Объединенные Арабские Эмираты. Лицом к лицу с новым чудом света
Шрифт:
Был в многовековой истории «Острова арабов» и свой Спартак — Али бен Мухаммед, невольник из Персии, ставший во главе одного из двух известных на Арабском побережье Залива восстаний против халифов. К мятежу, поднятому им на соляных копях вблизи Басры, примкнули не только рабы, но и некоторые проживавшие там племена. Восстание продолжалось 15 лет. Центром восставших рабов была Басра, захваченная ими в 871 г.
Уникальные документы Архива внешней политики России свидетельствуют: под благовидным предлогом борьбы с работорговлей в Аравии Англия, хозяйничавшая в то время в этих землях, пыталась добиться упрочения там своих политических и экономических интересов. Настаивая на установлении контроля колониальных властей Великобритании над всеми без исключения судами, входившими в аравийские порты, дабы воспрепятствовать работорговле, Лондон преследовал и более важную для себя цель — стремился помешать активизации там действий других мировых держав, в том числе России. На словах Лондон ратовал за то, чтобы безотлагательными и решительными мерами положить конец работорговле в Аравии, докладывал в Министерство иностранных дел России консул в Багдаде П. Е. Панафидин. На деле же действовал крайне нерешительно. Мероприятия англичан по борьбе с работорговлей ограничивались в лучшем случае осмотром судов. Поэтому ежегодно из рабства освобождалось всего несколько человек. И даже они в большинстве своем не становились свободными людьми, а «разбирались семейными англичанами, находившимися на англо-индийской службе, под предлогом обращения их в христианство». Британские политические агенты в Маскате и княжествах «Берега пиратов» (ОАЭ), писал русский дипломат, и те «не стеснялись иметь прислугу из таких освобожденных невольников». По мнению российских дипломатов, под предлогом борьбы с работорговлей в Аравии англичане добивались получения «исключительных прав на осмотр судов в бассейне Персидского залива» и, таким образом, — дальнейшего упрочения там своих интересов. В действительности, сообщали дипломаты, борьба с работорговлей в Аравии велась Англией вяло; «существование многочисленных невольничьих рынков в контролировавшихся ими шейхствах Аравийского полуострова» англичане «игнорировали». А торговля рабами в Маскате вообще «проходила буквально на глазах английского резидента».
Небезынтересными, с точки зрения оценки действий английских властей по борьбе с рабством в Аравии, представляются сообщения российских дипломатов о том, что, «желая освободиться, невольники довольно часто прибегали к покровительству не английских, а русских и французских консулов в этом крае» [6].
Оживленным сезоном работорговли в Мекке, как отмечал в своем отчете о командировке в Хиджаз в 1899 г. штабс-капитан Давлетшин, было время паломничества. Торговали там невольниками как черными, в основном из Судана, так и светлыми, вывезенными из Абиссинии. Первые, считавшиеся в Аравии хорошими работниками, приобретались, по словам штабс-капитана, «исключительно для работ», притом как мужчины, так и женщины. Другие же, главным образом женщины, — как наложницы. Цены на взрослую девушку-негритянку составляли около 20 турецких лир, а на такую же абиссинку — 30-40 турецких лир. Покупали невольников, по словам штабс-капитана, и для того, чтобы, в соответствии с учением ислама, «возвратить им свободу» [7].
Особое звучание тема ликвидации рабства в Прибрежной Аравии приобрела в конце 1930-х годов. Достаточно сказать, что представителем английских колониальных властей только в княжестве Шарджа было зарегистрировано тогда более 50 официальных обращений об оказании содействия в освобождении из рабства. Экономическая ситуация в Аравии в то время резко ухудшилась, особенно в 1937-1938 гг. Приостановился жемчужный промысел. Отпала потребность в рабах-ныряльщиках. Резко сократились доходы их хозяев, в первую очередь из числа незажиточных арабов. Средств на содержание рабов явно не хватало. От них стали освобождаться — давать им «вольные». В Лондоне заговорили о «генеральном освобождении Аравии от рабства».
Однако никаких практических действий за этим не последовало. Против намерений английского правительства положить конец рабству в Аравии выступили влиятельные торговые кланы Дубая, Шарджи и Абу-Даби. Пытаясь избежать ссоры с богатыми людьми края, что негативно сказалось бы на интересах Великобритании в Южной Аравии, англичане на полную и повсеместную ликвидацию рабства тогда так и не решились [8].
Мощный всплеск работорговли на Аравийском полуострове отмечался в конце 1940-х - начале 1950-х годов; и был он следствием нефтяного бума в Саудовской Аравии. Многие города Арабского побережья Залива, в том числе и некоторые селения современных ОАЭ, превратились тогда в опорные пункты маршрутов нелегальной торговли невольниками. Повсеместным явлением стало похищение людей. Возродились даже набеги бедуинских племен на города и селения (газу).
Невольничьи рынки на территории современных ОАЭ были ликвидированы только после Второй мировой войны, а в Омане и Саудовской Аравии продолжали функционировать до конца 1960-х годов.25 Доподлинно известно, что один из них, наиболее крупный, располагался в саудовской провинции Эль-Хаса. Признавали факт существования рабства в Саудовской Аравии в 1960-х годах и представители правящего семейства. Так, принц Фейсал, в специальном заявлении на этот счет от 6 ноября 1962 г. он пообещал поставить рабство в Королевстве вне закона [9].
Документом, в котором англичане впервые затронули вопрос о работорговле в Аравии, было соглашение, заключенное ими в 1822 г. с султаном Маската. В соответствии с его положениями султану запрещалось «продавать рабов христианским нациям»; англичане имели право направлять специальных представителей на Занзибар и в другие доминионы Омана в Восточной Африке в целях наблюдения за ходом выполнения достигнутых договоренностей со стороны судовладельцев и торговцев невольниками из Омана и княжеств Эш-Шамал.
В 1838 г. появился знаменитый королевский вердикт о запрещении рабства на территориях, подвластных Великобритании
В 1845 г. Англия заключила новое соглашение с султаном Маската: султан обязался не поставлять рабов в шейхства Эш-Шамал и на побережье Красного моря; англичане получали широкие права по досмотру оманских судов.
2 апреля 1892 г. договор о содействии прекращению рабства в зоне Персидского залива подписали Англия, Франция и Турция — государства, бесспорно, доминировавшие в то время на политических подмостках этого региона.
Все перечисленные выше попытки, предпринятые Англией в целях положить конец рабству в Прибрежной Аравии, были нерешительными и малоэффективными. Покончить с рабством на Аравийском полуострове удалось только в 1970-х годах [10].
Сложилось так, что среди иностранной рабочей силы в ОАЭ превалируют выходцы из Индии, Пакистана и Бангладеш. Сегодня на долю иностранцев в нефтедобывающих странах Арабского побережья Персидского залива приходится: в ОАЭ и Катаре — 87%, Кувейте — 69%; на Бахрейне — 49%; в Омане — 30% и в Саудовсой Аравии — 27%.
Иностранцами, работающими в вышеназванных странах, ежегодно переводится за границу более 40 млрд. долл. США, в том числе из ОАЭ — около 9 млрд. долл. США. Занимаются этим делом не только банки, но и частные лица. Получая деньги на месте, такой «финансовый агент» тут же, в присутствии клиента, созванивается со своим компаньоном, будь то в Карачи или Калькутте, и просит его передать ту или иную сумму денег конкретному адресату в Пакистане или Индии. Экспатрианты обращаются к таким людям чаще, чем к банкам, потому, что ставки на предлагаемые ими услуги значительно ниже банковских, да и «перевод» осуществляется гораздо быстрее — практически в тот же день. В последнее время деятельность их в ОАЭ лицензируется и строго контролируется; и причиной тому — возможность использования таких финансовых каналов террористами.
Одни работодатели предпочитают пакистанцев и афганцев, считая их самыми трудолюбивыми; другие — бангладешцев, которые, по их мнению, честнее других; третьи — тайцев, более подготовленных, на их взгляд, в профессиональном отношении. Как бы то ни было, но слуги в большинстве эмиратских семей — это в основном экспатрианты из Индии, Бангладеш и Филиппин.
Часто слуг в доме больше, чем самих членов семьи. Случается, даже вдвое. Социологические исследования показывают, что 65% детей в эмиратских семьях находятся под присмотром неграмотных бонн из Индии или Филиппин. Негативные последствия такого явления налицо: те же исследования свидетельствуют, что 53% детей, воспитываемых нянями-иностранками, говорят на родном языке нянь, в основном на урду, гороздо лучше, чем на родном; 74% учащихся средних школ ОАЭ плохо владеют литературным арабским языком, а 40% из них разговаривают по-арабски с акцентом [11]. Прививая детям чуждые для них как мусульман верования и обычаи других народов, няни-иностранки учат детей курению (4,3%) и другим вредным привычкам. Случается, что в свободное от работы время такие, с позволения сказать, бонны подрабатывают тем, что занимаются проституцией. По данным местной полиции, 66% таких правонарушений приходится именно на детских сиделок-иностранок.