О Михаиле КедровеВоспоминания, очерки, статьи

Смирнов Михаил Александрович

В один прекрасный день раздался звонок, и вся передняя заполнилась гостями. Дядя Миша! Тетя Леля! И — самое главное — три двоюродных брата, три черноглазых веселых мальчика! Все они вместе отправлялись в Швейцарию, им предстояло увидеть много интересного, незнакомого.

Весь дом ожил. Началась беготня, шум. Дядя Эдуард тепло и радушно принял свою сестру, племянников и зятя.

В гостиной стоял рояль, Михаил Сергеевич долго и увлеченно играл до самого вечера. Все мы его просили об этом.

Здесь, в Пскове, надо было выполнить последние формальности с документами, и когда все было готово, шумная семья распрощалась со всеми нами и укатила из Россия.

Семья Кедровых поселилась в Лозанне.

Подросшие мальчики начали ходить во французскую школу, а их отец, как и обещал, поступил в Лозаннский университет и занялся изучением медицины.

В каникулярное время Михаил Сергеевич старался познакомить своих сыновей с достопримечательностями страны и приучал их к туризму. Вся семья отправлялась пешком на знаменитые швейцарские озера, они осматривали по пути живописные курортные городки, старинные замки.

Находясь дома, Михаил Сергеевич по вечерам по-прежнему занимался музыкой. К Кедровым приехала тетя Мери с Женей.

Иногда послушать музыку заходил к Кедровым Владимир Ильич Ленин, который находился в это время в Лозанне. Однажды Женя встретилась с ним у Кедровых. Михаил Сергеевич представил ее Владимиру Ильичу, совершенно откровенно заявив при этом, что эта образованная девушка знает несколько языков, но, к сожалению, страшная рутинерка и сколько он ни бьется, никак не может вывести ее на дорогу к марксизму.

Владимир Ильич очень добродушно и весело расхохотался, пожимая руку смущенной тети Жени и внимательно разглядывая ее. Потом он сказал, что это не беда. Коли посеяны хорошие семена, то они все равно взойдут. И он попросил дядю Мишу сесть за инструмент и сыграть «что-нибудь из Бетховена».

Личность Владимира Ильича произвела на тетю Женю неизгладимое впечатление. Впоследствии она говорила, что эта встреча решила всю ее дальнейшую судьбу…

В 1916 г. — после окончания Лозаннского университета, с дипломом врача — Михаил Сергеевич решил вернуться на родину. Через линию фронта в Россию было попасть нельзя. И вот многочисленные русские, жившие в Швейцарии, получили возможность пробраться на родину морским кружным путем.

Путешествие было длительным и небезопасным, и наконец в мае 1916 г. пароход «Курск» пришвартовался в Архангельском порту. Кедровы переехали в Москву, где была цела их квартира, и Михаил Сергеевич начал устраиваться на работу по новой своей специальности. Врачи нужны всегда, а во время войны — особенно, но, как и предполагал дядя Миша, его диплом признать не захотели и предложили сдать снова экзамены. Осуществить это требование большого труда не составляло. Сдав экзамен в Харьковском университете, он получил русский документ, был взят на воинский учет и направлен начальником военного госпиталя в город Кашин Тверской губернии. Вскоре в Кашин переехала и вся его семья.

Революционные события разворачивались с потрясающей силой, армия бежала с фронта, трон шатался, и все с нетерпением ждали минуты, когда он рухнет.

Работая в 1916 г. в Воронеже, я вдруг под осень в яркий и теплый день получила от дяди Миши телеграмму, где он сообщал, что проездом в Азербайджан будет стоять в Воронеже такого-то числа несколько минут и просил выйти к поезду. Взглянув на часы, я поняла, что поезд уже подходит, и бросилась на вокзал. Дядя Миша в военной форме стоял у вагона и сейчас же увел меня в купе. Он все время шутил, звал меня ехать в этом же поезде в Азербайджан — там работа будет гораздо интереснее!

Минут десять мы поболтали, и поезд тронулся, я едва успела выскочить на перрон. Когда он возвратился из своей командировки — я не знаю, но после Февральской революции он уже был в Петербурге. Туда же приехал и вызванный им с Урала мой брат Артур.

Михаил Сергеевич Кедров постепенно и упорно выковывал из Артура Фраучи революционера и члена партии…

Публикуется впервые

В. Н. Пластинин. БОЛЬШЕВИСТСКОЕ «ЗЕРНО»

В своих воспоминаниях Кедров ни слова не говорит о финансовой основе возникновения издательства «Зерно». А дело обстояло следующим образом. Михаил Сергеевич, приехав в Петербург, сообщил партийному центру о своем решении использовать полученное им наследство на нужды партии. Решение это возникло просто и естественно. Еще в студенческие годы он вносил деньги в партийную кассу, тратил большие суммы на приобретение оружия. Теперь же, в Петербурге, на деньги, унаследованные от отца, было организовано издательство.

И издательство и книжный склад разместились в доме 110, на Невском проспекте…

Дом имел ряд неоспоримых для конспирации удобств. Черный ход связывал контору и склад с разветвленной системой проходных дворов с выходом на разные улицы. Транспортировка литературы облегчалась близостью Николаевского (ныне Московского) вокзала.

Владение книжным складом было оформлено на имя одной из сестер-большевичек Дидрикиль — Марии Августовны. В работе издательства принимали участие также и ее сестры — Ольга Августовна и Нина Августовна…

На помощь Кедрову пришли опытные пропагандисты-профессионалы: ярославцы Н. И. Подвойский, Н. С. Ангарский (Клестов), С. С. Данилов, воронежцы М. С. Ольминский и Н. Н. Батурин, москвич Н. А. Рожков.

Задача предстояла трудная. Надо было в условиях нарастающей разнузданной столыпинской реакции наладить легальное издание нелегальной литературы. Это требовало смелости, находчивости, а подчас и большой выдумки, хитрости. Первым пробным камнем, брошенным в царскую цензуру, был выпуск «Календаря для всех». Совершенно невинное, далекое от политики название. Но содержание!..