Обещание тигра
Шрифт:
«Убить Кишана? Он хочет, чтобы я убила его?»
– Нет! – воскликнула я и тут же в ужасе зажала ладонями рот. Отец впился в меня своими страшными глазами.
– Что… ты… сказала? – медленно и с угрозой спросил он.
В лихорадочной попытке спасти не только Кишана, но и себя я сказала то единственное, что могло отвлечь его:
– Но младший принц владеет по крайней мере одним фрагментом амулета! Я видела своими глазами. Нельзя убивать его до тех пор, пока мы не узнаем, где хранится второй амулет.
Мой отец промолчал, и тогда, слегка приободренная,
– Кишаном можно… управлять. Я постараюсь разузнать у него о втором амулете, отец! Честно говоря, я не уверена, что Дирен окажется столь же податлив – он ласков, но в его глазах, обращенных на меня, нет того огня, что пылает во взоре Кишана.
– Ты оказалась хитрее, чем я думал, моя маленькая Джесубай, но чему удивляться – ведь ты моя дочь! Очень хорошо, используй свои чары, чтобы выведать, где хранится второй амулет, и как можно быстрее принеси его мне.
– А раджа?
– Что раджа?
– Если я убью его, на нас с вами падет подозрение. Помимо этого, мне будет проще управиться с обоими принцами, если мы позволим им пребывать в сладкой уверенности, будто ни им, ни их семье ничто не угрожает.
Мой отец застыл, все его тело напряглось. Нет, он не привык к тому, чтобы я столь дерзко оспаривала его планы, однако ему нечего было возразить, кроме того, я все еще была ему нужна. Синие искры вспыхнули на кончиках его пальцев. Я увидела их краем глаза и тут же потупила взор, чтобы ненароком не выдать себя, дав понять, что знаю об отцовских силах. Отец немедленно погасил свое пламя и сказал:
– Что ж, значит, семейство Раджарам пока останется в живых. До возвращения Дирена занимайся младшим принцем и жди моих указаний.
Я еще ниже склонила голову.
– Ваша воля закон для меня, отец.
– А теперь возвращайся во дворец и проведи время с царицей. Потолкуй с ней о моих… достижениях.
С этими словами отец повернулся спиной, давая понять, что больше меня не задерживает, а я со всех ног поспешила обратно.
Этим вечером мы ужинали все вместе, как большая счастливая семья, хотя Кишан совсем не смотрел на меня, а отец, напротив, поглядывал слишком часто. Хаджари стоял за креслом отца и метал на меня мрачные взоры, в которых без труда читалось обещание сурово расквитаться со мной, как только мы останемся наедине. Вот уж кого я убила бы без сожаления, так это его!
Мой отец должен был уехать на следующий день. Когда на рассвете я услышала стук в дверь, решила, что он зашел проститься, но, к своему удивлению, увидела Дэчень, да еще совершенно одну.
– Где же ваша охрана? – спросила я, со страхом думая, что может сотворить отец, если застанет царицу здесь.
Дэчень лишь беспечно повела плечом.
– Привилегия царицы, – с улыбкой ответила она.
Дэчень извинилась за то, что нарушила мой сон (откуда ей было знать, что я не спала почти всю ночь), и спросила, не хочу ли я сопровождать ее. Вместе мы вышли на поле, где тренировались военные.
– Зачем мы сюда пришли? – спросила я.
Дэчень сбросила
– Мне необходима небольшая зарядка, – ответила она, подмигнув мне. – Ах, вот и Кадам как раз здесь!
Зрелый мужчина, занимавший пост командующего армией Раджарама, вышел на утоптанную площадку для состязаний и вручил царице роскошную пару мечей. Я никогда прежде не видела такого оружия, видимо, оно было в ходу на родине Дэчень.
– Моя царица, – почтительно поклонился полководец. – Вы готовы к поединку?
– Я уже час как готова! Хочу заметить, что не я, а ты сегодня нежился в постели чуть ли не до полудня. Боюсь, ты стареешь, мой милый Аник.
Полководец улыбнулся.
– Пока нет, моя госпожа.
Они начали поединок, а я присела у подножия дерева и стала наблюдать. Военачальник, конечно, был искусным рубакой, но очень скоро я убедилась, что хрупкая Дэчень вполне может за себя постоять. До сих пор я никогда не видела, чтобы женщина не только сражалась, как мужчина, но при этом двигалась с такой грациозностью. Пара мечей в руках Дэчень рассекала воздух с такой легкостью, словно сталь была продолжением ее тела, она вертелась и кружилась в завораживающем танце смерти.
Теперь я понимала, почему мой отец был так околдован царицей.
Вскоре к бойцам присоединился Кишан, который поначалу лишь добродушно посмеивался над полководцем за то, что тот отступает перед женщиной. Дэчень немедленно предложила младшему сыну выйти в круг и показать, на что способен, а Кадам перебросил ему свой меч. Принц немедленно сбросил рубашку и стал кружить перед матерью. Он не видел меня, поэтому я незаметно скользнула еще дальше в тень. Несмотря на то что Дэчень сама привела меня сюда, я почему-то чувствовала себя неловко, как будто подглядывала тайком.
В то время как мечи со звоном встречались в воздухе, царица задавала сыну вопросы, и вскоре я стала подозревать, что она привела меня сюда совсем не для того, чтобы дать полюбоваться поединком. Кишан, не подозревающий о моем присутствии, со всей искренностью отвечал на расспросы ма-тери.
– Как чувствуешь себя после вчерашнего? – спросила она.
– Так, как и должен.
– Ты знаешь, что мы старались, как могли.
– Я знаю только то, что Рен опять победил!
– Это не состязание, Кишан.
– О нет, конечно же, нет! Разве можно назвать состязанием игру, в которой мне с самого начала отказано даже в надежде на успех? Я всегда теряю все!
– Не всегда. Пойми, скорее всего, о царском троне мечтает только ее отец.
– Какая женщина предпочтет любовь царской власти!
Дэчень опустила свой меч.
– Такая женщина перед тобой, сын мой, – торжественно заявила она. – А вот тебе стоит чуть больше доверять девушке.
Кишан перебросил меч в другую руку, встряхнул кистью и сделал новый выпад. Когда клинки со звоном встретились, мать и сын оказались лицом к лицу.