Оберег от нечистой силы
Шрифт:
— Дитя мое, — подскочил он ко мне и схватил за руки, — не бойся, я не дам тебя в обиду. Все будет хорошо.
— Хорошо, — снова ответила я, пожимая плечами, — и вы не переживайте, святоша. Святой отец, если не полный дурак, очень быстро разберется, что к чему. Доходы от продажи оберегов такие, что он не сможет отказаться от моих пожертвований.
— Верно, — через силу улыбнулся святоша, — ты жертвуешь в храм гораздо больше всех остальных. Святой отец, я уверен, будет на нашей стороне.
— Святоша, — я сжала его ледяные руки в своих теплых ладонях, — вам не стоит так нервничать… все будет хорошо.
— Дай-то Бог, Василиса, — вздохнул святоша, — дай-то, Бог… Вместе со святым отцом наш город посетит и Великий князь…
— Великий князь приедет завтра?! — ахнула я. Вот тут я заволновалась. Чувствовала я себя так, как Магомед, к которому совершенно внезапно пришла гора, пока он собирался пойти к ней.
— Да, — выдохнул святоша, — это он прислал мне письмо…
Мать моя женщина! Я быстренько попрощалась со святошей и помчалась обратно в лабораторию. У меня есть всего одна ночь, чтобы довести до ума состав бумаги. Я буду дурой, если упущу такой шанс.
Все же цейтнот стимулирует умственную деятельность. А иначе как можно объяснить, что за одну ночь у меня получилось сделать то, что я безуспешно пыталась сделать несколько недель. А все потому, что у меня закончились лоскутки, и я добавила в бумажную смесь предыдущие листы, мелко порубив их на кусочки. Уж не знаю, что за магия сыграла, вроде бы и там и тут одно и то же, но бумага получилась намного лучше качеством, чем раньше.
Это был прорыв. Такие листы уже не стыдно было нести самому Великому князю. Осталось только дождаться, когда они хорошо спрессуются и высохнут. Но ведь он, наверное, не на один день приехал.
Когда взошло солнце, и я уже засыпала, прикорнув прямо на лавку, вдруг вспомнила, что у Великого князя есть жены, которым всенепременно нужно подарить обереги. Пришлось вставать и идти копошиться в своем бауле, выбирая трусы достойные королевы. И упаковывать их в пакеты-трусики, чтоб было красиво и достойно сделать подарок княгиням. Интересно, а сколько их? И сколько он привезет с собой? Надеюсь, не больше семи… а то я приготовила в подарок набор-недельку. Не хотелось, бы чтобы супруги перессорились, а меня посчитали виноватой.
14
Поезд с Великим князем и святым отцом мы вышли встречать за город.
Святоша, Светозар со всеми четырьмя женами и я, затесавшись в их компанию стояли на дороге в метрах ста от моста через ров, ограждающий город. Храмовые послушники, перепуганные бомжики и все остальные горожане теснились позади нас.
Солнце жарило совсем по летнему, и если бы не прохладный ветер, то мы сдохли бы на этой дороге всем городом от жары. Что за идиотский обычай кланяться Великому князю в чистом поле?
Ждали мы долго. Часа три не меньше. Я так устала за эту безумную ночь, что дремала прямо стоя, не обращая внимания на ноющие ноги. И, заснув, пропустила момент, когда поезд показался на горизонте. Как они подъехали и остановились в десяти шагах от святоши и Светозара — тоже. И даже явление святого отца и Великого князя перед народом, я тоже проспала.
— Василиса, — проснулась я от шипения Марьюшка, — кланяйся!
И только машинально согнувшись в поясном поклоне, прижимая руку к левой стороне груди, я окончательно пришла в себя. Такой поклон в обычной жизни не употреблялся, им приветствовали только Великого князя и святого отца. И я нарочно тренировалась каждый вечер, чтобы не отличаться от местных, доводя поклон до автоматизма. И хорошо, а то бы стояла столбом одна среди всей толпы, не сообразив спросонья, что нужно делать.
— Приветствую вас, люди добрые, — обратился к нам Великий князь.
— Приветствую вас, дети мои, — эхом повторил святой отец.
Святоша и Светозар что-то отвечали, а я дернула Марьюшку за рукав. Но она, не поворачиваясь, шикнула на меня. И я промолчала.
Хотя мне страшно хотелось спросить, а не братья ли святой отец и Великий князь? Очень уж сильно они были похожи друг на друга. Не близнецы, Великий князь явно был старше, но все же.
А тем временем Светозар и святоша закончили витиевато радоваться приезду таких высоких гостей и отошли в сторону, оставляя нас в первом ряду. Я дернулась было уйти тоже, но Марьюшка железной рукой и тихим шипением остановила меня. Первая жена Светозара недовольно взглянув на нас, повела плечами и выплыла навстречу гостям:
— Великий князь, — легко склонилась она, касаясь кончиками пальцев земли, — святой отец, — повторила поклон… как с нее украшения вне не попадали… она-то ими, как елка новогодняя, увешана была.
Потом пошла вторая жена, третья, Марьюшка выпустила меня и отправилась кланяться в свою очередь, а я бочком-бочком попыталась исчезнуть. Но не тут-то было.
— А ты кто, дитя мое? — Святой отец смотрел прямо на меня, — Светозар, неужто ты еще раз женился? Почему же о жене не заботишься, негодник?
— Нет, отец, — прогудел Светозар, — отказала мне Василисушка.
— Хм, — хмыкнул он плотоядно оглядывая мою фигуру. Мне прямо стыдно стало, будто бы я посреди улицы голая стою. Женщина во мне недовольно зашипела, а у меня зачесались кулаки, так захотелось святому отце фейс поправить. Вот ведь, старый охальник. Ведь мне в отцы годиться, а все туда же. А еще святой отец! Но я вовремя вспомнила про костер под ногами и сдержала злость. От этого, правда, покраснела так, что со стороны казалось, будто бы раздевающий взгляд святого отца, меня страшно смутил.
— Хватит девиц смущать, святой отец, — густым, сочным и гулким басом ответил Великий князь. У меня даже женщина встрепенулась и заинтересованно посмотрела в сторону князя. Этот голос будоражил, волновал и задевал какие-то струны в самом сердце. И тут я покраснела не от злости, а от того самого смущения.
— Уж, кто из нас, Великий князь, — фыркнул Святой отец, — девиц смущает. — И обратился ко мне, — иди сюда, дитя мое, не бойся. Можешь ты нам поклониться. Позволяем.
Что?! Да, больно надо! Думала я, выступая вперед и стараясь не идти, а плыть, как Светозаровы жены. Не знаю, что уж получилось, за спиной раздались сдавленные смешки, а Великий князь и святой отец, заулыбались, но я подползла ближе и склонилась в поклоне, приветствуя дорогих гостей. Не время качать права, подо мной разгораются дровишки, а у меня в мастерской сохнет бумага для будущих денег… ради такого можно и прогнуться.