О воспитании волевых качеств советского офицера
Шрифт:
Требовательность может быть различно истолкована. Начальник своей необдуманной требовательностью к подчиненному может подавить его волю, выказать недоверие и неуважение к личности офицера. В таком случае офицер расти не может и используется как автомат в руках начальника. Обоснованная требовательность, даже самая жесткая и суровая, внушает офицеру доверие к своим силам, закаляет его волю, воспитывает в нем высокую требовательность к себе — чувство высокой ответственности и сознание своего долга. Разумеется, в Советской Армии начальник, воспитывая офицера, имеет в виду именно такого рода требовательность.
«Если
Требовательность может быть выражена в виде прямого воздействия на человека, когда, мобилизуя его волю, указывают ему на цель и ее значение, на сущность того, во имя чего призывают к исполнению долга.
Иногда оказывается достаточным метод косвенного воздействия, когда обстановка и характер задачи совершенно ясны и воспитуемому внушают известное уважение к себе и уверенность, что выполнить эту задачу в его силах. Например, офицеру приказано выполнить трудную и сложную задачу. Подчеркивая ее сложность и трудность, тем самым подчеркивают доверие к офицеру, внушают ему уверенность в своих способностях и силах.
Такой метод является правильным и по существу. На самом деле, как правило, нет оснований сомневаться в патриотизме офицера или в том, что он сознает свой долг. Если же требуют от него исполнить свой долг или исполнить его лучше, чем он сделал, то ему, повидимому, не хватает закалки воли или уверенности, что он обладает всеми данными и достоин того, чтобы ему поручили выполнение задания. Практически чаще всего так и делают: взывают к сознанию достоинства офицера с тем, чтобы он самокритично отнесся к тому, что делает.
Начала, воспитывающие чувство достоинства, заложены в сознании офицера еще до того, как он поступил в часть. На службе это чувство надо всячески поддерживать и развивать, что практически сводится к установлению отношений взаимного уважения.
Что касается внушения уверенности, то следует учесть, что на службе офицер сталкивается со все новыми задачами. Тем более это верио на фронте, где обстановка для решения каждой боевой задачи, вообще говоря, неповторима. Поэтому вопрос о внушении уверенности является более острым. Стремясь внушить уверенность офицеру, необходимо придерживаться следующих соображений.
Во-первых, внушение уверенности должно быть обоснованным, а не беспочвенным, то есть можно говорить офицеру о его силах, необходимых для выполнения того или иного задания или для вступления на ту или другую должность, только тогда, когда они у него есть, хотя еще и не выявлены. Иногда бывает, что офицер сам не подозревает наличия в нем таких сил. Тем значительнее роль начальника как воспитателя, внушившего офицеру уверенность в своих силах.
Во-вторых, силы офицера, дающие основание для уверенности, должны быть реальными, а не воображаемыми, получены им в результате приобретенных знаний или практики, опыта, закалки.
В-третьих, чтобы офицер не сорвался, не следует поручать ему таких заданий, для выполнения которых у него нет необходимых данных.
Наконец, в-четвертых, надо своевременно поощрять офицера, чтобы придать ему
Сознание собственного достоинства офицера и уверенность являются могучими рычагами в руках старшего командира для воздействия на волю офицера. Но точкой опоры для использования этих рычагов является патриотизм офицера, его политическая, марксистско-ленинская сознательность. Если эта точка опоры не твердая, то теряют свою силу и рычага.
3. Пример и традиции как своеобразная форма требовательности
Хороший пример оказывает свое воздействие, вызывает подражание у людей, которым в какой-то мере близок по духу, отвечает их морали сам поступок. Сила примера — в его воздействии на сознание воспитуемых.
Чтобы уяснить роль примера, надо представить себе условия боевой обстановки. Общеизвестно, как неважно самочувствие солдат, которые впервые очутились в бою. Часто мо'жно было видеть, как необстрелянные солдаты, подавляя страх, наблюдают за своими соседями — бывалыми солдатами. Смысл этих наблюдений необстрелянных солдат сводится к тому, что перед ними встал вопрос: смогут ли они стать такими же, как эти бывалые и умелые солдаты? Можно быть уверенным, что из таких солдат выработаются хорошие и храбрые воины. Разумеется, если бы они не были хорошими патриотами, то они бы не интересовались тем, как лучше выполнять свой долг. В них зародилось здоровое опасение, как бы не уронить своего достоинства, потому что они честные солдаты.
Тем более это относится к офицеру, поскольку защй!й социалистического Отечества является его жизненной установкой. Естественно, что и офицер, впервые очутившийся в бою, чувствует некоторую робость и связанность, тем более, что от его решений зависит не только личная судьба, но и жизнь подчиненных ему людей. Он чувствует известную связанность, когда впервые приступает к командованию подразделением. Поэтому вполне понятен интерес, проявляемый молодым офицером к тому, как выполняют свой долг на службе и в бою его более опытные товарищи. Здесь имеется еще больше оснований полагать, что сила примера скажется довольно быстро и существенно.
Поступок, могущий служить хорошим примером, наводит человека на мысль: то, что возможно для другого, возможно и для него. Таким образом, пример, воздействуя на сознание, вселяет и уверенность. Пример, который показывает начальник или на который ок ссылается, пробуждает в подчиненном энергию, необходимую для исполнения долга.
Традиция имеет по существу то же значение, что и пример, и также возбуждает энергию, воспитывает волю.
Если традиции представляют собой обычаи и действия, которые постепенно превращаются в нормы поведения, то вместе с тем они представляют собой и память о людях, которые породили эти традиции и которые достойны того, чтобы память о них свято хранилась потомством.