О любви. О жизни… с болью
Шрифт:
После Роман Анатольевич любезно проводил Машеньку до метро и в 23 часа она была дома. Ночь она не могла уснуть, всё вспоминала его запах, глаза, руки, которые так красиво вносили корректуры в ее листок.
С того самого вечера они часто оставались вдвоем, что бы подготовить то доклад, то новую тему, то ещё какую-то притянутую за уши чушь. И вот, сидя рядом с подносом с проформалиненным кишечником, случилось то, о чём девочка мечтала все эти месяцы….Он ее поцеловал.
Нет, не в макушку, как делал папа, не в щёку, как делала мама, а как мужчина, который целует женщину. Любимую женщину.
Их роман зародился в тот момент, когда у доцента Султунова родился второй внук. Его радость от пополнения семейства разделила и Машенька. А ещё разделила с ним скрипящий диван, вековавший в комнате СНО. Продолжались их тайные встречи не долго. Однажды их застукал заведующий кафедры, задержавшийся по случайности на работе и решивший проверить, что за странные звуки раздаются из кабинета, из под двери которого пробивался в темноту коридора свет.
Мда. Неудобно как-то вышло. Среди трупов и внутренностей два совершенно живых тела, предающихся порочной любви.
На ковер был вызван сам доцент и студентка с родителями.
Доцент брал всю вину на себя, Машенька на себя, а родители Машеньки не могли вообще понять, что происходит.
— Мария, но он же не врач???Как же ты могла?
"То есть, то что он старше, немного женат — не смутило их вообще?" — Машенька смотрела на родителей и осознавала, что то, что она считала до этого момента взрослой жизни, был на самом деле детский сад.
— Мне плевать! Я люблю его, он любит меня!
— Но мы тебя растили, вкладывали столько ресурсов!!!И это твоя благодарность????Какой-то анатом!!! — заламывая свои хирургические руки, причитали матушка с батюшкой.
— Да! Анатом! Но он рядом всегда, когда мне нужно, — Мария Львовна замолчала на несколько секунд. Набрала в лёгкие побольше воздуха, а в душе побольше смелости, и выдала. — Он рядом даже тогда, когда и не нужно! А вы где были, когда " ресурсы" вкладывали в меня? Откуда вы это делали? С конференций из Сингапура или операционных?? — Только сейчас она поняла, что у нее есть голос, что бы говорить то, что никогда не решалась сказать. Да она и не понимала, что было не так. Эта атмосфера в доме, этот ореол " священных родителей", он рассыпался сейчас на ее глазах от ее же собственных слов.
Она била словами на отмашь. Хлестала по щекам родителей тем, что они даже не знают на каком она курсе и не помнят дату ее рождения.
В конце концов, добравшись до дома, она собрала вещи и ушла.
А куда? Конечно к нему! К ее Роману.
Было бы конечно эпично завершить рассказ тем, что Роман оказался козлиной по всем фронтам и Машеньку бросил, но нет.
Роман ждал, что Машенька придёт к нему. Он снял на пару ночей для них отель, чтобы в дальнейшем найти квартиру, так как при встрече с его ненаглядной, доцента сопровождал тоже чемоданчик.
От жены он ушёл, но оставил ей всё совместнонажитое, поэтому развод случился быстро и все остались довольны.
Султунов же после нескольких месяцев ада на кафедре всё же заслужил индульгенцию у заведующего и его вернули преподавать. Но! Машеньку перевели в другую группу.
Их такие странные, но глубокие отношения, ещё долго не давали покоя всему первому курсу института. Особенно удивляла и смешила одна их традиция. Когда у Машеньки заканчивались занятия, а Роману Анатольевичу надо было ещё задержаться на кафедре, то он спускался в метро, что бы проводить любимую до электрички в сторону и, когда закрывались двери вагона, то подходил и прикасался рукой к стеклу, а Машенька подбегала и целовала через это самое заплёванное стекло его руку.
Нелепая "Лолита", странный "Гумберт", но любовь настоящая.
Новый вдох
Я кричала, но мой крик никто не слышал, зато от его силы разрывались лёгкие изнутри. Я кричала в плечо моей лучшей подруги. Дашка гладила меня по спине и говорила:
— Ну ладно тебе, Ксю. Ну это же все ожидаемо было. Да и человек он… — она помялась, подыскивая слово помягче, — говно. Не расстраивайся ты так. Сколько ещё козлов тебе в жизни встретится.
Утешитель из нее очень средний, если не сказать ужасный, но то, что она рядом и мои слёзы и сопли впитывались в ее кофту, реально помогло. Я перестала кричать и присела на каменное подобие скамейки напротив Лиговки.
За неделю до нашей этой встречи с подругой я узнала, что мой любимый человек изменил мне. В очередной раз. Больно было, как впрочем и всегда от его измен, но те крохи воли и самоуважения, которые где-то ещё болтались в глубине моего бытия все же собрались и выкинули его из моей жизни.
Его выкинули, но не любовь, которая впилась в мое сердце и не хочет отпускать. Как я могу любить такого? С его пьянками, наркотическими угарами и бесконечными бабами? А вот. Могу и люблю.
История наших больных отношений началась ещё в те времена, когда я училась в 10 классе. Точнее это были не отношения даже, а просто знакомство. У Игоря была девушка, харизма и рок-группа, в которой он играл. У меня были комплексы, ограниченный круг знакомых и нереальные проблемы в школе.
Познакомились мы на одной тусе. Так как большинство моих товарищей так или иначе были связаны с музыкальной жизнью города, то виделись мы с Игорем часто. Потом я закончила школу, поступила в медицинский, а он расстался со своей девушкой и пошел в отрыв. Пытался побить рекорд по количеству сомнительных связей. На этой "прекрасной" волне и начался между нами новый виток отношений. Я стала его нянькой- прокапывала периодически после мощных послеконцертных бухачей, да колола всякие препараты то от гонореи, то от сифилиса.
Мужчина мечты одним словом.
Я понимала, что стала уже достаточно красивой девушкой. Меня пригласили в модельное агентство, мужчины крутились вокруг. Но он какой-то невероятной силой притягивал к себе. Понимаю, что виновата сама в том, что идеализировала его в своих мыслях и мечтах, придумала себе такого рыцаря- музыканта, который должен выбрать только меня и обязательно исправиться.
Как-то мы пошли в очередной раз к Игорю домой просто поболтать, попить чая (чай пила только я, он всегда что-то покрепче), что случалось достаточно часто, но неожиданно осталась у него ночевать и начался наш садомазо романчик. Он понимал, что не исправится, а я не хотела это принимать. Так и пошли измены. Как гастроли, так мне звонили общие знакомые и в красках расписывали, где, с кем и сколько раз у него было.