О, мой док...
Шрифт:
Малыш поднял снова на меня свои глазки и неожиданно кивнул, а потом… провёл своей ручкой по моей. Так робко, осторожно.
Он тянулся ко мне. Показывал свои чувства.
Несмотря на все его попытки сбежать, он всё ещё хотел быть со мной.
У меня был шанс! Был…
— На днях будет матч, — улыбаясь, произнесла я, намеренно переводя тему. — Хочешь пойти?
Я знала, что он любит футбол. Что на его полочке хранятся вырезки из журналов, на которых изображены знаменитые игроки.
Глаза мальчика заблестели от радости,
— Я поговорю с Елизаветой Федоровной. Она отпустит тебя ненадолго, но … взамен ты должен пообещать, что больше не сбежишь, хорошо? — это был хитрый и расчётливый ход, но иначе я не могла.
Мне нужно было знать, что он будет тут. Что больше не станет совершать глупостей.
Возможно, его интерес к футболу сможет его удержать в детском доме, а тем временем я сумею всё решить.
Мальчик продолжал на меня смотреть, словно что-то обдумывал и спустя пару секунд все же кивнул.
Слава Богу!
— Ты сдержишь своё слово? — снова спросила его, желая убедиться, что правильно его поняла.
Малыш снова кивнул, и я, не сдержавшись, крепко прижала его к себе.
— Я так тебя люблю, — прошептала ему на ушко. — Очень…
От него пахло молочной кашей и свежевыстиранной одеждой. Ванька громко засопел, а потом прикоснулся пальчиками к моим волосам.
Это прорыв. Он никогда этого не делал. Никогда.
Мы не спешили прерывать наши объятия. Ещё какое-то время продолжали гладить друг друга, но как бы мне не хотелось, нужно было возвращаться в клинику.
— Мне пора, — произнесла расстроенным голосом. — Но, завтра, перед отъездом в другой город я приду и принесу тебе билеты на футбол. Будешь их хранить у себя до самого матча, договорились?
Губы мальчика дрогнули в улыбке, и он снова кивнул.
Потрепав его по волосам, я поднялась на ноги и, поцеловав его в щеку, пошла к выходу.
Всё прошло отлично. Он шел со мной на контакт. Не сторонился, чего я очень боялась. В душе теплилась надежда на положительный финал, которая придавала мне сил на дальнейшую борьбу. Она меня окрыляла, давала стимул.
Выйдя из здания детского дома, улыбаясь, я снова пошла тем же маршрутом, что и ранее. Посмотрев на дисплей телефона и осознав, что время моего перерыва неумолимо приближается к концу, снова побежала к той самой аптеке. Именно пройдя через неё, я могла сократить время и оказаться на проспекте, где ходил общественный транспорт.
Пролетев через помещение, едва не сбивая с ног посетителей, я выпорхнула на улицу, где тут же замерла на месте.
На том же месте, что и полчаса назад, по-прежнему стоял мотоцикл, а рядом с ним Сладких, который был угрюмым и мрачен.
Что? Не может быть… какого чёрта?
Снова курит? А вот это очень плохо… Очень-очень, потому что делал он это, только когда был очень зол.
— О, май гад… — выдохнула, чувствуя, что сейчас что-то будет.
И чего не уехал, как я просила?
Взяв себя в руки, спустилась со ступенек крыльца и как можно увереннее стала приближаться к недовольно смотрящему на меня другу.
Может, что-то случилось, пока меня не было? На меня-то ему не за что было сердиться.
— Ты почему еще здесь? — сделав удивлённый вид, спросила его. — Говорила же, уезжай. Случилось что?
Сердце забилось очень быстро в ожидании его ответа, а он как назло тянул.
— Случилось, — наконец, проговорил он, затягиваясь сизым дымом.
Несколько секунд он снова молчал и смотрел мне в глаза, а потом спросил до мурашек серьёзным голосом: — И когда ты собиралась мне обо всём рассказать?
Глава 13.
— Рассказать? — заикаясь, переспросила его. — Что именно?
Пульс стал больно бить по вискам от вмиг возникшей в голове мысли.
Он проследил за мной. Видел, как я захожу в детский дом…
Чёрт! Даже предположить не могла, что он сделает что-то подобное. Вот влипла.
И что теперь мне делать? Лгать? Сказать правду? Я точно рехнусь…
— Не притворяйся дурочкой, тебе не идёт, Лика, — ответил он всё тем же серьёзным голосом. — Матвеев лучше меня, значит? — хмыкнул он, отводя глаза в сторону. — Не ожидал от тебя такого, — снова затянулся сигаретой и, подняв голову кверху, выпустил дым.
Матвеев? Он-то тут причём? Твою ж мать!
Он думает, что я ходила в клинику к его старому знакомому Никите, с которым он находился не в самых тёплых отношениях. А если точнее к тому, кого он люто ненавидел.
Какой бред! С чего он вообще взял такое? Или… нет… не может быть.
Вот я — идиотка! Ведь клиника Матвеева была где-то совсем неподалеку.
Обернувшись назад, заметила край здания, где виднелся кусок вывески с крупными буквами “ Гинеко”. Вот это стечение обстоятельств… Ничего не скажешь… И ведь не заметила даже.
— Нет, — беззвучно выдохнула я, всё же ощущая облегчение, что дело оказалось совсем в другом. — Зачем мне к нему ходить? Не неси бред, Сладких!
— Зачем ты мне сейчас врёшь? Тебя не было приличное время, — прорычал он, пронзая своим взглядом. — Просто скажи мне в лицо. Скажи прямо сейчас, что не доверяешь мне и решила лечь под нож этого упыря! Ну же!..
Он был зол и едва себя сдерживал. Когда дело касалось Матвеева, Лев всегда заводился с пол-оборота. Кто бы мог подумать, что некогда лучшие друзья станут злейшими врагами. Оба — практикующие хирурги. Талантливые, амбициозные. Дружили несколько лет. Делили комнату в общежитии, но… однажды между ними пробежала чёрная кошка. В один момент они перестали общаться, а позже до меня дошли слухи, что они подрались. Сколько бы я не спрашивала, что между ними произошло, мой друг отмалчивался. Упрямо всё держал в себе. Но, я подозревала, что дело было в девушке. Других вариантов не находилось.