О тех годах
Шрифт:
– Да у тебя сильный жар! Иди скорее в санитарную машину! Ложись! А вечером я зайду обязательно! Мы сейчас выступаем, возвращаемся в родные места. Скоро ты будешь с мамой.
– Илья Петрович! Разрешите мне с вами, в ваш танк! Я не стану вам мешать. Я никому не мешаю. Только возьмите меня в свой танк!
Она стояла в том же светлом платье, в котором видел ее Илья за день до войны. Оно обвисло, и было все в масляных пятнах. Вместо туфель на высоком каблуке на ней были солдатские сапоги.
– Хорошо, Зоя! Но знай, что в атаку я тебя не возьму!
– Спасибо, Илья Петрович!
Она, медленно переступая большими сапогами, пошла к танку. Наконец полк
– Зоя! – Илья крикнул в танк, – Давай пробирайся ко мне. Гляди, это ваши родные места. Помнишь?
Илья осекся, он не стал больше ничего говорить. А Зоя смотрела на серую дорогу и молчала.
Остановился полк недалеко от Браньска. Командир полка вызвал Шевчука в голову колонны и приказал наступать вдоль дороги.
– Справа будет действовать первый батальон.
– А где немцы? – спросил Илья командира полка Поспелова.
– Разберемся, бой покажет.
Илья помог Зое выбраться из танка и отправил ее к фельдшеру в санитарную машину. Она сразу начала выпрашивать Илью взять с собой в бой.
– Я хочу с вами, зачем мне уходить?
– Нет, нет. В бой я тебя не возьму. Был же уговор. Иди, Зоя в санитарную машину. Но тут же подошел Петр Семенович, вместо фуражки у него был черный кожаный шлем.
– Может не надо тебе идти в бой? Ведь ты даже стрелять еще не научился, – сказал ему Илья.
– Где противник? – спросил он, не отвечая на вопрос Ильи.
– Когда пойдем в бой, тогда увидим.
– Я буду в этом танке, – Петр Семенович показал на танк, который стоял слева от машины Ильи.
– Право, но зачем тебе идти в этот бой?
Но он укоризненно посмотрел на Илью, не сказав ни слова, и пошел к танку.
Началась атака, держа равнение, все рванулись в бой. Главное в бою – это скорость. Сходу ворваться в город и смять врага, и идти дальше. Три километра танки шли боевым строем. Но перед батальоном никого не было. Танки шли как на учебном полигоне. Напряжение у танкистов стало спадать, терялся строй. «Может атака была зря?»– думал каждый сидящий в танке. Ведь некого было атаковать, и командир полка приказал по рации свертываться в предбоевой порядок. Батальоны стали стягиваться к дороге. И вдруг началось невообразимое. По скопившимся танкам ударила мощная артиллерия. Она была невидимой, и снаряды рвались справа и слева, позади танка Ильи. Совсем рядом раздался оглушительный взрыв. Танк Ильи содрогнулся, и в броню ударили осколки. Илья, взглянув в щель башни слева, увидел от соседнего танка только груду металла. А немцы все бьют и бьют по танкам полка. Танк Шевчука несется на максимальной скорости к невидимому врагу. Надо успеть проскочить разрывы и дым. Среди разрывов видно, что другие танки тоже идут вперед. Не испугались танкисты стены огня. Выстрелы слышны и справа и слева, позади танка. Позади танка Илья в щель увидел, что первый батальон не атакует, он повернулся фронтом на юг. Он услышал, как по рации командир полка кричал:
– Стой! Стой! Всем стой! Третьему батальону частью сил прикрываться! Остальным атаковать противника справа!
« Значит, немцы обходят нас. Но почему? Почему?», – подумал Илья.
Снова перестроились и опять пошли в атаку. Теперь танки двигаются на восток. Из третьего танка, который шел левее танка Ильи, стал валить черный дым.
– Заводи же! Заводи! – кричит Илья.
– Товарищ комбат, разрешите осмотреть мотор?
– Постой!
Но уже стукнула крышка люка, и механик выскочил из танка. Свистят пули, щелкая по броне танка. В танке остались Илья и заряжающий. В полумраке он увидел бледное лицо заряжающего и его испуганные глаза. В голове у Ильи крутилось: «Добьют, что может быть лучше мишени, чем неподвижный танк?» Он приказал по рации командиру второй роты отбуксировать танк в укрытие. Илья открыл люк и спрыгнул на землю. Механик его танка лежит убитый, раскинув руки в стороны. Подходит танк, волоча за собой трос, разворачивается и встает рядом. Башня подошедшего танка вращается, ствол орудия ищет цель. Выстрел и немецкий пулемет замолкает. Механик другого танка крепит буксировочный трос. Илья и заряжающий прыгают в люк подошедшего танка, и тут прогремел оглушительный взрыв. Танк быстро трогается с места, опять он высунулся из люка, и увидел поле и много горящих танков.
– Стой! Стой! – кричит Илья по рации, танки останавливаются.
– Товарищ комбат, машина! – докладывает заряжающий.
Илья повернул голову и увидел рядом с танком грузовую машину. На подножке грузовика стояла Зоя. Прогремел взрыв, и девушка упала, раскинув руки. Вместе с заряжающим Илья подняли ее и положили на корму танка.
– Зоя! Мы сейчас тебя перевяжем, ты потерпи немного.
– Мне ничего, ничего, – простонала она.
Зоя все больше бледнеет и по руке течет ручеек крови. Танк остановился, и Илья осторожно перекладывает Зою на траву. Она кажется сейчас тяжелой и окостеневшей.
– Зоя, Зоя, ты потерпи. Мы сейчас тебя перевяжем. Она что- то шепчет, но слов не разобрать.
Вскоре подъехала санитарная машина. Фельдшер перевязал Зою, и ее бледное лицо резко стало выделяется на зеленой траве.
– В госпиталь бы ее, может, помогут ей,– сказал фельдшер.
– Она потеряла очень много крови. Быстрее доставьте ее в госпиталь! Везите быстрее! – приказал Шевчук.
5.
Перед рассветом полк снова двинулся на восток. В течение дня полк натыкался на четыре заслона и отразил две танковые атаки. Снова полк стоял на очередном рубеже и ожидал подхода немцев. На этот раз между танками были большие интервалы. Все меньше и меньше оставалось танков в полку. За один день потеряли пятнадцать машин. На исходе были боеприпасы и бензин. Четыре танка пришлось бросить, чтобы заправить остальные машины. Илья выбрал для себя удобный наблюдательный пункт на опушке леса. Рядом, замаскировавшись, расположились роты. Вдруг по дороге, которая была недалеко от опушки, показался немецкий легковой автомобиль. Автомобиль влетел в лес, быстрая стрельба и немецкий офицер в плену. Его привели к Илье, но ему пришлось обратиться к замполиту.
– Петр Семенович, помоги его допросить, я плохо знаю немецкий.
Стали допрашивать немца.
– Вижу, Илья Петрович, нелегко будет разговаривать с ним, – сказал Петр Семенович, разглядывая немецкого офицера сквозь очки.
–Да, экземпляр попался трудный.
Немецкий офицер стоял с надменно поднятой головой. Руку он держал за бортом кителя. На его лице не было и тени страха. Замполит спросил его: из какой он части, куда ехал. Гауптман говорил торопливо и брызгал слюной.
– Что это он разошелся? – спросил Илья Петра Семеновича.