О традициях не спорят!
Шрифт:
Шли мы не долго, а именно до деревянной, крепкой двери, которая вела в комнату... пыточную комнату.
Наличие пыточных инструментов ошарашивало своим разнообразием, а запах крови, казалось, въелся уже в камень, в саму основу этой комнаты, став её неотъемлемой частью.
Тут было все: начиная от подвешенных под потолком клеток и заканчивая дыбами, вдовами, конями и стульями допроса. По стенам были развешены плетки и кандалы, а столы ломились от железа. Так же была печь, возле которой небрежно лежали железные сапоги, а одна пара уже разогревалась внутри, так же как и три
И между всем этим блуждала Смерть.
Сказать, что я была ошарашена тем, что меня привели в эту комнату, это вообще ничего не сказать. Но я стала еще больше ошарашенной, когда меня подвели к самому обычному столу и указали на самый обычный стул, а потом сказав: "Ждите здесь", ушли (меня даже связывать никто не стал!), оставив сам на сам с этим музеем, который был бы рад узреть любой живущий на этой земле палач.
Это у них такая особая пытка? Оставить предполагаемую жертву сам на сам с этим арсеналом, чтоб она могла наглядно прочувствовать все эмоции, пока только от платонического знакомства, чтоб сразу передумать желать переходить в более личные и интимные отношения?
Дверь оказалась закрытой, и стучать в нее я не решилась. Так же я не стала кричать, вопить, расшвыривать предметы или угрожать невидимому противнику собственноручной кончиной, если мне ничего не объяснят.
Я устала за этот месяц намного больше, чем за восемьдесят два года своей жизни.
Мне ничего не хотелось, поэтому я вернулась к столу, уселась назад на стул и стала думать.
Никогда бы не подумал (и тем более не смогла бы представить!), что дракон в теле моего брата окажется драконихой! Наверное, это удивило меня даже больше, чем ее попытка меня убить. Хотя теперь все стало на свои места. Ведь с самого начала было странным то нападение в бордели "При Обочине". Нет, меня та пытались убить не раз, но последний раз это случилось около пятидесяти лет назад. И кстати прекратились они после того как я познакомилась с Илисом! Но дело сейчас не в этом.
Потом взять тот "маячок" на мне, который якобы дала ей Мивальда. Получается, что тот убийца мог попросту проследить за моей встречей с безликим, а насчет ошибки в окончание и так понятно. Затем странная телепортация, хотя если за нами прыгнул четвертый, то понятно, почему она разделила конечные векторы посадки. И если задуматься: то не вышла она на бал, не потому что Эйрос поставил ей синяк, а именно из-за того, что боялась себя обнаружить. Наверное, на балу присутствовали драконы, и они смогли бы узнать ее. Ведь по словам того эльфа именно она виновато в той участи, которая постигла всех драконов. А еще по его словам она знала Лайна и помогла ему запечатать Акона... одуреть! Так опять отвлеклись.
Затем вторая попытка убийства. Не зря Азирия сказала, что очень вовремя меня попытались убить! Теперь Эйрос легко может усадить свою задницу на трон. Я уверена она это придумала заранее. И первую попытку убийства (чтоб убрать с себя подозрения), и предательства моей клятвы (чтоб не взять на себя ответственность), и возможно, даже то, что Эйрос влюбиться в меня... Нет, это уже нонсенс! Скорее всего, она задумывала это, чтоб не оплачивать услуги за выполненную сделку.
" Ничего лично, Хейса. Просто шлюхе, подобной тебе и Адель, не место рядом с Эйросом!"
А если она попросту влюблена в Эйроса? Да у нее есть жена и дочь, но возможно драконы обязаны родить ребенка, в которого должны запихнуть другого дракона? И хоть она находиться в мужском теле (думаю, с выбором шкурки они не привередничают), но душонка та у нее осталась женской. Возможно, она и Адель подставила когда-то.
От мыслей меня отвлек звук открывающейся двери.
Первый вошедший оказался высокий, мощный мужчина с застывшим каменным лицом и внимательными злыми глазами. За ним еще двое мужиков вели на цепи...
Я вскочила и ошарашено закричала:
– Ивильмира, Юриэнна?!
Сестра была в синяках, ссадина и в разорванной одеждой, а моя золовка в ночной рубашке и с одним синяком на скуле, но у обоих дух был не сломлен. Это было понятно сразу же, по их походке и глазам: Ивильмира, не смотря на то, что слегка хромала, себе не изменила и смотрела на все насмешливо с долей иронии, а Юриэнна вышагивала, гордо держа спину, и смотрела на все высокомерно с едва заметным призрением.
– Ага, - хмуро кивнула сестра, а потом с сарказмом спросила: - Предполагаю, что радостные сестринские объятья мы отложим на потом?
– За это ей тут же влетел удар по лицу от ее провожатого. Сестра сплюнула кровь на пол и насмешливо добавила: - Видишь, какие тут все нервные? Это все от воздержания! Хотя, что с них взять? С импотентов то!
Не смотря на то, что это слово было иномирянское (нам его объяснил Тибер), видно Ивильмира разъяснила страже его значение, так как ее надсмотрщик заорал:
– Да заткни ты свой поганый рот, тварь!
– Лицо у него ненавистно исказилось и вены на шее выступили. Видно достала она его уже знатно.
Юриэнна молчала. Но в этом молчание было многое, а взгляд, которым она награждала своего провожатого, унижал его похуже намеком о недостатке мужской силы. Ее надсмотрщик сутулился и почтительно держался рядом, и цепь в руках держал неуверенно и с таким видом, словно хотел с моей золовкой поменяться местами. Что не говори, но Юриэнна была мастером молчать и глядеть.
– Присаживайтесь, Хейса Эджерай, - сказал тот, который вошел первым, сам усаживаясь на стул.
– Я, пожалуй, постаю, - хмуро буркнула я, сложив руки на груди.
Мужчина кинул взгляд на сестру и ее тут же ударили по лицу.
Я поспешно присела на стул с другой стороны стола.
– И нечего на женщинах свою злость из-за недоеба выказывать!
– тут же поглумилась Ивильмира.
– Хотя... если ты так привык знакомство заводить, то понятно, почему тебе не дают. Но ведь всегда существует альтернатива. Правая рука или там крепкая мужская зад...
– Договорить ей не дал мстительный удар в живот.
– Все-все поняла, - через силу просипела Ивильмира, загибаясь от боли.
– Я ж только помочь хотела, варианты предложить!