О западе, который пыжился, пыжился, а Россия сама по себе
Шрифт:
А что касается лоббирования единого экзамена в России, то и здесь всё просто и понятно. Вот какой ответ на опасения, что единый экзамен принесёт много вреда (из-за высокого уровня коррупции в нашей стране) дал Евгений Бунимович, депутат Московской городской думы, преподаватель математики в школе и постоянный автор «Новой газеты», которая как раз и пропагандирует это новшество:
«… Я как представитель средней школы могу это только приветствовать, потому что коррупция перейдет из вузов в среднюю школу и благосостояние учителя резко повысится…»
Трудно ждать более откровенных признаний. Оказывается, проблема не в том, что лучше, а что
Наталья Савицкая сообщает (НГ, 17.10.2001) о заседании коллегии Минобразования, где главным вопросом было подведение итогов первого этапа эксперимента по единому государственному экзамену:
«Что же потребует новый этап эксперимента? Оказалось, что наряду с существующим сейчас Центром тестирования (в его ведении останутся только технологические процессы) понадобится создать еще две новых организации: одна из них будет решать организационные задачи, а в ведение другой перейдут контрольно-измерительные материалы экзаменов. При этом, естественно, существенно увеличится чиновничий аппарат государственной аттестационной службы. По словам министра Владимира Филиппова, примерно до 7 тысяч человек. Легко подсчитать, какие финансовые ресурсы потребуются только на содержание такой армии.
Остро встал вопрос технического оснащения субъектов Федерации – участников эксперимента. И на все это также нужны дополнительные средства! Так что об экономической эффективности предлагаемой реформы образования говорить пока не приходится. Мало того, фактически создается еще одно мощное и во многом монопольное всероссийское ведомство, которое будет заниматься обеспечением тестирования. Известно, что, например, в США это бизнес с оборотом в сотни миллионов долларов».
«Белые» деньги пойдут не учителям, а чиновникам; «серые» деньги будут развращать учителей – вот и вся «реформа образования».
Кризис нашей средней школы очевиден. Практически каждый, кто сегодня поступает в вуз, вынужден получать дополнительную подготовку либо с частными преподавателями, либо на различных курсах. Это значит, что школа не даёт необходимого уровня подготовки, не выдерживает проверку на качество образования. То есть она просто не выполняет свою функцию. У авторов есть личный опыт общения со студентами и школьниками, и он показывает неуклонное падение образовательного уровня год от года.
Существует три основных стратегии образования. Первая ориентирует образовательный процесс на «лучшего» ученика (пример – американская система). Вторая направляет основное внимание на «среднего» ученика (таким было наше образование до конца 60-х годов). Третья строит образовательный процесс на интересах самого «худшего» ученика (таково наше образование последних 30 лет).
Какая же из этих систем лучшая?
Если построить график математического распределения всех школьников по способностям, то у нас получится колоколообразная кривая. Теперь посмотрим, что будет происходить с этим распределением при применении разных систем образования (стратегий) через определённое время, например, через поколение.
Очевидно, что стратегия будет признана успешной, если максимум распределения сдвинется в сторону более «умных».
Почему мы наблюдаем за максимумом? А потому, что это главная часть страны. У нас много говорят о среднем классе, придумывая критерии, по которому надо туда отбирать людей, и т. д. А мы уже говорили, что распределение по доходам в нормальной стране имеет такой же колоколообразный вид. Так вот, средний
19
Большевики понимали это. Так, Ленин объявил об успехе советской власти после того, как ее поддержал середняк в деревне. А так как в то время сельское население составляло большинство, а середняки были большинством сельского населения, то это и был средний класс России. Сталин объявил об успехах коллективизации, когда тот же «середняк» пошел в колхоз. НТР потребовала, чтобы в науку и высокотехнологическое производство пошли люди со средними способностями. Поэтому сегодня качество этого «середняка» определяет успехи и неудачи государства.
Итак, что же будет в результате применения первой стратегии? Средние потому и средние, что их работу надо направлять и организовывать. Если же их не направлять и не организовывать, если все внимание отдать лучшим, то все возможности получает тот, кто хочет учиться, и «умный» хвост распределения начинает вытягиваться. Зато максимум (большинство) начинает движение в обратном направлении. В итоге нация будет деградировать. Мы не видим этого так явно в Америке, потому что в неё идет достаточно большой поток иммиграции, которая улучшает ситуацию, но не полностью.
В результате применения второй стратеги максимум распределения будет двигаться в нужном направлении, ко всеобщему «поумнению». А ведь это и есть наша задача. Такое изменение функции распределения действует благотворно и на «умных», и на «худших». Количество первых увеличивается, а вторых – уменьшается.
А к каким результатам ведёт третья стратегия, ориентировка на «худшего» ученика? Во-первых, она не даёт улучшения в области «худших». Более того, она увеличивает эту область. Далее, средний уровень двигается в этом же направлении, в сторону «худших», а число «способных» уменьшается. А что вы хотите, если учитель в классе заинтересован только в самом «плохом» ученике? Уже все всё поняли, и давно потеряли интерес к уроку, «средние» играют в крестики-нолики, «умные» читают книжку под партой, а учитель всё разжёвывает и разжёвывает. Ему надо, чтобы дошло до самого тупого.
Кстати, это отрицательно сказывается и на преподавателях. Ведь им теперь не надо всё время совершенствовать свои знания. Достаточно донести всего лишь элементарные знания, которые всё равно не будут восприняты «худшими».
А применить стратегию, при которой можно воздействовать на все три части распределения, не хватит средств ни одной стране мира.
Помните, в фильме «Республика Шкид» учитель словесности пел для учеников песни, вместо преподавания своего предмета. Такое у нас сегодня повсеместно, и называется это новаторством, и в итоге обучения получаются люди, ни на что не годные.
В «гимне» одной такой новомодной школы поется: «Мы только там не шутя крылаты, \ Где сарабанда, фокстрот и полька, \ Но если нас вербовать в солдаты, \ Мы проиграем войну, и только. \\ Сажать не надо нас ни в ракету, \ Ни за ограду к тарелке супа, \ Такие меры вредят бюджету, \ И, наконец, это просто глупо». Затем песенка сообщает: «нам всё равно, у какого моря поставят дети свои бунгало». Почему же это? А потому, что: «Ведь мы не учимся, мы танцуем».
Ясно, такая система требует срочных реформ. Но вовсе не тех, которые предлагаются нашими реформаторами. И нужен не косметический ремонт, а радикальная смена образовательной стратегии. Оставив, разумеется, песням и танцам их законное место.