Объект закрытого доступа
Шрифт:
— Это тебе за Галю, сволочь, — услышал террорист жаркий шепот майора Солонина. — А это — лично от меня!
Перед глазами у террориста вспыхнуло и погасло. Он погрузился во мрак.
Еще пять минут продолжалась стрельба, а затем все было кончено.
7
За окном вечерело. С неба большими мягкими хлопьями падал снег — первый снег в этом ноябре. В комнате царил полумрак. Красные декоративные огни электрического камина бросали на стену розоватые отблески,
— Красиво, — тихо сказал Александр Борисович, стоя у окна с дымящейся сигаретой в пальцах и глядя на медленно падающие хлопья. — И в кино не надо ходить.
— С каких пор ты стал таким романтиком? — весело спросил Вячеслав Иванович Грязнов, сидевший в кресле с бокалом коньяка в руке.
Турецкий отвернулся от окна:
— Я всегда им был, только вам не признавался.
— И не надо было признаваться, — кивнул расположившийся в другом кресле Меркулов. — Мы ведь сыщики и видим людей насквозь, от нас правду не скроешь. Не удивлюсь, если у тебя под подушкой спрятана тетрадка со стихами.
— Издевайтесь, издевайтесь, — с насмешливым упреком сказал Турецкий. — Поэта каждый обидеть может, ведь у него душа ранимая. А вот налить коньячку для вдохновения…
— За этим не заржавеет! — заверил его Грязнов и взял со стола бутылку. — Подставляйте бокал, «Александр Сергеевич». Вас ведь теперь, кажется, так зовут? Константин Дмитриевич, допивай, ждать не будем!
Турецкий вернулся в свое кресло, затушил сигарету. Грязнов разлил коньяк по бокалам.
— Как там дела у Солонина? — спросил Александр Борисович.
— Поправляется, — просто ответил Грязнов. — Рука уже начала действовать. Хорошо, что пуля угодила в левую. Витька и так-то расстроен, а если бы в правую, то вообще… — Грязнов вздохнул и покачал головой, давая коллегам осознать всю серьезность Витькиного положения. Затем улыбнулся и сказал повеселевшим голосом:
— Так, а я для кого вообще налил, а? Ну-ка хватайте бокалы!
Мужчины взяли свои бокалы. Вячеслав Иванович сказал:
— Вы знаете, я торжественных тостов произносить не умею, но… Давайте-ка выпьем за Витю Солонина и его парней!
Коллеги чокнулись и отпили из бокалов. Грязнов потянулся за лимоном, а Константин Дмитриевич посмотрел на Турецкого и спросил:
— Как у тебя с Ириной, Сань?
— Нормально, — усмехнувшись, ответил Александр Борисович. — У меня нормально, у нее тоже нормально. У нас у обоих все нормально, только по отдельности.
— Знакомая ситуация, — заметил на это Грязнов. — Кстати, Галя Романова просила передать тебе привет.
— Как у нее дела?
Вячеслав Иванович кивнул:
— Лучше. Раны затягиваются, да и кашель уже не душит. Поправляется, в общем. Врачи говорят, еще дней десять, и будет как новенькая.
— Ты смотри, береги ее, — назидательно сказал Александр Борисович. — Таких, как она, десять человек на весь земной шар.
— Это верно, — кивнул Вячеслав Иванович. — Если бы не она, мы могли бы все упустить.
Из прихожей донеслись мелодичные рулады электрического звонка. Александр Борисович поставил бокал на стол.
— Кто бы это мог быть? — удивленно проговорил он. — Так поздно. — Щеки «важняка» порозовели, на лице отразилось волнение.
Звонок повторился.
— Лучший способ узнать — это открыть дверь, — резонно заметил Меркулов.
Турецкий с деланным безразличием поднялся с кресла и вразвалочку направился в прихожую. Меркулов и Грязнов проводили его насмешливыми взглядами. Потом переглянулись и навострили уши.
Щелкнул замок, и дверь открылась. Услышав тихий женский голос, Меркулов улыбнулся и сказал:
— Ну что, Вячеслав Иваныч, по-моему, нам пора отчаливать, а?
— Да, — согласился Грязнов. — Теперь мы здесь явно лишние. Хлопнем по рюмочке перед уходом?
— Можно, — кивнул Меркулов.
И Вячеслав Иванович снова взялся за бутылку.
Эпилог
Александр Борисович обвел взглядом лица своих слушателей, невольно задержавшись на лице президента — тот слушал внимательно, делая пометки в маленьком блокнотике с золотым обрезом, — и продолжил доклад:
— Таким образом, Международный террористический интернационал, точнее, его «Русская бригада», решил установить под Кремлем высокотехнологическую систему подслушивания, чтобы следить за властями России. Прежде всего следить за президентом страны и Советом безопасности. Террористам стало известно о том, что у вас, Вадим Вадимович, была четкая договоренность на этот счет с председателем Организации Объединенных Наций и с переизбранным президентом США…
Президент кивнул, и Турецкий продолжил:
— Свою операцию террористы готовили долго. Для этого в Москву прибыл известный лидер террора Айман аль-Адель. Он привез с собой высококвалифицированных специалистов по подключению к подземным средствам коммуникации. Главным из них был Марк Миллер. В Москве Айману и Миллеру оказывали содействие сотрудники ФСБ во главе с полковником Рыцаревым и сотрудники МВД во главе с полковником Прохоренко. Боевой группой чеченцев командовал руководитель службы безопасности банка «Омега» Руслан Гатиев.
— Чтобы осуществить такую операцию, нужны немалые средства, — заметил президент.
Турецкий кивнул:
— Так точно. Деньгами бандитов ссужал бизнесмен Копылов. А тот, в свою очередь, получил огромную сумму от арабского миллиардера Халида аль-Аделя. Передавал деньги боевикам бывший полковник ФСБ Владлен Альхаров…
При каждом напоминании о продажности сотрудников ФСБ — бывших или нынешних — по лицу президента пробегала тень. Турецкий ясно это видел, но утаивать правду не собирался. Закончив свой рассказ об операции во Дворце съездов, он перешел ко второму плану террористов.