О том, как жена захотела изменить своему мужу
Шрифт:
Не знаю, понял ли он меня, но матери-одиночки поняли бы точно. А он так смотрел... Будто его сейчас отведут на казнь и если я его каким-то способом не спасу, мы больше никогда не увидимся. Невыносимо.
Я вырвала руку и пошла вглубь оранжереи.
Кто-то заигрался, кто-то позволил себе мечтать о несбыточном. А кто-то...
Просто развернул меня к себе и поцеловал. Удивившись, что сладкий поцелуй оказался соленым, я не сразу поняла, что плачу. А потом понеслось...
Сначала его поцелуй доказывал мне, что я не права в своих доводах. Потом он показывал силу своих чувств, и, наконец, умолял остаться, обещая космическое-прекосмическое счастье.
Уж если от его поцелуя такие эмоции, что же меня ждет дальше? А поцелуй твердил и уговаривал: только с ним и только так я могу быть счастлива.
Я сдалась и растворилась в его объятьях. Марк подошел к окну, привлекая меня за собой, и я услышала пение необыкновенных птиц и невероятно прекрасную музыку, очень похожую на музыку ренессанса. Она лилась из сада, и под нее так сладко было целоваться...
– Лиза, - прошептал мне в губы этот самый фантастический человек на свете, - ты будешь со мной?
– Да, - негромко сказала я, боясь вспугнуть.
Что?
– Счастье, которое лилось на меня лунными лучами, музыку, что окутывала нежнее любого шелка.
Этот мужчина стал для меня самым желанным в мире, и я не могла признать другого ответа.
Подхватив на руки, он спустился со мной вниз по жутко узкой лестнице и донес до комнат. Поставил на пол и еще раз безумно поцеловал. Моя взбудораженная кровь кипела и я страстно жаждала продолжения, но - увы! мой мужчина рассудил, что не сегодня. Ничего не сказал, только у дверей еще раз поцеловал и ушел.
А я не знала, петь мне или плакать, или прыгать до потолка. Такого обилия неземного счастья не водилось во мне раньше.
***
Марк возвращался в свою комнату задумчивый. Татьяна никак не выходила у него из головы.
– Зачем ты здесь?
Она, такая одинокая и воинственная, смотрелась посреди ночной улицы жалко. Как бы не отталкивал ее от себя мужчина, все-таки между ними была связь.
Не та, которой обычно называют мелкую интрижку или роман на стороне, а настоящая, эмоциональная. Чего уж теперь скрывать: он любил, пусть недолго, не глубоко и не без эгоизма. Но чувства, пусть и секунду пылающие, никогда не проходят бесследно.
– Ты же умная женщина, Тань, - он вышел из-за тополя и неспешно подошел к ней.
Вечерний воздух нельзя было назвать теплым или даже прохладным. Северный ветер шевелил Татьянины волосы, и было в ее фигуре что-то эпическое. Как воительница, сжимала она рукоять чемодана и бесстрашно смотрела на врага.
На него.
– Так зачем?
Какая же неуступчивая!
Марк подумал, что Олегу пришлось с ней нелегко. В ней намешан такой коктейль боли, гордости, любви и желания самоутвердиться, что совершенно не понятно, какое качество одержит верх.
– Чего ты от меня хочешь?
Вопрос явно застал ее врасплох, потому что она растерянно моргнула и чуть расслабилась. Но лишь на мгновение - потом в глазах колыхнулась обида, сразу же переросшая в жгучую ненависть.
И она презрительно улыбнулась.
– Если не заметил, я решила избавить тебя от ненужного присутствия.
– Что сказала Аня?
– А что она, ребенок, может понимать?
– воинственно спросила Татьяна, - Ей будет там хорошо, где ее матери будет хорошо.
– А если такого места не найдешь?
– спокойно спросил Марк.
– Найду! Вот увидишь!
– Верни монетку, - он пододвинулся ближе, - Тебе не стоит водить дела с Касс. Это может быть опасно.
– Вот только не говори, что беспокоишься, - фыркнула Татьяна, и слегка отвернувшись, сказала: - Ты действительно на нее запал?
– На кого?
– На блондинку, - будто выплюнула Таня, - и что в ней нашел? Клуша, каких мало. Еще и беременная.
Он тогда удивился: почему все думают, что он запал на Лизу? Даже Гордей осторожно интересовался. Это ведь глупость. Он помогает чисто по- человечески, испытывая сочувствие к непростой судьбе девушки, и еще, частично, чувствуя вину за действия бывшей жены.
Но никакой любви он не испытывает. Симпатия и участие - разве это не все?
Дружеская поддержка, на крайний случай. Но любви нет. И что они все с ней носятся?!
Он отвлекся и пропустил момент, когда женщина вытащила монетку и потерла ее. Золотое облако из легкого мерцания окутало ее.
– Прощай. Надеюсь, не увидимся.
Вспышка, его протянутая рука и ... Не успел.
Рука безвольно шлепнулась о бок, но он только горько вздохнул.
Она думает, что сохранила гордость. Глупышка. Кому нужны эти пережитки прошлого?
Марк со стоном повернулся к дому.
Она просто не понимает, во что может вляпаться. Во что точно вляпается, попав к Кассандре дважды...
Сейчас, открывая дверь спальни, он опять почувствовал укол вины: в том, что не решил вопрос с Таней, сразу и навсегда, а откладывал и старался сделать вид, будто ничего не происходит - его ошибка. А интуиция и магические способности подсказывали, что она еще аукнется.
Чувства к Лизе, водопадом нахлынувшие, как только он увидел ее одинокую фигурку у рояля, испугали.
Неужели он действительно любит и не замечал своих чувств, как последний дурак?
Он закрыл дверь и собирался расстегнуть рубашку, когда заметил легкое движение у кровати. Один щелчок пальцами, и комнату сразу же залило светом.
– Дядя, я боялась, что ты меня не впустишь, - виновато протянула Мариам и встала с ковра, - Мне нужно с тобой поговорить.
– Говори, - он устало плюхнулся в кресло и прикрыл глаза.
Вокруг племянницы развевалось темно-фиолетовое облако с розовыми вспышками. Страсть, романтические надежды. Банально.