О проценте ссудном, подсудном, безрассудном. Хрестоматия современных проблем «денежной цивилизации».
Шрифт:
Производные инструменты, или окончательная виртуализация финансов
Выше мы уже сказали о виртуальных «объектах интеллектуальной собственности», которые стали доминировать в активах многих корпораций нефинансового сектора (производство бытовых промышленных товаров, торговля, бизнес развлечений, общественное питание). Помимо этого появился ещё один класс виртуальных активов — финансовых. Речь идёт, прежде всего, о производных финансовых инструментах (ПФИ). Часто их называют просто деривативами, или дериватами.
Основные виды деривативов — опционы, форварды, фьючерсы.
Например, опцион — это «срочная сделка, по которой одна из сторон приобретает право принятия или передачи актива по фиксированной цене в течение определённого срока, а другая сторона обязуется по требованию контрагента обеспечить осуществление этого права за денежную премию, возлагая на себя обязанность
В сделке под названием «опцион» одна сторона оказывается обязательно в выигрыше, а другая — в проигрыше. Всё зависит от того, как будет складываться ситуация на рынке того актива, который является предметом опциона (скажем, как изменилась цена на нефть или как изменились процентные ставки на рынке кредитов).
256
«Деньги и банки». Энциклопедический словарь. М: Центр СЭИ, 1994. С. 173.
Сегодня деривативы уже почти не используются по своему первоначальному назначению (страхование рисков), а потому крайне редко заканчиваются реальной поставкой актива (товара). Никто этого и не скрывает. Вот, например, в энциклопедическом словаре «Деньги и банки» читаем статью «Фьючерсный контракт»:
«Соглашение о будущей поставке предмета контракта... Заключение фьючерсного контракта, как правило, имеет целью не реальную поставку-приёмку актива, а хеджирование или игру на разнице цен» [257] .
257
Там же. С. 221.
Считается, что отцом-основателем рынка ПФИ стал А.Гринспен, который сел в кресло Председателя ФРС в 1987 г. Накануне (в 1986 г.) на фондовом рынке США произошёл обвал, так как он оказался «перегретым», а «перегрев» устроил предшественник Гринспена — Пол Волкер, который всячески стимулировал превращение рядового американца в «игрока» на бирже. Многие мелкие инвесторы тогда разорились, а биржа была поставлена под жёсткий контроль. Некоторые специалисты характеризуют кризис 1986 г. как окончание в Америке эпохи «промышленного капитализма» и точку перехода к эпохе «финансового капитализма». Новый глава Федерального резерва решил создать новый спрос на деньги, выведя его за пределы биржи. Так стал создаваться внебиржевой рынок ПФИ, не регулируемый и не контролируемый государством, что породило невиданный размах спекулятивных операций с применением деривативов. Изначально производные инструменты, или деривативы создавались для того, чтобы участники любых рынков (товарных, финансовых) могли снижать («хеджировать») риски — ценовые, валютные, кредитные, страновые и т.п. Как инструменты хеджирования деривативы в ограниченных масштабах использовались и раньше (даже в 19 веке). Но в новых условиях они начали «отрываться» от тех рынков, которые некогда обслуживали, и стали «жить своей жизнью», т.е. сделки с применением ПФИ не кончались поставками товаров (активов). Не будем углубляться в технические детали операций с опционами и фьючерсами. Отметим лишь, что операции на рынках деривативов стали напоминать игру азартных игроков, эта похожа на обычное пари (спор) на деньги.
Со временем производные инструменты становились всё сложнее. Например, инвестиционными фондами рынку стали предлагаться сложные структурированные облигации, доходность которых привязывалась к соответствующей стратегии управления долгов, находившихся в инвестиционных портфелях этих фондов. Стратегии управления опирались на сложные математические модели, которые понять обычному инвестору было уже невозможно. Результаты реализации стратегий и финансовые результаты инвесторов (доходы или убытки) рассчитывали компьютеры.
Участников фондового рынка всё меньше интересует, кто является эмитентом ценной бумаги и каково его состояние в данный момент или каким оно может быть в будущем.
Вот что по этому поводу пишет автор известной книги «Смерть денег» Дж. Курцман:
«Эти компьютерные программы не торгуют акциями, по крайней мере, в старом смысле слова, потому что их не интересует сама компания, выпускающая ценные бумаги. И они не торгуют облигациями, потому что их не волнует, ссужают ли они деньги Вашингтону, Лондону или Парижу. Они не торгуют валютами, поскольку те валюты, которые они покупают и продают, это просто деньги, которые должны быть запущены в оборот, чтобы обеспечить определённый уровень дохода. И они не торгуют фьючерсными продуктами. Рынки фьючерсов — это лишь удобные места, где можно делать покупки. Компьютеры — это просто...торговля математически точными
258
Joel Kurzman. The Death of Money. New York: Simon & Schuster, 1993, p. 161.
Цепочки между инвесторами и теми компаниями, товарами, активами, на основе которых «конструируются» новые финансовые инструменты, становятся всё более сложными и длинными. Деньги инвесторов до таких компаний и до рынков таких товаров и активов могут вообще никогда не дойти или доходят в «гомеопатических дозах». Деньги инвесторов (правильнее сказать — спекулянтов) в основном «застревают» на на рынке производных инструментов.
В этой связи очень модной стала азартная игра в так называемые «индексы рынков»:
«Современный капитализм — это деньги, которые делают деньги, причём связь этих денег с производством товаров и услуг всё более теряется в цепи многочисленных посредников. Покупая контракт на индекс S&P500 (индекс курсов акций пятисот компаний, рассчитываемый компанией Standard & Poors — В.К.), вы инвестируете свои деньги сразу в 500 (!) американских корпораций — представляете, через сколько рук пройдут ваши средства, прежде чем воплотятся в очередную версию Windows или патентованное лекарство вроде «Виагры»? При этом обратите внимание, что при покупке подобного контракта вас абсолютно не интересует дивиденд; всё, что вам нужно — это приращение вашего богатства, выражающееся в росте индекса S&P500» [259] .
259
Щеглов С. Будущее денег // Интернет.
«Волшебная палочка» под названием CDS
На рынке ПФИ в начале прошлого десятилетия инвестиционный банк «Морган Стэнли» «запустил» такой «волшебный» инструмент, как CDS (Credit Default Swap), который сыграл не последнюю роль в подготовке условий нынешнего кризиса. На русский язык его название можно перевести примерно так: «гарантия от кредитного дефолта». Этот инструмент позволяет, если так можно выразиться, повышать качество, или ликвидность тех или иных активов, например, акций или облигаций (соответственно, для эмитентов этих акций или облигаций это будет означать определённую гарантию от дефолта по своим обязательствам). Даже если активы оказываются очень «мусорными», их с помощью «волшебной палочки» под названием CDS можно «облагородить». Прямо как в сказке: покропил живой водой мёртвого, и он воскрес. Правда, эту «волшебную палочку» («живую воду») надо купить. Причём на рынок выброшено такое количество «волшебных палочек», что на всех хватит! Цена вполне сходная. Если перейти с языка детских сказок на язык правоохранительных органов, то это называется сознательным введением в заблуждение участников рыночных отношений. В данном случае инвесторов, приобретающих такие «оживлённые» активы. А если перевести на обычный разговорный русский язык, то это называется банальным надувательством.
Объём рынка CDS накануне нынешнего кризиса равнялся 58 трлн, долл., что примерно соответствовало мировому ВВП.
Вот что пишет по поводу «волшебной палочки» Д.Голубовский:
«CDS — это сегодня, но сути дела, круговая порука всех крупных банков и корпораций и одновременно коллективная рука, держащая всех крупных игроков рынка за глотку. При проблемах с ликвидностью хотя бы у нескольких крупных игроков, тем более, у основных эмитентов CDS, ставки на рынке CDS подскакивают и другие, пусть даже и здоровые игроки начинают испытывать трудности с кредитованием» [260] .
260
Голубовский Д. Заговор банкиров. М: Эксмо: Алгоритм, 2009. С. 152.