О вреде чужих советов
Шрифт:
"Дорогой сэр, если б меня остановил на улице какой-нибудь негодяй и потребовал бы у меня часы вместе с цепочкой, я бы ни за что их не отдал. Если б он заявил мне: "Тогда я заберу их у тебя силой", ручаюсь, хоть я и старик, я ответил бы ему: "Попробуй только!" Но вздумай он сказать мне: "Что ж, тогда я подам на тебя в королевский суд, чтобы тебя заставили отдать мне часы", я немедленно вынул бы их из кармана, сунул ему в руку и попросил больше и не заикаться об этом. Да еще посчитал бы, что дешево отделался".
Однако тот же самый старый джентльмен затеял судебный процесс со своим ближайшим соседом из-за дохлого попугая, который и гроша ломаного не стоил, и истратил на это дело сотню фунтов, ни одним пенни меньше.
"Я знаю, что делаю глупость, -
– У меня нет доказательств, что именно его кошка виновата, но будь я проклят, если я не заставлю его заплатить за то, что он обозвал меня "адвокатишкой из Старого Бейли".
Все мы знаем, как готовить пудинг. Мы не уверяем, что можем сами его приготовить, - это не наше дело. Наше дело критиковать кухарку. Наше дело, по-видимому, критиковать все то, о чем можно сказать, что заниматься этим - не наше дело. Все мы нынче критики. У меня есть свое мнение о вас, читатель, а у вас, возможно, свое мнение обо мне. Я не стремлюсь узнать его, так как предпочитаю людей, которые высказывают свое мнение обо мне за глаза. Я помню, как это бывало, когда я ездил в турне с лекциями; мне часто приходилось выступать в таком здании, где был общий выход для всех и для лектора и для аудитории. Еще ни разу не обошлось без того, чтобы я не слыхал, как кто-то из идущих впереди меня шепчет спутнице или спутнику: "Тише, он идет сзади". Я всегда испытывал признательность к тому, кто это шептал.
Мне довелось пить кофе в одном артистическом клубе с неким романистом плечистым человеком атлетического сложения. Один из членов клуба, составивший нам компанию, сказал романисту: "Только что прочел вашу последнюю книгу, хотелось бы сказать вам свое откровенное мнение". Романист быстро ответил: "Честно предупреждаю: если вы только попытаетесь, я трахну вас по голове". Это откровенное мнение так и не дошло до нас.
Мы проводим свой досуг, занимаясь главным образом тем, что высмеиваем друг друга. Просто чудо, что мы так высоко задираем носы и все же с нами ни разу не случилось, чтобы мы, оступившись, шагнули с нашего маленького земного шара прямо в мировое пространство. Массы высмеивают высшие классы. Нравы высших классов возмутительны. Вот если бы высшие классы позволили комитету масс научить их надлежащему поведению, насколько это было бы лучше для них. Вот если бы высшие классы забыли о своих корыстных интересах и посвятили себя заботе о благосостоянии масс, массы были бы куда более довольны ими!
Высшие классы высмеивают массы. Вот если бы массы следовали советам, которые дают им высшие классы, если бы они откладывали деньги из своих десяти шиллингов в неделю, если бы они все были трезвенниками или пили старое бордо, от которого совсем не пьянеют; если бы все девушки работали в услужении за пять фунтов в год и не тратили бы деньги на модные шляпки с перьями; если бы мужчины не возражали против четырнадцатичасового рабочего дня, пели дружным хором: "Боже, благослови нашего сквайра со всеми его чадами и домочадцами" и знали бы свое место, все бы шло как по маслу - для высших классов.
Новая женщина презрительно фыркает, глядя на старомодную женщину; старомодная женщина возмущается новой женщиной. Сектанты порицают театр; театр осмеивает сектантские молельни; второстепенный поэт издевается над светским обществом; светское общество смеется над второстепенным поэтом.
Мужчина критикует женщину. Мы не очень-то довольны женщиной. Мы обсуждаем ее недостатки, даем ей советы для ее же пользы. Вот если бы английские жены одевались, как французские жены, рассуждали, как американские, стряпали, как немецкие! Если бы женщины были именно такими, какими нам хочется: терпеливыми и трудолюбивыми, блистающими остроумием и преисполненными домашних добродетелей, обворожительными, покладистыми и более доверчивыми, насколько лучше это было бы для них - и для нас тоже! Сколько труда мы затрачиваем, чтобы обучить их, а они не желают ничего знать. Вместо того чтобы прислушиваться к нашим мудрым советам, эти надоедливые созданья тратят
В наше время взять палку и поставить мужчину у порога хочет женщина. Ей необходимо сказать ему несколько слов. Такой мужчина, как он, никак не может заслужить ее одобрения. Сначала он должен избавиться от всех своих природных склонностей и стремлений; после того она возьмет его в руки и сделает из него - не человека, а нечто высшее.
Наш мир был бы лучшим из миров, если бы все следовали нашим советам. Хотелось бы мне знать, был бы Иерусалим таким чистым городом, каким он слывет, если бы каждый его житель, вместо того чтобы утруждать себя заботами о своем собственном ничтожном пороге, выходил на дорогу и читал всем остальным жителям города красноречивые лекции по санитарии?
В последнее время мы стали критиковать даже самого творца. Мир никуда не годится, мы никуда не годимся. Вот если бы творец последовал нашим советам в первые шесть дней!
Почему у меня такое ощущение, будто меня всего выпотрошили, а нотой налили свинцом? Почему мне противен запах копченой грудинки и почему мне кажется, что я никому не нужен? Потому, оказывается, что поданное мне шампанское и омары были не такими, как надо.
Почему Эдвин и Анджелина ссорятся? Потому, что у Эдвина благородная, возвышенная натура, которая не терпит возражений, а бедняжка Анджелина, к несчастью, наделена удивительной склонностью возражать.
Почему такой превосходный человек, как мистер Джонс, доведен почти до нищеты? У мистера Джонса был годовой доход в тысячу фунтов, обеспеченный ценными бумагами. Но тут появился гадкий учредитель акционерного общества (почему дозволено существовать гадким учредителям акционерных обществ?) с проспектом, из которого хороший мистер Джонс узнал, как нажить сто процентов прибыли на свой капитал, вложив его в какое-то предприятие, задуманное, чтобы ловко обмануть сограждан мистера Джонса.
Предприятие провалилось; обманутыми, вопреки обещаниям проспекта, оказались сам мистер Джонс и другие вкладчики. Почему небо допускает подобные несправедливости?
Почему миссис Браун бросила мужа и детей и сбежала со своим новым домашним доктором? Потому что творец неблагоразумно наделил миссис Браун и нового доктора чрезмерно пылкими эмоциями. Но винить миссис Браун или нового доктора нельзя. Если уж кто-то должен нести ответственность, так это, вероятно, дедушка миссис Браун или один из отдаленных предков нового доктора.
Мы, несомненно, будем критиковать рай, когда попадем туда. Вряд ли кто-нибудь из нас останется доволен его устройством: мы теперь чрезвычайно критически настроены.
Про одного весьма незаурядного молодого человека как-то сказали, что, по его мнению, всемогущий создал вселенную главным образом с целью послушать, что этот молодой человек скажет о ней. Сознательно или бессознательно, но большинство из нас думает так же. Наш век - век обществ по взаимному совершенствованию; восхитительная мысль, между прочим: каждый должен совершенствовать своего ближнего; это век дилетантских парламентов, литературных комитетов, клубов театральных зрителей.
За последнее время критика театральных премьер как-то заглохла, вероятно, театроведы пришли к заключению, что пьесы не заслуживают критики. Но в дни моей юности мы занимались этим делом очень серьезно. Мы ходили на спектакли не столько из эгоистического желания приятно провести вечер, сколько с благородной целью поднять театр на высшую ступень. Может быть, мы приносили пользу, может быть, мы были нужны, - будем думать, что это так. Во всяком случае, из театра исчезли многие прежние нелепости, и наша наспех состряпанная критика, возможно, помогла благополучно разделаться с ними. Глупость часто удается излечить каким-нибудь не менее глупым средством.