Оазис Чёрного Джинна
Шрифт:
Пошёл, подобрал камни и вновь принялся усердно стучать ими друг о друга. Не получилось. Отдохнул, в озерце искупался и за палку взялся: стал тереть да с такой силой, что вскоре древесная пыль на нижней задымила, на ней появилась красная огненная точка. Чуть дыша, мальчик положил сверху на неё сухую былинку – она затлела. Вторую, третью, четвёртую, потом листики, а за ними веточку – и вот уже горит огонь. Добавил прутьев, толстых палок, а сверху – сучковатую корягу. И заполыхал жаркий костёр!
Насадил Саид на конец палки яблоко и начал его печь: шипит яблоко, соки пускает, а
Наелся вдоволь, принялся собирать хворост, разбросанный под деревьями. Обложил им вылепленные горшки и поджёг. Загудело яростное пламя. Как стали дрова прогорать, ещё подбросил. Всю ночь поддерживал огонь, не спал. Скучно немного было, но он нашёл себе занятие – занялся сооружением печки, вернее очага. Вырыл яму, обложил с боков камнями, а посередине разжёг огонь. Забегая вперёд скажу, что после в этом очаге он постоянно хранил угли под золой и от них разжигал новый огонь, когда тот ему требовался. А если огонь тух, то приходилось опять браться за палки, долго-долго тереть их друг о друга, чтобы добыть новый огонь. Это было утомительным и тяжёлым занятием.
Под утро мальчик потушил огонь и осмотрел горшки: несколько штук треснули, но зато остальные остались целыми. Постучал ногтём – звенят. Обрадовался, быстро набрал рисовых зёрен, в ручье поймал рыбу, выпотрошил её. Налил воды в горшок и в нём на своём очаге сварил суп.
Ел, едва язык не проглатывал – так было вкусно, хотя и без соли! Это и понятно, ведь чего долго не пробуешь, то вдвойне слаще кажется.
Так и пошло: захотелось Саиду жареных зёрен – он слепил сковородку. На ней и рыб жарил. Для питья изготовил кувшины и пиалы, для хранения сушеных яблок, персиков, груш, слив и других фруктов – большие звонкие сосуды-хумы. Такие огромные, что в них мог бы маленький ребёнок влезть и даже развернуться внутри. Поначалу хумы получались некрасивыми, перекошенными, уродливыми, часто при обжиге лопались. Лишь постепенно мальчик научился лепить их прочными, а бока стал украшать узорами, чтобы они были красивее, ведь такой и пользоваться приятнее.
Скоро он до того гончарное дело освоил, что запросто лепил самую различную посуду, а также игрушки, свистульки. После дом себе сложил глинобитный, очаг-тандыр сделал, лепёшки в нём пёк, а в холодные ночи грелся около него. За работой не замечал, как идёт время, а потому и меньше скучал.
Однажды родителей вспомнил, затосковал и загорелся желанием идти к людям. Выбрал лучшие сосуды, два из них связал верёвкой из ивовой коры, лямки приделал, дабы за плечами нести. Один наполнил чистой водой из родника, а второй свежими и сушеными фруктами. С ними пошёл через пустыню.
Первые дни терпел, но как стал подходить к концу запас воды, то повернул обратно, так и не отыскав людей.
Возвращался в оазис по своим следам, но всё равно заблудился, начал плутать, изнемог и так устал, выбившись из сил, что бросил сосуды с остатками еды и питья, далее брёл наугад. Лишь чудом наткнулся на свой оазис и решил отныне не покидать его, такими сильными были пережитые ими муки жажды и отчаяния.
"Лучше жить тут на всём готовом, чем умереть в пустыне" – решил Саид.
В дальнейшем попыток выбраться отсюда он не предпринимал.
Шло время.
Как-то Саид заметил, что вода из озерца уходит в песок без всякой пользы, пропадает даром. Задумался: "А нельзя ли использовать её на какое-нибудь хорошее дело?"
Вспомнил, как в схожем случае поступил односельчанин Искандер: тот песчаное ложе пруда обмазал глиной. Саид принялся таскать глину с такыра и раскидывать по дну озерца. Потом равнял руками, ныряя под воду. Действительно, фильтрация воды сократилась, уровень озера повысился, излишек полился через край и впитывался жарким песком.
Саид придумал отвести эти воды к такыру, дабы оросить его. Корягой прокопал к нему канаву, песчаное дно обложил слоем глины, который высох на солнце и стал непроницаем для воды. Затем пустил в неё ручей. Позже вдоль арыка посадил деревья, а на такыре – ещё и различные овощи и растения. Особенно хорошо росли там арбузы, дыни и тыквы.
Долго трудился, весь такыр озеленил. Когда закончил работу, то первые посаженные деревья уже цвели. Безжизненный такыр в сад превратился.
– Вот бы родителей сюда, – в который уж раз вздохнул Саид, глядя на плоды своих рук, – как бы они порадовались. И ведь всё это сделал я сам!
Теперь он оказался свободным от дел и вновь заскучал. Задумался: "Чем бы ещё заняться?" И принялся лепить всякую посуду, обжигать её. Немало сделал. Горкой сложил. Правда, пользовался немногими. Утешал себя: "Ничего, всё равно когда-нибудь сюда придут люди, им это всё понадобится. Мне спасибо скажут".
Там, где он глину брал, образовалась большая яма. Саиду пришла мысль пустить в неё воду. Не мешкая, прокопал канаву и у него появилось ещё одно озерцо. Только это сделал он сам, чем очень гордился. В нём мальчик часто купался: в жаркие дни плескаться в холодной воде было огромным удовольствием. А так как он и в дальнейшем глину отсюда брал, то яма постоянно увеличивалась в размерах.
– И как только я раньше не догадался так сделать! – досадовал Саид. – Ныне мне сам падишах может позавидовать – такого сада с прекрасными озёрами нет ни у одного владыки мира!.. Только одно плохо – скучно. Эх, домой бы вернуться!
И всегда при этой мысли он глубоко вздыхал.
Однажды Саид гулял по своему новому саду, зашёл в самый дальний край такыра, где ещё не бывал. Там начинались пески, а у горизонта виднелся другой такыр. Пригляделся, показалось ему, будто там виднеется нечто зелёное. "Что это может быть? – заинтересовался он. – Схожу погляжу".
Быстро поспешил туда и увидел, что за такыр он принял глиняный холм, за которым находился глубокий и широкий овраг с отлогими краями, а в нём рос сад. То зелёное, что видел Саид издалека, оказалось верхушками деревьев. Здесь бил мощный родник, даже больший, чем в его оазисе и вода в нём была не менее превосходной.
Пригляделся, странной показалась ему форма оазиса: она поразительно напоминала след человека, только тогда этот человек должен был бы доставать головой облака Нет, такого быть не может, покачал головой мальчик, просто случайное сходство.