О кораблях и людях, о далеких странах
Шрифт:
Впереди, под большим портальным краном, на двух чугунных кнехтах сидят четыре человека. В темноте вспыхивают огоньки сигарет.
Снова Нейгауз затягивает песню и направляется прямо в сторону темных фигур.
Вдруг Руди снова слышит чужие шаги. Он останавливается. Шаги приближаются. Руди догоняет своих.
– Вон кто-то идет к нам!
– шепчет он Нейгаузу.
– Он уже давно за нами следит.
Но Нейгауз не останавливается.
– А ты подтягивай! Вот и не будешь дрейфить! Давай, давай! Все вместе! Вроде мы лишку хватили, - говорит он и делает предостерегающий
Руди слышит смех Фите, но в то же время и шаги сзади. Они, как эхо, - не отстают от них.
"И почему никто не обращает внимания? Ведь должны же они их тоже слышать. Или правда они мне только от страха мерещатся?"
Нейгауз ругается. Он стоит, покачиваясь прямо перед Фите. Кнут говорит Иогансену:
– Напился, сволочь!
Иогансен ему в ответ:
– Сам-то тоже небось наклюкался!
Шаги слышатся теперь совсем уже близко. Матросы "Сенегала" умолкают. Мимо проходит маленький толстый человек. На минуту он задерживается, затем спешит дальше.
– Гляди, гляди! Это тот, что на пароме был. Я же его знаю.
– Руди чуть не кричит.
– Да кто?
– спрашивает Губерт.
– Да я не знаю, но он...
– Ну и припустил!
– замечает Георг.
– Небось боится нас!
– До трапа двести метров, - говорит Иогансен.
– "Фортуна" под четвертым фонарем.
– Он пожимает всем руки.
– Потом у нас времени не будет.
Они стоят друг против друга и не знают, что сказать.
Слова прощания неведомы им. А те, что они знают, слишком глубоко скрыты в их груди.
– Грете я скоро напишу! Вы тогда догадаетесь, где я.
– Ну, будь здоров!
– И держитесь вместе, это вы знаете...
Медленно они шагают дальше.
– Вон еще небольшой кусок остался. На борт-то я один попаду. Главное, что вы меня сюда проводили...
Внезапно впереди вспыхивает свет карманного фонаря.
Подходят трое мужчин.
Нейгауз снова начинает петь. У Руди сейчас что-то ничего не получается, словно ему кто горло сжал. Он смотрит на троих быстро приближающихся чужаков. И вдруг ему делается страшно.
– И толстяк с ними! Толстяк! Который все за нами шел! вскрикивает он.
– Стой!
– резко говорит один из чужаков. И белый лучик фонаря, словно копье, утыкается под ногами матросов в землю.
– Предъявите ваши документы!
– слышится тот же голос.
– Мы тут кое-кого ищем, - слышится другой голос, и при этих звуках Руди резко поворачивает голову.
– Да ведь это...
– тихо вскрикивает он.
Яркий свет фонарика слепит глаза. Руди закрывает лицо.
– Ну, что я говорил! Хе-хе! Вон он, долговязый!.. снова слышится тот же голос.
– Я-то его хорошо знаю. И молокосос с ним!..
– Медуза!
– шепчет Руди.
– Да как он сюда...
В кармане одного из чужаков что-то щелкает.
– Не вздумайте бежать! Весь порт оцеплен...
Карманный фонарик внезапно гаснет. В первый момент Руди ничего не может понять. Он слышит только хриплое дыхание. Темная фигура прыгает на него. Он отлетает в сторону, успевая все-таки схватить нападающего за руку и удержать ее.
Рука движется перед глазами Руди: пальцы сжимают что-то блестящее. Противник рычит. Вдруг он, качнувшись, оседает наземь. Но нет, Руди не отпустит его! Руди тоже падает на землю и медленно, как когда-то учил его Куделек, начинает выворачивать ненавистную руку. Ледяной холод захлестывает Руди. Он вдруг изо всей силы впивается зубами в жесткую ладонь врага. Пальцы разжимаются. Человек на земле вскрикивает, и на булыжник со звоном падает пистолет. Ногой Руди отталкивает оружие подальше.
А вот падает и второй сторож. Матросы срывают с охранников свистки.
Здесь темно. Следующий фонарь только в тридцати метрах.
– Куда Медуза девался?
– хрипя спрашивает Руди.
– Беги, Гейн!
– слышит он голос Губерта.
– Здесь мы одни справимся.
Кто-то дергает Руди за руку:
– Бежим, бежим со мной, Руди!
– Это Гейн Иогансен.
Он бежит по самому краю высокого причала.
– Где Медуза?
Под краном совсем темно. Кто-то там пригнулся за стойкой, прячется! Руди бежит изо всех сил. "Ведь боцман не видит Медузу, не видит его!" - думает он.
– Гейн!
– кричит Руди и видит, как из-под крана выскакивает Медуза.
Но и Руди бросается вперед, он куда проворнее и, прежде чем Медуза догоняет Иогансена, Руди сталкивается с ним и изо всей силы бьет Медузу в лицо. Толстяк качается.
Но вдруг он поднимает руку, и Руди видит, как кулак опускается на него. У него уже нет времени отскочить. Словно острым молотком что-то ударяет его в лицо. Страшная боль пронзает его до самого сердца. Лицо горит. Но у Руди еще хватает силы оттолкнуть от себя толстяка... Медуза пытается схватить Руди, но хватает воздух и летит в воду,
В этот момент к Руди подбегает Иогансен, берет его за руку и тянет в тень пакгауза. Там они рядышком прячутся за большим ящиком.
Теплая, густая кровь стекает у Руди из разорванной щеки по шее, вниз, на куртку, на свитер. Руди до скрежета стискивает зубы. Иогансен дает ему платок.
Кто-то бежит по булыжнику.
– Ничего, ничего!
– кричит Фите.
– Приятель еще немножко полежит. Надо же ему отдохнуть.
Друзья исчезают. Между двумя ящиками Руди виден причал. Там, на мостовой, недвижимо лежат две фигуры.
Затаив дыхание юнга смотрит на них. Ему хотелось бы задать Иогансену вопрос, но он не способен вымолвить ни слова. "А вдруг Медуза тоже... Ведь я его спихнул в воду!" - думает он.
– У него кастет на руке был. Я видел, - шепчет Иогансен.
Руди не может забыть безжизненных фигур на мостовой. "А вдруг они найдут нас здесь?" - И он снова подползает к краю самого большого ящика.
Вдруг раздается резкий свисток. С одного из кораблей сбегают трое мужчин. На мостовой теперь сидит только один из сторожей, другой, прихрамывая, пробегает в десяти шагах от Руди. Это, оказывается, он свистел. На кораблях загораются огни.