О мстительных некромантах и запрещенных артефактах
Шрифт:
Ну да, про умение лорда летать даже днем я как-то подзабыла от растерянности. И вообще, мне было страшно. И плохо так, как не было никогда в жизни.
В следующее мгновение я поняла, как сильно ошиблась насчет того, что «мне никогда не было так плохо». А все потому, что лорд Гаэр-аш повернулся ко всем адептам Некроса и возвестил:
— Итак, первый тур Мертвых игр завершен и перед нами трое победителей, которые проходят во второй тур и будут представлять Академию некромантии на Королевских Мертвых играх!
Именно в этот момент я четко осознала, что, пожалуй, совсем не против упасть в обморок.
— Адепт Дастел, вам слово, — продолжил ректор.
Некромант одарил меня очень «любящим» взглядом и шагнул вперед. Мгновенно раздались крики «Норт!» и даже «Я тебя люблю, Норт!», ну, и тому подобное. Вскинув руку, парень призвал толпу к молчанию и хорошо поставленным низким голосом начал свою речь:
— Приветствую вас, адепты Некроса! — Толпа взревела, но Дастел вновь потребовал молчания и продолжил: — Всем нам довелось учиться в старейшем учебном заведении Артании! Лучшем, древнейшем, напоенным духом некромантии. Мы некроманты и гордимся этим!
Толпа ревом и криками демонстрировала гордость.
Дастел утихомирил обожающий его народ и продолжил:
— И неудивительно, что победа в Королевских Мертвых играх должна принадлежать нам!
Адепты недовольным гулом согласились.
Выдержав паузу, Норт продолжил:
— Именно здесь, в стенах Некроса, зародились Мертвые игры! Это наша игра! Наши правила! И наша победа!
Наверное, он ждал оваций, но все почему-то молчали. Кроме почему-то меня.
— Так еще не победили, — заметила я.
Между прочим, тихо заметила, шепотом практически, но меня услышали. Сам Дастел медленно повернулся, окинул меня снисходительным взглядом с головы до ног и улыбнулся. Кровожадненько.
— Все-все, я поняла, судьи куплены, участники запуганы, нежить повержена. Молчу, продолжай.
Норт величественно отвернулся. В следующее мгновение мой артефакт Сирилла вдруг потеплел. А я похолодела, осознав, что меня только что подвергли магическому воздействию, и вследствие этого несколько прослушала речь Дастела. Но там и слушать было нечего — адепт свято верил, что умоет все команды и принесет кубок обратно в Некрос. Последнее сообщение привело всех в дикий восторг. Такое ощущение, что от этого кубка тут как минимум жизни половины присутствующих зависят. Артефакт Сирилла вновь стал холодной капелькой янтаря на груди, я поняла, что воздействие прекратили. Дастел величественно обернулся, в его холодных темных глазах была отчетливо заметна усмешка. И я сразу поняла, кто это был. Еще бы понять, каким заклинанием…
Затем настала очередь выступать рыжему. Он вышел, бодро присоединился к заявлениям предыдущего оратора, и ему тоже похлопали и посвистели, наградив остатками ажиотажа от прежнего оратора.
А потом слово предоставили мне.
Ректор так и сказал:
— Слово предоставляется третьему участнику команды победителей адептке Каро.
И все на меня уставились. Я — на лорда Гаэр-ша, он — величественно на толпу, Дастел — коварно на меня. Не выдержала и, вернув ему коварную улыбочку, гордо произнесла:
— Не бабское это дело в играх участвовать, лучше я уважаемому лорду Дастелу носки заштопаю да постель согрею!
Это был шок. У меня! До остальных дела не было, но
Вот и не смотри!
— Адептка Каро, — тихо, но несколько угрожающе произнес ректор.
— Это было вступление, — потупив глазки, произнесла я.
Артефакт Сирилла вновь потеплел. Так значит, да?! Я вскинула подбородок и решительно заявила:
— Ибо если они тут на месте мне проиграли, видимо из-за рваных носков и холодных кроватей, то страшно представить, как же они без женской руки на Королевских играх опозорятся, умом скудные!
Янтарь артефакта раскалился и уже слегка обжигал, я же, сжав обережный браслет, продолжила:
— Ну а в остальном я присоединяюсь к предыдущему оратору, тому самому, которому буду грелки в постель подбрасывать и носки нещадно ножницами кромсать!
Когда я все выпалила, на полигоне вновь царила тишина. Мертвая. Впрочем, некроманты мы или как, вот у нас даже тишина мертвая. Недолго, правда.
— Команда победителей Мертвых игр! — возвестил распорядитель.
Толпа вяло поаплодировала, после все начали расходиться. Взлетел и унесся ректор, заторопились преподаватели, рванула с помоста я. Причем быстро, торопливо и бегом. Потому что точно знала — будут в лучшем случае бить, про худший не хотелось и думать.
И я бежала по ступеням, радуясь тому, что, похоже, казнь удастся отсрочить, как вдруг меня рванули за руку. Резко, болезненно, с силой. И я впечаталась в носатого, чтобы в следующий миг оказаться впихнутой в неприметную дверцу, ведущую под помост. То есть пока те двое на пару со мной распинались, этот стоял внизу и ждал! А ступени, они за помостом, то есть зрителям не видны! И вот вопрос — неужели никто не догадается, что если я спускалась, а потом пропала, значит что-то не так? Но едва носатый прижал меня к доскам, зажав рот явно немытой ладонью, я вдруг поняла — никто не догадается. Никто даже не подумает. Это Некрос, я здесь совершенно одна, обо мне даже беспокоиться не станут.
— Мне вот любопытно, — парень навалился на меня всем телом, вжимая в стену, — ты о последствиях задумывалась, реализовывая свой коварный план, а?
Помост был деревянный, доски достаточно толстые, но слышимость была великолепной, и я отлично слышала, как спустившегося Норта Дастела поздравляют с победой восторженные адептки, как рычит дракон.
— Отвечай! — прошипел носатый.
Я зажмурилась, даже не пытаясь указать на очевидную невозможность дать ответ. Там, за деревянной стеной, раздалось встревоженное «Ыыы» от Гобби. Мое умертвие, мой единственный негаданный друг, а больше обо мне никто и не вспомнит. Отец погиб, мама умерла спустя всего несколько лет, из родных — один отчим, которому я кость в горле… Меня, если убьют, похоронят по-тихому, отчим себе все мое наследство заберет, на том и конец.