О природе таланта
Шрифт:
При этой катастрофической энергетической нищете, когда прислушиваешься не к душе, а к телу:
сегодня здесь болит, а вчера там- и вроде бы на прошлой неделе здесь же болело, только сегодня сильнее, - при этом каждодневном привычном унижении собственной беспомощностью, унижении, которое уже давно перестал замечать, - о каких мыслях по поводу таланта может идти речь? Конечно, раб не спорит: талант - штука реальная, он есть; каждый день книгами, фильмами, открытиями он подтверждает свое существование в природе. Но это где-то там - у других, особых. Не у меня. Уж я ли не знаю себе красную цену - ломаный грош в базарный день. И как бы и что бы ни менялось в этом мире, какой бы благополучный не становилась моя собственная жизнь, в самом
12
В среднем диапазоне жизни - у потребителя - совсем другая установка. Не просто выжить, но - прожить с удовольствием. И когда это удается, он живет с ощущением полноты своего бытия.
Его целостность пластична необычайно. Извлекать удовольствие практически из всего - даже из зла!
– это и философия, и искусство; и для их реализации требуется соответствующая ЭПК. Ведь жизнь - непростая штука, далеко не дедморозовская корзинка с подарками. И, случается, иногда так больно трахнет, что только держись. Но ведь наш герой далеко не дурак; он всегда найдет выход, всегда сумеет уйти из-под удара. Сумеет уцелеть. Единственное условие: остаться верным себе, не пойти на поводу других, не играть по их правилам. Только так он сможет сохранить свой энергопотенциал (то есть - не подцепить какую-нибудь хроническую хворь, на которую придется работать всю оставшуюся жизнь). И потому-лишь только выглянуло для него солнышко, - глядишь, а он уже всплыл, словно поплавок, из вчерашней пучины. И снова ему открыт весь мир.
Так как же он относится к гипотезе о божественном происхождении таланта?
Пока ему плохо - никак. Не ко времени вопрос. Ведь не до жиру. Ведь для того, чтобы разглядеть талант, и тем более - чтобы задуматься о нем, нужен свободный энергопотенциал. Свободный от проблем жизнеобеспечения. И если этого энергопотенциала нет - а вопрос задан, - ответ будет соответствующий возможностям: какая-нибудь первая подвернувшаяся под руку банальность. Почему? Потому что за таким ответом нет ни рассуждения, ни попытки заглянуть в себя, ни переживания. (Хотя отвечающий этого не осознает. Он-то полагает свой ответ вполне полновесным.) Так ведь нам не это нужно, не ответ вообще; мы же хотим знать, что он на самом деле об этом думает!..
Но - повторяем - обратились мы не вовремя. Думать ему нечем. Каков же будет его лишенный следов размышления ответ? Правильно, он скажет: талант - от Бога.
13
Но вот потребитель всплыл. Может быть теперь в самый раз поинтересоваться, что он о таланте думает?
Опять рано. Потому что пока он приходит в себя, забывает страхи, оправляет перышки - он занят лишь одним: добирает упущенные удовольствия. И вся его энергия тратится на обеспечение процесса переваривания. О таланте думать просто нечем. Но желудок у него маленький, наедается он быстро, и тогда, естественно, начинает перебирать и привередничать.
(Внимание! Это признак: появился свободный энергопотенциал.)
Он хочет чего-то новенького, небывалого-
(Опять будьте внимательны: здесь ловушка. Человек не удовлетворяется тем, что имеет, хочет другого - и непременно красивого!
– это так похоже на талант. Но только снаружи похоже. Сущность таланта иная: он смотрит на предмет, мысль, процесс - и они рождают потребность их переделать. Значит, в первом случае мы имеет дело с изысками потребления, во втором - с уже начавшейся работой таланта.)
Чего же - конкретно - новенького он хочет?
Мы зря его терзали - он и теперь все равно ничего толком не скажет. Потому что не способен свои ощущения превратить в мысль (а ведь только так мы можем его понять). Правда, молчать он не будет, слов ему не занимать! И по их красочному калейдоскопу мы видим, понимаем и верим, что чувствует он необычайно ярко и хочет новенького так искренне- Но вот додумать, домыслить, понять и сформулировать - его не хватает. Не хватает всю жизнь! Всю жизнь он рядом от этого дела - от самовыражения, от самовоплощения. Когда его целостность благополучна, он ощущает: чтобы дотянуться - не достает буквально одного шага. Одного!
– но этого шага он так и не сделает. Никогда.
Трагедия? Это как посмотреть. Если со стороны - все основания для трагедии есть: имея великолепные данные (только не спрашивайте ни себя, ни его, какие именно эти данные: конкретный ответ ни нам, ни ему не удастся) - не реализоваться- И он, кстати, понимает зримый трагизм ситуации и подыгрывает зрителям (ему нравится роль жертвы, роль нереализовавшегося гения; она так удобна: ничего не делаешь, а лавры - твои). Но наедине с собою он трагедии не позволяет. Во-первых, потому что это рождает отрицательные эмоции, которых он избегает мастерски; во-вторых, чувство меры ему подсказывает, что предмета для трагедии нет. Не с чего переживать, потому что нет у него таланта! Но талант так близко, и он мог бы быть мой, так отчего бы не воспользоваться случаем и не выжать из ситуации максимум положительных эмоций? И он снова и снова переживает в своей душе мелодраму с сентиментальной сладостной слезой и с обязательной улыбкой сквозь эту слезу.
14
Итак, условия задачи: талант понятен потребителю; талант - рядом, и по всем внешним признакам - доступен (что позволяет держаться соответственно: мол, захочу - и сам смогу не хуже). Спрашивается: как потребитель относится к версии о божественном происхождении таланта?
Оказывается, других версий он и не видит. «Это настолько очевидно, - говорит он, - что даже и спорить не о чем. Божественность таланта вовсе не обязательно доказывать, так же как бессмысленно доказывать существование Бога. (Вы уже поняли?
– он не способен самостоятельно мыслить и формулировать - и потому прячется за стереотипом.) Талант есть - и все. Это данность. И оттого, что вы пытаетесь поэзию мироздания расчленить и объяснить - ничего ведь не изменится. От поэзии не убавится, а вам не прибавится-» (Он знает, что не потянет конкретного разговора - и потому гонит слова, создает словесный шум, имитирующий самостоятельную позицию и мысль.)
Здесь важно одно обстоятельство: как и каждый из нас - потребитель по себе меряет. И в этом все дело. Хотя он и рядом с талантом живет, он ощущает, что между ними - пропасть; ощущает, что талант - это какое-то новое качество. Ситуация потребителя парадоксальна: он может разглядеть и узнать талант, но почему тот - талант, а он сам - нет, - понять не может. У него нет инструмента, чтобы обработать этот материал. И поэтому, приписывая таланту божественное происхождение, он не столько отвечает на вопрос, сколько уходит от ответа.
Раскроем забавную подоплеку этой позиции потребителя.
Если талант от Бога - и мне он недоступен, - с этим легко смириться, как и со всякой прихотью высших сил. Если же талант - это реальная возможность любого человека, и я рядом стою, и при этом знаю, что никогда не переступлю незримый порог- Не кажется ли вам, что такое знание унижает? Самовлюбленного, самодовольного человека - безусловно. И чтобы избежать этих неприятных мыслей, и как следствие их - необходимости усилий, чтобы доказать самому себе, что и так хорошо, и что нет смысла перестраивать свою красивую и уютную жизнь, - так вот, чтобы избежать этой докучной борьбы с самим собой, он на словах может согласиться с вами, что талант доступен каждому, но в душе - ради мира с самим собой!
– останется при «собственном» мнении.