О любви. О жизни… с болью
Шрифт:
Паника в голосе, страх. Но страх не за него, не за моего Игоря, а за свою шкуру. За свою!!!
Я взяла себя в руки.
— Адрес.
На большее меня не хватило. Водитель развернул машину и поехал в сторону квартиры Игоря.
Лифт поднимался целую вечность на пятый этаж. Дорога от лифта, которая обычно занимала две секунды, тянулась невероятно долго. Казалось, что ноги тонут в вязком бетоне. Меня хватило только на пару стуков в дверь, но дверь сама открылась. Было не заперто.
Когда зашла в темную однушку, то увидела Пса, сидевшего посередине комнаты на полу с закрытыми глазами и держащегося за голову. Он что-то выл, раскачиваясь из стороны в сторону.
Не стала подходить даже к нему. Я увидела его…..Игоря…И его глаза. Такие голубые, чистые и мертвые. Они не светились изнутри. Они не горели для меня.
Мне было безумно страшно прикоснуться ко всегда тёплому любимому телу. Но это нужно было сделать. Нужно было прикоснуться к тому, что когда-то держало душу моего любимого человека в себе. Это было так странно. Я трогала его руки, холодные и бессильные. Я целовала его губы, которые не отвечали мне. Я не могла закрыть его глаза. Не могла! Знала, что закрою их и всё. Больше он сам никогда не разомкнёт веки! Я не могла! Я хотела видеть эти глаза!!!Мне надо было их запомнить!!!
Так мы и сидели втроем в темной комнате, в которой витал запах смерти.
Я не буду писать, что было потом. Потому что вызов скорой, полиции, бесконечные объяснения что, как, почему, не стоит даже и упоминать.
Я была с ним, когда его обмывали, была с ним, когда его одевали. Была с ним, когда огонь огромной печи в крематории сожрал того, кто был моим миром.
Хотя не огонь это был, а проклятая наркота! Которая перечеркнула его жизнь, мою жизнь и жизнь его матери, оставшейся 30 лет назад без мужа, а теперь и без единственного ребёнка.
Эта боль живёт со мной всегда. Я не отпускаю ее потому, что только она даёт мне силы бороться с этой чумой, с этим злом, которое шагает по миру. С наркотиками.
После смерти Игоря я перешла на работу в наркологический диспансер. Там я встречаю в каждом наркомане частичку его, своего любимого. Того, кого я не смогла спасти, так как прятала голову в песок и думала, что это всё не со мной. Что мы с ним молоды, красивы и что это точно обойдёт нас стороной. Не обошло.
И не обойдёт ещё таких же Ксюш и Игорей, которые могли бы создавать семьи, растить детей, заниматься любимым делом. Я рассказываю родственникам моих зависимых, что может случиться, если они не перестанут потакать своим братьям, сестрам, отцам, матерям и так далее, которым нужна не подачка на очередную дозу, а хороший пинок в новую жизнь.
Тридцать сребреников
Жирная муха противно жужжит над головой. Я смотрю на нее и думаю, как ей хватает сил столько летать, как-то трепыхаться?
Я лежу на кровати, надо мной пыхтит пьяный сожитель. Стараюсь отвлечься от того, что он сейчас делает со мной.
Обычно это длится пару минут и всё. Я свободна. Но когда он пьян, а это бывает часто, то экзекуция может затянуться.
Его липкий вонючий пот падает мне на лицо, мерзко-кислое дыхание заполнило легкие и, что бы не стошнило прямо на него, надо отвлекаться и думать. Думать о чем угодно.
Я забыла вытащить белье из стиральной машины. Пойду в душ после того, как этот всё закончит, заодно и белье развешу. На завтрак надо будет детям бутерброды сделать, так как забыла водителю сказать купить молоко. Что ещё? Позвонить врачу, что бы перенести визит. И в библиотеку с Машей заскочить после школы.
Всё. Наконец-то. Его искареженое экстазом лицо, на которое не хочу смотреть, рухнуло на подушку и раздался храп.
Выбравшись из-под его туши, побежала в душ. Горячая вода смывает его мерзкий запах, отвратительный, ядовитый пот. Но не может смыть его из моей жизни. А жаль.
Почему я всё это терплю? Не думаю, что мои псевдо-подружки считают, что терплю. Для них я просто зажралась. Никто не понимает, что на самом деле происходит.
Этот человек очень богат и влиятелен. Когда мы с ним познакомились, я работала в ресторане официанткой. Красивая упругая попка привлекла его внимание. На мою личность он ни тогда, ни тем более теперь, не обращает внимания. Я жила в то время в общаге от своего универа, подрабатывала вечерами и ночами, как могла. Из моей глубинки было сложно ждать какой-то финансовой помощи. Сама содержала себя, и даже как-то помогала родителям. На водку, на селёдку.
И вот такой мужчина оказывает мне знаки внимания. Жрать хотелось тогда до жути, поэтому решила, а почему бы и да?
Мы с ним встречались в его машине, в каких-то отелях с посуточной платой, но никогда не хотела впускать его в свою жизнь полностью. Меня устраивало мнимое ощущение свободы и те деньги, которыми он забрасывал меня. Потом как-то незаметно я перебралась из общаги в прекрасно обставленную квартиру в центре города. До моего универа было рукой подать. У меня появилась свежая и вкусная еда, красивая одежда, салоны красоты и даже личный водитель.
Прошло пол года и я узнала, что мой любовник глубоко женат. Тогда мне казалось, что это плюс, так как он мне стал уже как кость поперек горла. Туда не ходи, то не делай. В это же время я познакомилась с парнем. Красивый, умный, спортивный. Мой " папашка" узнал об этом и парень совершенно случайно попал в больницу буквально через пару дней.
Потом был тренер в фитнесс центре, но там всё закончилось очень быстро. Его просто уволили на второй день после нашего единственного свидания. Дальше одногруппник. Его отчислили и забрали в армию раньше призыва. Сосед по этажу вообще пропал, после того, как имел неосторожность подарить мне букет роз.
Мне надоело это всё и я сказала, что хочу расстаться, так как его "женатость" меня не возбуждает. Он ответил, что ему все равно. Жена давно с ним не спит, живут они как соседи. Не разводятся, так как не выгодно для бизнеса.
Я поняла, что попала по полной. Собрала вещи и ушла, но он нашел меня, вернул в нашу проклятую квартиру, избил и изнасиловал. Мы всегда предохранялись, но, кто же думает о таких мелочах во время насилия? Когда увидела две полоски на тесте, то поняла, что это конец. Он узнал о моей беременности и сказал, что, если сделаю аборт, то меня будут собирать как паззл по частям по всему городу.