Шрифт:
Глава первая
Новости в гоблинском переводе
Начнем с того, что в ночь после своего дня рождения я толком не спала, потому как в комнате Норта Дастела, официально считающегося моим женихом, бурно обсуждая что-то, угорала со смеху вся команда Некроса по Мертвым играм, а также — я увидела это во время очередного пробуждения — присутствовали Гобби, Пауль и даже Салли.
Мне поучаствовать во всеобщем веселье не дали, отправив спать со словами: «Ты слишком добрая». В чем я добрая и почему мне нельзя было что-то там писать, никто не объяснил. Потом появился
В итоге под утро я все же заснула. И не проснулась, даже когда все расходились, двигая стульями и хлопая дверью.
Но нормально выспаться все равно было не суждено.
— Риа, Гаэр-аш вызывает, — мрачно произнес Дан, обнаружившийся возле кровати и, кажется, будивший меня уже минут пять.
Одного упоминания ректора хватило, чтобы я мгновенно села на постели. Сонной и помятой мне парень сообщил:
— Гобби твои вещи принес. — Дан и сам выглядел помятым и сонным. — Переодевайся, я… а-а-аэм… в коридоре подожду.
И, продолжая сладко позевывать, вышел.
Стоя в кабинете ректора, я старательно рассматривала лежащих под его столом гончих, медленно летающих призраков, забитые старинными книгами стеллажи, настолько высокие, что терялись в вышине, и красный, покрытый руническим рисунком ковер. Я вообще готова была рассматривать все, что угодно, только бы не глядеть на главу Некроса. Потому что в ушах все еще звучало его разъяренное: «Не попадайся мне на глаза».
— Итак, — обводя пристальным взглядом нашу невыспавшуюся команду, начал лорд Гаэр-аш, — у нас случился крайне неприятный… — мрачная пауза, — инцидент.
Норт покивал, зевнул и пошатнулся, Эдвин вчера перебрал, сегодня практически дремал на ходу, мы с Даном еще как-то держались, я потому что ночью немного, но спала, а Дан ввиду того, что опирался на Гобби, который, причем единственный, с подчеркнутым вниманием слушал ректора.
— Кто-то, — лорд Гаэр-аш с нажимом произнес это «кто-то», — споил почтового нетопыря по кличке Молния моим коллекционным вином. Между прочим, в редакции «Армерия сегодня» еще никого и никогда не рвало армерийским красным столетней выдержки! Норт, — взгляд на нашего капитана, — объясни, неужели нельзя было напоить нетопыря чем-нибудь подешевле?
Дастелу, наверное, стоило промолчать, но, разведя руками, он честно ответил:
— Принципиальный попался, и выпил только потому, что от вин столетней выдержки не отказываются.
— Всю бутылку выдул, — поддакнул Дан.
И тут ректор нехорошо прищурился и опасным тоном вопросил:
— Так, значит, нетопырь выпил всего одну бутылку, так? Остальное мое коллекционное вино выпил не он?
Парни переглянулись, затем Норт, насупившись, произнес:
— Все верну.
— Не стоит, — лорд Гаэр-аш презрительно улыбнулся, — я в состоянии приобретать то, что мне требуется, не впадая в такие крайности, как воровство.
Норт побагровел.
Ректор же совершенно без перехода продолжил:
— Спаиванием нетопыря вы, к сожалению, не ограничились… Видимо, винные пары от коллекционного вина столетней выдержки не позволили, — допустил он язвительное замечание и вернулся к выговору: — Вы написали собственные «новости», закодировали, и в итоге вести из Некроса были опубликованы без проверки редакцией, как сверхважные и достоверные. Кто узнал коды взлома писем?
Все честными невинными глазами смотрели на главу Некроса. Гобби смотрел честнее всех.
— Умертвие, — лорд Гаэр-аш усмехнулся, — ты меня поражаешь.
Гобби стал смотреть еще честнее и невиннее.
— Полагаю, к вашей совести взывать бесполезно? — скорее утверждая, чем спрашивая, произнес ректор.
Естественно, мы промолчали. В среде некромантов с совестью у всех проблемы, а что касается некромантов Некроса, то там вообще все просто: нет совести — нет проблемы.
Гаэр-аш взял со стола одну газету из стопки, что лежала перед ним, и продолжил:
— Вы осознаете, что после таких новостей, как «Дознаватель Нардаш убил себя сам! Реанимировал, а затем снова убил, потому что мазохист основательный», газетчик Нис Грамор потерял работу?
Осознала, кажется, только одна я, и мне очень этого Ниса Грамора стало жалко, а остальным явно нет — парни продолжали безразлично стоять и смотреть на ректора. Некроманты, одним словом. Не зря с некромантами вообще никто связываться не хочет.
— Или вот. — Глава академии вытащил другую газетенку из вороха. — «Сенсационная биография темной лошадки Мертвых игр! Читайте на четвертой странице!» Открываем страницу, и что мы видим — три слова на весь разворот: «Родилась, училась, победилась». Гобби, что это вообще за слово «победилась»?!
— Ыыы, — ответил мой Гобби.
— Так звучало лучше, — вставил Дан, — и нетопырю больше понравилось.
До меня начало доходить, чем они ночью занимались…
Ректор отшвырнул и эту газету, взял следующую. Прочел. На его скулах проявились желваки, заходили ходуном, после отчетливо послышался скрежет зубов, и глава Некроса поднял злой взгляд на Норта.
— Это что? — прозвучал его ледяной вопрос.
Дастел явно знал, о чем речь, но нагло спросил:
— Что именно?!
— Издеваешься? — вопросом на вопрос ответил Гаэр-аш.
Дастел отвел глаза и стал смотреть себе под ноги. Меня же начало снедать жуткое любопытство и вообще охватило доселе неизведанное желание газеты почитать.
В этот момент в окно что-то ударилось, затем ударилось снова, кажется, не вписавшись в приоткрытую створку. Захлопали крылья, и что-то ударилось вновь. Послышалось недовольное ворчание, после в кабинет ректора через окно влетел пошатывающийся нетопырь. Магически модифицированная летучая мышь внушительных размеров с ошейником и бляшкой с изображением молнии пьяно икнула, после чего принялась «незаметно» подмигивать всей нашей честной компании обоими глазами. Очень активно подмигивать. Так, что даже слетелись привидения, посмотреть, на что тут вне поля зрения ректора так активно намекают.