрифт:
– Кто они?
– Не знаю.
– Где они?
– В Волчьей лощине… В Волчьей лощине…
Он видит, как женщина снова улыбается, опускает ресницы, и глаза его медленно застилает серебристый туман…
– Вставай, Закиров! А ну вставай! – Кто-то сильно потряс его за плечо.
Участковый медленно открыл глаза и увидел склонившееся над ним красновато-прыщавое лицо майора.
– Здорово тебя тряхнуло! – Майор помог ему подняться. – Мотоцикл изрядно помяло. Ну ничего. Хорошо, что сам ещё жив. И пистолет
Встряхнув головой, участковый обвёл вокруг себя затуманенными, ничего не понимающими глазами: майор, рядом с ним – молоденький усатый лейтенант. Чуть подальше, у дороги, – милицейский уазик. Возле него – здоровенный сержант со скрещёнными на груди руками, водитель автомобиля.
– Где вы нашли меня? – вяло, сумрачно, как после горького похмелья, спросил участковый.
– Как где? Здесь и нашли, когда ехали обратно, – пожал плечами майор.
– А берёза на дороге?
– Мы её ещё в самом начале убрали…
– А та женщина?
– Какая женщина?
– Ну, та… На поляне. Диск там ещё был, большой такой… Люди в белом…
– Э, брат, да ты никак крепко башкой оземь ударился!
Лейтенант, чуть подтолкнув локотком майора, с укором посмотрел на него:
– Вы уж не очень-то, товарищ майор! Видите, коллега ещё не совсем в себе…
– Ладно! – довольно потёр руки майор. – В себе, не в себе, а ворюг мы цапнули. Участкового нашли. Дело, как говорится, в шляпе. Давайте все в машину!
А за твоей зашибленной каракатицей мы потом трактор с тележкой пошлём. Да, а где же наша Диана? – Он по-свойски подмигнул участковому. – Мы тут на всякий случай служебную собаку с собой прихватили. Бегает где-то здесь, шельма!
Услышав голос хозяина и произнесённое в её адрес нелестное словечко, из-за кустов выскочила огромная немецкая овчарка. Шерсть на ней была вздыблена и будто бы даже чуть светилась в полумраке. Сжимая что-то в зубах и жалобно скуля, она подбежала к майору и, приподняв морду, послушно улеглась перед ним на лапы.
Майор нагнулся.
– Хе, что это ты принесла, дорогуша? Уж не букет ли цветов? Ну и ну! Ты что, сама их собирала в лесу?
Довольный своей шуткой майор зычно засмеялся.
Молоденький лейтенант и на сей раз не поддержал его шутливого тона.
– Кто бы ни собирал, – сказал он серьёзно, не по чину строго, – а полагается этот букет нашему участковому. Хоть сам и пострадал, а вывел нас на след преступников…
Недоумённо пожав плечами, майор вынул букет из пасти собаки и протянул его Закирову.
Молча взяв букет, участковый вздрогнул, ощутив какой-то резкий толчок и разлившееся по телу хорошо знакомое ему тепло. Перед его глазами промелькнули лесная поляна, играющий цветами радуги огромный диск, направляющиеся к нему две фигуры и одна… стоящая чуть в стороне в растерянности и нерешительности.
«Собрала себе букет земных цветов на прощанье и обронила где-то по дороге…» – с нежным сочувствием подумал он.
Нет, он всё ещё не мог поверить в случившееся и устало, вымученно закрыл глаза.
– Ну, будет тебе хандрить! – уже снисходительно, без тени иронии сказал майор, положив руку ему на плечо. – Поехали! Видишь, сержант наш совсем заскучал!
Уазик, оставив позади лес, выехал на открытое поле, по которому ещё недавно, преследуя преступников, лихо мчался на своём мотоцикле участковый.
Сам Закиров сейчас почему-то не хотел думать об этой погоне. И вообще в данный момент он не хотел вспоминать о своей работе.
Перед его глазами всё ещё стоял образ той таинственной и пленительной женщины, столь дивным образом представшей перед ним; ему хотелось созерцать и созерцать, хотя бы мысленно, её глаза, волосы, улыбку, которые он не сможет забыть никогда, до конца своей жизни.
– Вот паразиты! – опять воспрянул майор, сидевший впереди, рядом с водителем и доселе молча смотревший в окно. – Мало того, что магазин грабанули, тебя вместе с мотоциклом под откос пустили, так ещё коготки пытались нам показать, когда мы их брали. Сержант наш – молодец! Настоящий каратист! Быстро загнул им салазки!
В ответ на эти слова сержант довольно крякнул.
– А кто вам сообщил, что они в Волчьей лощине? – рассеянно, будто сквозь сон, спросил участковый, понимая, что одним молчанием от майора не отделаешься.
– Ну ты даёшь! – сказал майор, повернувшись к нему и посмотрев с недоумевающей улыбкой на лейтенанта. – Сам же сообщил и не помнит? Ну, брат…
– Как же я мог сообщить, если сразу пустился в погоню и у меня под рукой не было ни рации, ни телефона? – возразил участковый, уже раскаиваясь, что откликнулся на реплику майора.
– Ну, а это что? – Майор вытащил из кармана магнитную кассету и назидательно потряс ею перед участковым. – Я взял её из дежурной части перед самым выездом. Думал, может, пригодится. Тут, брат мой, всё записано! Вот, послушай, если хочешь!
Майор сунул кассету в кассетницу автомобильного магнитофона и, нажав кнопку, самодовольно откинулся на спинку сиденья.
Сначала послышался шум, треск, какие-то невнятные голоса, звуки. Затем после паузы раздался резкий телефонный звонок, и низкий басистый голос пожилого мужчины заученно произнёс:
– Дежурный по райотделу капитан милиции Камалиев слушает!
А в ответ вдруг звучит до боли знакомое:
– Я – участковый инспектор Закиров… Участковый инспектор Закиров. Ограблен магазин на улице Нагорной… Преступники скрылись в Волчьей лощине…
Майор выключил магнитофон и, снова повернувшись, с вопрошающим видом уставился на Закирова.
– Ну, что теперь скажешь?
Участковый инспектор молчал.
Да, это был его голос. Это были его слова, которые он говорил там, в лесу, во время своего необычного диалога с незнакомкой.