О смысле и значении кровавых жертвоприношений в дохристианском мире и о так называемых “ритуальных убийствах”

Буткевич Тимофей Иванович

Можно было бы предполагать, что нам скажут правду те раввины и вообще интеллигентные евреи, которые перешли в христианство. Но и здесь нужно быть очень осторожным и осмотрительным. Не следует забывать, что принятие христианства у евреев часто бывает только тактическим маневром в борьбе с христианством. Не говорим о тех лицах, которые переменили свою веру не по убеждению, а по житейскому рас счету, ради своих личных выгод. Ведь талмуд (Иоре деа 157, 2) дозволяет еврею прикинуться христианином, или – что тоже – только выдавать себя за христианина, если того требуют интересы еврейства. Дaжe Хвольсон, заслуженный ординарный профессор еврейского языка и библейской археологии при С.-Петербургской духовной академии, как показал Н. И. Костомаров, не мог оставаться объективным ученым в своей брошюре: “Употребляют ли евреи христианскую кровь?” А его явно враждебное отношение к христианскому духовенству, которое будто бы, ради своих материальных выгод, поддерживает все “сплетни” о евреях, убеждает нас в том, что, в действительности, он и не переставал быть евреем.

Кроме того, каждому еврею, принявшему христианство, каждому “отступнику” или “изменнику”, а тем более тому, который решился бы раскрыть еврейские тайны, талмуд грозит смертью. Абода зара, 26 в. гласит: “Еретиков, изменников и отступников сталкивать в колодезь, но не вытаскивать оттуда”. Относительно разоблачителей еврейских тайн, которых талмуд обыкновенно называет доносчиками, Хошен гаммишпат (388,10) делает такое распоряжение: “Дозволительно убить даже и в нынешние времена доносчика, где бы он ни находился. Можешь убить его, если он еще и не успел сделать доноса. Объявляя о своем намерении предать кого-нибудь на верную смерть, доносчик сам произносит себе смертный приговор. Однако лучше сперва попробовать отговорить его, упросить его не делать доноса; но если он будет нахально настаивать, говоря: “нет, я донесу”, – он подлежит смерти, и большая заслуга того, кто первый убьет его”. Гхага: “Если некогда уговаривать его, то и

не надо делать этого”. Впрочем, некоторые (еврейские авторитеты) утверждают, что изменника нужно убивать только в том случае, если не предвидится возможности отделаться от него, напр. изувечением. Если есть возможность устранить его таким, напр., oбpaзoм: вырвать язык, выколоть глаза, тогда незачем лишать его жизни: он не хуже других гонителей наших”. Согласитесь, что при таких условиях немного найдется лиц. которые будут иметь мужество раскрывать еврейские тайны [9] .

9

Неофит указывает еще одну причину молчания евреев, обратившихся к христианству. “По моему мнению, – говорит он, причина, препятствующая иудеям даже обратившимся в христианство, дать ясные разоблачения по этому поводу (употребления христианской крови), кроется или в том, что они действительно не были посвящены в тайну, или в том, что, сохраняя безрассудную жалость к нашему несчастному народу, они боятся навлечь на него сильную месть христианских народов”

Далеe. Литература по вопросу о ритуальных yбийствах бедна еще и потому серьезными и научно-беспристрастными исследованиями, что евреи всячески стараются истребить книги этого рода или, по крайней мере, не допустить их в обращение среди широкой публики. Вот несколько примеров, доказывающих сказанное нами. B 1700 году во Франкфурте на Майне было напечатано очень интересное и в научном отношении весьма ценное сочинение профессора восточных языков в Гейдельбергском университете И. А. Эйзенменгера “Entecktes Judenthum”. И что же? – Евреи добились того, что, по повелению императора, книга эта была уничтожена, и общество долго не знало даже о самом существовании ее. А сколько таких случаев было у нас!.. Интересный факт сообщил в 1870 году корреспондент “С.-Петербургских Ведомостей” (№ 286) в статье “Евреи в Одессе”. В 1869 году в Вильне было напечатано серьезное сочинение – “Книга Кагала”, написанное бывшим раввином Яковом Брафманом. Когда эта книга появилась в Одессе, в книжном магазине Белого, все экземпляры ее сразу были скуплены и уничтожены одним бoгaтым евреем – с явною целью не допустить ее обращения в публике. И, действительно, вы не найдете теперь этой книги нигде, не достанете ее ни за какие деньги. На ее появление на свет Божий и кратковременное существование нет даже намека и в “Систематическом указателе литературы о евреях на русском языке со времени введения гражданского шрифта (1708 г.) по декабрь 1899 года”. Книга как в воду канула... Но, зато вы в изобилии найдете в ваших книжных магазинах сочинения Хвольсона, Шигарина, Голицына, Элленбергера, Бершадского, Алексеева, Дубнова, Рывкина, Гессена, Гурвича, Бараца, Яблонского, Линина, Левинзона и многого множества других лиц. Еще один пример. В 1844 г., по пpикaзaнию министра внутренних дел Перовского, наш известный филолог и выше всякого подозрения стоявший ученый В. И. Даль написал небольшую по объему (всего только в 153 стр.), на весьма важную по содержанию брошюру – “Розыскание о убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их”. Сочинение это имеет для науки и русского общества весьма важное значение уже потому, что оно было составлено по редким документам, хранившимся тогда в нашем министерстве внутренних дел, но в 1862 году, к сожалению, истребленным большим пожаром. Чтобы поменьше pyccкиe люди знали еврейские тайны, эта брошюра Даля была напечатана, по распоряжению министра, всего только в 10-ти экземплярах. К 1869 году сохранился у Даля один экземпляр этой брошюры. Издатель “Русского Архива” П. И. Бартенев, с согласия Даля, решил вновь напечатать его исследование. С этой целью он отдал его брошюру в типографию Мамонтова в Москве. И что же? Еврей, служивший в типографии наборщиком, ночью выбил в помещении типографии стекло, влез чрез него туда, рассыпал весь уже набранный шрифт, а из брошюры вырвал самую важную часть ее, именно стр. 73-82, и скрылся из Москвы. Полиция, по обыкновению, виновника найти не могла...

Даже пользование источниками еврейской догматики, этики и ритуала еще не дает исследователю надежного и достаточного материала для научного разрешения интересующего нас вопроса. Из желания скрыть истину и не дать возможности “гоям” и “акумам” составить правильное представление о внутренней жизни еврейства, раввины в течение тысячелетия извращали текст самого талмуда: наиболее важные места в нем, напр., о догмате крови, они или затемняли двусмысленными выражениями, или извращали противоречивыми вставками, или же совершенно опускали [10] . Многие еврейские книги, в которых прямо и откровенно было сказано о способе добывания христианской крови и ее употреблении, или изъяты из общего пользования, или уничтожены совсем. Такс, напр. “книги Хохмес Ныстер”, все содержание которой состоит в раскрытии догмата крови и в указании способов истребления христиан, теперь нельзя достать ни за какие деньги, так как ее имеют только раввины, да и то не все, а рядовые евреи едва-ли знают и о самом существовании ее... Ее даже перестали печатать, а только списывают.. Книгу “Макиес”, в 71 главе которой прямо сказано: “всякого утверждающего, что Мессия уже пришел, должно убить”, также трудно найти. А таких книг, одержимых в большой тайне, существует до 50-ти [11] .

10

В. И. Даль пишет (стр. 8-9): “В печатных талмудах на еврейском языке сделаны пропуски, означенные иногда пробелами, скобками или словом: “ведал”, т.е., догадывайся, доискивайся смысла. В еврейской книге “Сейдер-Годайдойс” объяснены и причины этих пропусков: там сказано, что частый переход евреев к христианству, в течение первых веков его, заставил раввинов принять и включить в талмуд особенно строгие и жестокие меры против назарян. Постановления эти обратили однако на себя в IX веке внимание правительств, последовало гонение на евреев почти во всей Европе, почему места эти и были частью исключены из талмуда, а частью отнесены не к христианам (гои), а к идолопоклонникам (акум), хотя евреи в этом отношении не делают никакого различия и подразумевают и тут и там, даже преимущественно, христиан”.

11

Срв. Даль, стр. 10.

Часть 4

Отсутствие ученых иcследований по интересующему нас вопросу объясняется еще и тем. что прежнее правительство наше мало оказывало содействия раскрытию истины о ритуальных убийствах. Даже следует сказать больше: иногда, по различным соображениям политического характера и другим, трудно определимым побуждениям, оно намеренно затрудняло такое раскрытие. Приведу один пример. В 1816 году, в царствование гуманнейшего и в делах религиозной совести либеральнейшего Императора Александра I-го , в Гpoдне, на Пасху , найдена была умерщвленною крестьянская девочкa Адамoвичева. Все тело ее было исколото и обескровлено. Никто не сомневался в том, что совершено было не простое убийство, а мучительство, изуверство, зверское издевательство. Объяснить его нельзя было ни местью врагов, ни корыстью грабителей. Естественно, подозрение пало на евреев. Перепуганные евреи немедленно отправили в Петербург депутацию с жалобой на столь обидное для них подозрение, которое они объяснили ненавистью к ним поляков за их беспредельную преданность Poccии и Русскому Царю. Правительство наше поверило евреям, не скупившимся ни на клятвы, ни на уверения, – и, вот, состоялось высочайшее повеление от 28 февраля, обнародованное во всеобщее сведение 6-го марта 1817 года, – чтобы евреи не были обвиняемы в умерщвлении христианских детей по одному предрассудку, будто они имеют нужду в христианской крови. Гродненскому Губернатору было сделано высочайшее замечание за возбуждение следствия по этому делу, а дело велено прекратить. Так прошло 17 лет. В царствование Императора Николая Павловича возникло Велижское делo oб умерщвлении евреями солдатского сына Емельянова, имевшего от роду 2 1/2 года. Три женщины, принимавшие участие в этом злoдеянии, откровенно сознались во всем. Мученичество ребенка было произведено в синагоге; кровь, разлитая по бутылкам, была забрана евреями, и разослана их eдинoвеpцaм по различным городам; намоченное кровью полотно, в количестве двух аршин, было разрезано по кусочкам, часть которых была взята евреями для лечения глаз новорожденных еврейских детей и рожениц, а часть сожжена и пепел был употреблен в тесто мацы. Сомнения в ритуальном характере этого убийства не было. Виновные были осуждены. Несмотря однако же на сознание подсудимых, на все явные улики и категорическое заключение генерал-губернатора, что убиение ребенка Емельянова принадлежит несомненно к числу ритуальных убийств, гражданский департамент правительствующего сената решил прекратить это дело будто бы по недостатку доказательства, причем принял на себя нелегкий труд

и неблагодарную задачу “историческими фактами” и “судебными справками”, равно как и теоретическими доводами доказывать, что самая мысль о ритуальных убийствах есть “предубеждение, недостойное нашего времени”, а в заключение постановил: “дабы положить сему конец и отвратить возрождение дел, пoдoбныx Вeлижcкoму производству, подтвердить повсеместно об исполнении во всей силе Высочайшего повеления, объявленного в 1817 году бывшими министрами духовных дел и народного просвещения”. – Из сената дело перешло в Государственный Совет. Государственный Совет вполне согласился с сенатом, что мрачное и чуждое понятиям нашего века предубеждение (о возможности умерщвления евреями христианских детeй для их религиозных обрядов), не быв ни доказано дocтoвеpными событиями, ни подтверждено когда либо судебно в строгом юридическом смысле, могло возыметь начало свое от суеверных преданий и укорениться потом – отчего бы, вы думаете, скажет русский Государственный Совет – от той ненависти, которую питают христиане к целому “еврейскому племени”!... Не знаем, в каких “достоверных событиях” и в каких “судебных pешeнияx” Государственный Совет нашел доказательства и подтверждениe христианской ненависти к целому еврейскому племени. Но Велижское дело он посчитал за наилучшее прекратить совсем а на утверждение Государю поднес следующее мнение свое: “Дабы случающиеся иногда в западных губерниях похищения христианских детей не могли, укрепляя в народе cиe пагубное пpeдубеждeниe (против евреев ), возбуждать новые преcледoвaния, совращающие только ход изысканий с прямого их пути, признать неизлишним возобновить силу Высочайшего пoвeления 1817 года особым от имени Его Величества подтверждением”. Иначе взглянул на дело великий и мудрый Государь Император Николай Павлович. На мнении Государственного Совета Он собственноручно начертал следующую знаменитейшую резолюцию: “Разделяя мнение Гос. Совета, что в деле сем, по неясности законных доводов, другого решения последовать не может, как то, которое в утвержденном мной мнении изложено; считаю однако нужным прибавить, что внутреннего убеждения, чтоб убийство Евреями произведено не было, не имею и иметь не могу. Неоднократные примеры подобных умерщвлений с теми же признаками, но всегда непонятными по недостатку законами требуемых доказательств, и даже ныне производимое весьма странное дело в Житомире доказывает, по моему мнению, что между Евреев существуют для своих обрядов. Сие тем более возможным казаться может, что, к несчастью, и среди нас, христиан, существуют иногда такие секты, которые не менее ужасны и непонятны, напр., соживальщики и самоубийцы, которых неслыханный пример был уже при мне в Саратовской губернии. Словом, не думаю отнюдь, чтобы обычай сей мог быть общим Евреям, не отвергаю, однако, чтобы среди них не могли быть столь же ужасные изуверы, как и между нас, христиан”.

Такое разумное, беспристрастное, спокойное и глубоко обдуманное заключение, какое сделал Император Николай I, может вывести еще разве только истинно ученый исследователь после продолжительного и всестороннего изучения вопроса. К coжaлению, мудрый урок великого Императора прошел бесследно для нашего высшего правительства. В 1860 г., уже в царствование Императора Александра II-го на рассмотрение Государственного Совета поступило известное Саратовское дело. Было доказано с несомненностью, что евреи умертвили двух христианских мальчиков Феофана Шерстобитова (10 л.) и Михаила Маслова (11 л.). Сам Государственный Совет обратил при этом свое внимание на то, что “трупы их найдены с явными признаками нанесенных при жизни Маслову ран и обоим мальчикам истязаний и, что весьма замечательно, с явными же признаками обрезания у них крайней плоти, составляющего, как известно, один из существенных обрядов иудейского вероисповедания”. Несмотря однако же на это, Государственный Совет и в настоящем деле отверг мысль о ритуальнocти убийства, как предрассудок, недостойный нашего просвещенного времени. Удивительная твердость убеждений и непонятная небрежность отношения к столь серьезному делу!..

И так, после сказанного легко понять, отчего так скудны мы сведениями о внутренней жизни евреев и отчего мы бедны серьезными и беспристрастными исследованиями по вопросу о ритуальных убийствах. Впрочем, скудность наших сведений еще не настолько велика, чтобы, подобно экспертам по делу Бейлиса, профессорам наших духовных академий Глаголеву и Троицкому, мы могли сказать, что мы ничего не знаем и ничего не ведаем; мы все-таки еще располагаем достаточным материалом для того, чтобы дать определенный ответ на вопрос: прибегают ли, дейcтвитeльнo, евреи к убийcтвaм христиан, с целью добытия крови для ее употребления в своих религиозных обрядах и находятся ли эти убийства в связи с их религией?

На одного из экспертов по делу Бейлиса, ксендза Пранайтиса, злостно нападают все юдофилы наших “левых” газет. Его не только легкомысленно поносят, не просто оплевывают... Даже проф. Петражицкий унизился до такой степени, что мог только презрительно отозваться о Пранайтисе: “какой-то науке (?) неизвестный и в ней некомпетентный литовский ксендз Пранайтис, выступающий в тем более сомнительной роли, что он объявляет оппозицию и войну (?!) не только науке (?!), но и авторитету католической церкви (!...)” и т. д. Что заставило Петражицкого так отозваться о Пранайтисе? Heвежecтвo и легкомыслие или злость и ненависть, толкнувшие его сделать даже нечто вроде доноса по начальству?.. Если бы он был хотя немного сведущ в том деле, о котором взялся рассуждать, он заговорил бы о Пpaнайтисе иным языком; если бы он не был ослеплен юдофильством, он сам бы устыдился своего легкомыслия и невежества. Пранайтис не литовский ксендз, а куратор всего Туркестанского края; он имеет ученую степень магистра богословия и был профессором еврейского языка и еврейской археологии в Императорской римско-католической академии в Петербурге, когда Петражицкий, веpoятнo, сидел еще на гимназической скамье. Пранайтис известен как отличный знаток еврейской литературы библейской, талмудической и каббалистической. Его сочинение: “Christianus in Talmude Judaeorum sive rabbinicae doctrinae de christianis secreta”, напечатанное в типографии Императорской академии наук еще в 1892 году и состоящее ныне из трех частей, уже переведено на немецкий (в Вене, в 1894 г.) и pyccкий язык и пользуется большою популярностью среди западно-европейских гебраистов. Вот, по всей вероятности, почему Пранайтис приглашен в число экспертов по делу Бейлиса и Киевским окружным судом. Перед Петражицким он виноват только тем, что в своей экспертизе стоит твердо на одной научной почве и не позволяет себя увлечь в поток широкого современного юдофильства, в котором потонул Петражицкий и множество подобных ему дилетантов в науке.

Экспертиза Пранайтиса отличается обстоятельностью и в то же время – сдержанностью, осмотрительностью и осторожностью. В каждом своем положении эксперт заметно опасается того, чтобы не сказать больше, чем сколько он может сказать на основании находящегося в его распоряжении материала.

В своем заключении он опирается на подлинные еврейские символические книги – талмуд и каббалу. Выводы, к которым он вынужден был прийти на основании этих источников, им выражены следующим образом: 1) Ритуальные убийства христиан евреями не вымысел, а действительность. 2) Ритуальные убийства являются результатом изуверства. т. е., доведения до крайних и уродливых пределов логических выводов из еврейского вероучения и его толкований. 3) Пока не будет доказано противное, убийство Андрея Ющинского, в Киеве, по своему существу, обстановке и кажущейся безмотивности, по особым приемам преступления, равно как по свойству и многочисленности преступлений, представляющихся истязаниями и мучениями, – по самому расположению повреждений на теле жертвы, а также обескровлению ее, отсутствию почти всей вытекающей крови как на одежде, так и на месте обнаружения тела Ющинского; – наконец, по времени совершения убийства, именно перед еврейской пасхой. – заключает все отличительные черты типичного ритуального убийства.

Проверка указанных Пранайтисом источников докажет каждому беспристрастному исследователю, что, высказывая приведенное заключение, Пранайтис был прав.

Что талмуд требует от евреев непримиримо враждебного отношения к христианам, это факт общеизвестный. Само название христиан в талмуде свидетельствует об этом. Христиане по талмуду – идолопоклонники (акум), чужие (нохри), иноплеменники (гои), caмapянe (куфеи), эпикуреи (беззаконники), египтяне (ноцрим), нечистая сторона, злые духи (клифоты), идиоты, неученые, epeтики, безбожники, богоотступники и т. д. Об оскорбительных “Христианское богослужение талмуд называет словом мезаббеллим (испражнение), воскресенье – день несчастья (йом эд); праздник Рождества Христова – низвержение (нитал), пасха – виселица (кетсах); христианский храм – дом глупости, дом тщеславия, дом срама (бетхатифлах, бетхатурпа), евангелие – неправедная книга (аавонгилайон), святые жены – публичные женщины . Талмуд дозволяет еврею причинять христианам всяческий вред, не исключая и лишения жизни. “Они были для нас камнем преткновения; поэтому рабби Шимон сказал: лучшего из гоев убей – самой красивой змее разможжи голову!”. “Справедливейшеro из безбожников лиши жизни” (талм. тракт. Абода Зара 26, в, Тосефот, Соферим). “Рабби Иоханан сказал: “Гой, изучающий закон, повинен смерти” (Сангедрин 59, а). В трактате Песахим – (49, в): “Рабби Eлиaзap сказал: “дозволено пронзить нееврея (амгаарец) даже в день прощения обид. Но когда ученики его заметили: “равви, скажи лучше закласть (зарезать)”, он ответил им: “нет, при заклании его нужно произносить бераху (благословение, молитву), а пронзить можно без берахи”. Там же говорится далее: “амгаареца (не еврея) можно потрошить, как рыбу”. Всем приведенным изречениям защитники талмуда стараются придать аллегорический смысл, но отвергать подлинности их не решаются [12] .

12

Монах Неофит пишет: “Жиды, как бы с молоком матери, внедряют в сыновей своих с самого раннего детства ненависть к христианству. Получив такие наставления от своих отцов на протяжении целого ряда поколений, они, действительно, искренно убеждены, что ненавидеть христиан и даже убивать их – дело наиболее приятное Богу”.