О Михаиле КедровеВоспоминания, очерки, статьи
Шрифт:
«Календарь» представлял собой, как и следовало ожидать, форменную нелегальщину. В первый же день представления его в цензуру он был запрещен к распространению и подлежал конфискации. Впрочем, явившейся для наложения ареста полиции удалось захватить всего несколько десятков экземпляров, предупредительно оставленных ей на съедение. Вся же масса «Календаря», 60 тыс. экземпляров, давно уже гуляла по фабрикам и заводам, по казармам и крейсерам.
При случае рассказывая об этом, Михаил Сергеевич невольно улыбался, вспоминая растерянные физиономии опростоволосившихся полицейских. Первая проба удалась! А главное — был установлен деловой контакт издательства с Владимиром Ильичем.
— Успех с «Календарем» утвердил нашу мечту приступить к изданию ленинских трудов, — говорил Михаил Сергеевич. — Ведь статьи Ленина можно было видеть только на страницах зарубежных «Искры», «Зари» и «Пролетария».
И вот наконец готовится выпуск первого в истории партийной печати трехтомного Собрания сочинений Владимира Ильича под названием «За 12 лет» (в противовес, как пояснял Михаил Сергеевич, незадолго перед тем вышедшему в свет сочинению Г. В. Плеханова «За 20 лет»).
В ноябре 1907 г. вышел 1-й том. Опыт у руководителей издательства в сбережении от конфискации изданной партийной литературы уже имелся. Как и в случае с «Календарем», почти весь тираж 1-го тома первого ленинского Собрания сочинений был перевезен на легальный склад и тем самым спасен.
В декабре 1907 г. на имя М. С. Кедрова было получено письмо от В. И. Ленина, находившегося в то время в Финляндии. Со свойственной ему авторской точностью и скрупулезностью Владимир Ильич выяснял сроки и возможности завершения работы над 2-м томом. Это письмо… приводим полностью:
«Уважаемый товарищ! Согласно нашему условию, материал для II тома должен быть сдан к 1/Х, для III — к 10/Х. Первый том задержался. 12 листов для II я сдал, дальнейшие 7 готовы и еще дальнейшие (около 5 или 7) могу сдать очень скоро. Но я хотел бы знать, нужен ли Вам действительно так быстро весь этот материал? приступите ли Вы тотчас к набору? сдали ли Вы уже в набор 12 листов II тома? задержится издание, если я позже представлю конец II тома? Если да, я могу представить конец II тома немедленно, если Вы этого хотите. Но у меня есть план: написать в заключение II тома большую работу о распределении земли в России (по новым данным, статистическим, 1905 г.) и о муниципализации (приняв во внимание IV том „Капитала“ или „Theorien "uber den Mehrwert“, вышла тоже в 1905 году). Я думаю, эта вещь представила бы большой интерес для публики и была очень своевременна. Материалы для работы почти все у меня уже подобраны и частью уже обработаны. Для окончания надо несколько недель; надеюсь, что смогу в несколько педель написать эту работу.
Итак, сообщите мне: желаете ли Вы представления II тома немедленно без этой новой статьи — или предпочитаете, чтобы II том был представлен, примерно, через месяц — полтора c новой статьей» [22] .
Михаил Сергеевич, конечно, согласился на второй, более полный вариант. Вскоре Н. С. Ангарский (Клестов) по поручению руководителя издательства выехал в Финляндию, где встретился с Лениным. Рассказав Владимиру Ильичу об обстановке, в которой работает издательство, Ангарский получил от Владимира Ильича согласие на издание еще некоторых его работ. О том, какое значение В. И. Ленин придавал в то время легальным изданиям, можно судить по его письму к А. М. Горькому, написанному в начале 1908 г. Ильич писал:
22
Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 47, с. 116–117.
«Легальные сборники, разумеется, должны быть; наши товарищи в Питере в поте лица трудятся над ними, и я трудился, после Лондона, сидя в Квакале (Куоккала. — Ред.). Если можно, — все усилия надо приложить, чтобы их поддержать и сборники эти продолжить» [23] .
А продолжать становилось все труднее. В начале 1908 г. издательство выпустило сборник, посвященный 90-летию со дня рождения Карла Маркса. В этом сборнике была напечатана и статья Владимира Ильича «Марксизм и ревизионизм». В период между 11 и 18 января 1908 г. увидела свет 1-я часть 2-го тома Сочинений Владимира Ильича (Вл. Ильина) под заглавием: «Аграрный вопрос», часть 1. В том вошли X и XI главы книги «Аграрный вопрос» и «Критика Маркса». Тираж 1-й части 2-го тома был 3 тыс. экземпляров. Но тучи сгущались.
23
Там же, с. 133.
Чтобы оградить деятельность издательства от всяких случайностей, а также группу основных работников издательства от всякого рода полицейских «неожиданностей», принимался ряд предосторожностей. Об одной из них нельзя не рассказать. Еще до выхода ленинского тома «За 12 лет» руководство «Зерна» стало подыскивать фиктивного редактора-издателя на случай конфискации и привлечения к ответственности. Этому конспираторскому приему Михаил Сергеевич посвятил несколько строк в своих воспоминаниях…
Предчувствуя неминуемый арест, Михаил Сергеевич утроил свою энергию. Запрятав в более или менее надежные хранилища большие тиражи партийной литературы, он выехал в Москву на поиски книжного магазина, через который можно было бы организовать распространение некоторых изданий. А в это время в Петербурге полиция форсировала события. Тщательный обыск в книжном складе издательства принес давно ожидаемые ею результаты: более 16 тыс. экземпляров книг и брошюр явно революционного содержания. Возвратившись в Петербург, Михаил Сергеевич нашел II. И. Подвойского и передал ему для расплаты с авторами 1270 рублей. В последних числах апреля 1908 г. руководитель издательства «Зерно» был арестован.
Следствию удалось установить, что ряд грузов, отправленных в свое время Кедровым из Петербурга в разные города России, состоят исключительно из нелегальной политической литературы. На одно обвинение наслаивалось другое. Целый год, пока велось следствие, Михаил Сергеевич провел в стенах одиночной камеры в знаменитых «Крестах».
Интересный документ о деятельности издательства «Зерно» обнаружили в архиве ленинградские историки И. Лейберов и В. Муштуков. В октябре 1908 г. начальник Петербургского губернского жандармского управления вынужден был констатировать, что «книжный склад „Зерно“… являлся складом социал-демократической литературы, причем, имея тесную связь в лице служащих в складе с членами Центрального Комитета РСДРП, выполнял загородные заказы по транспортированию в провинциальные города и села партийной литературы» [24] . Суд, состоявшийся в 1910 г., приговорил Кедрова к заключению в крепости на два с половиной года.
24
ЦПА ИМЛ, ф. 124, д. 852, л. 3.
Так организатор партийного издательства «Зерно» стал узником одного из тюремных казематов. Будучи человеком необычайной воли и высокой требовательности к себе, Михаил Сергеевич с первых же дней установил жесткий для себя, почти спартанский режим. Еще в детстве врачи обнаружили у него врожденный порок сердца и напророчили скорую смерть. Однако образ жизни без каких-либо излишеств, умение организовать свой рабочий день и постоянный, по возможности и обстоятельствам, контроль над собой, видимо, серьезно компенсировали сердечную недостаточность.
Кедров превратил свою камеру в тюремный университет. Друзья и товарищи снабжали его книгами, он получал газеты. Штудируя «Капитал» Маркса, для отдыха переключался на книги по медицине, изучению которой отдавал все больше и больше времени. Не только часов, но и минут не оставалось на праздные размышления. А в этом и заключался смысл организации тюремного бытия. Чтобы сохранить повседневную работоспособность, свести до минимума воздействие тюремного режима на здоровье, Михаил Сергеевич нашел радикальное противоядие в закаливании организма, в ряде постоянно повторяемых физических упражнений.
Помнится, где-то во второй половине 20-х годов Михаил Сергеевич пробыл несколько дней в Ленинграде. Потянуло его к знакомым тюремным камерам. В разговор у камеры в «Крестах», завязавшийся между ним и товарищами, его сопровождавшими, неожиданно вмешался стоявший неподалеку немолодой уже надзиратель. Извинившись, он спросил Михаила Сергеевича:
— Скажите, а не сидели ли вы у нас здесь при царе? Мне кажется, я вас помню.
— Да, сидел, — ответил Михаил Сергеевич. — А почему вы меня запомнили?